В погоне за химерой - Инна Робертовна Пермякова

Навстречу Вере вышел мужчина лет сорока, с опухшим лицом алкоголика со стажем. Недельная щетина обильно расползлась по скулам и подбородку. Из одежды на нём были только семейные трусы и майка в застарелых пятнах.

Глубоко посаженные глаза смотрели неприязненно.

– Ты кто? – спросил хозяин квартиры.

– Я ищу одну женщину. Она, вероятно, проживала прежде по этому адресу. Её фамилия Самохина. Скорее всего… – Вера только сейчас подумала, что с фамилией вполне могла промахнуться.

– Да, была тут такая… – осторожно сказал тип в майке. – У тебя-то к ней какое дело?

– Понимаете, у этой женщины есть внук. Его мама умерла вчера, и мальчик остался сиротой. Мне нужно найти его бабушку, пока мальчика не определили в детский дом, – объяснила Вера. – Если вы можете помочь найти эту женщину, я буду вам очень признательна.

– Да, жаль мальчонку, конечно. Только вот бабка его умерла пару месяцев назад. Сердце вроде как.

Веру словно обухом по голове ударили:

– Как умерла? Вы уверены?

– Вру я тебе, что ли? – огрызнулся мужик. – Тётка это моя была. Последние три года с ней жил. Ухаживал за старухой.

Вера скептическим взглядом окинула квартиру и представила, какой уровень ухода обеспечил пожилой женщине племянник-алкоголик. Да, жизнь – бумеранг – в который раз убедилась Вера. Бросив беременную сноху с ребёнком на руках в сложной ситуации, сама оказалась на старости лет под опекой конченого пропойцы и умерла в грязной, вонючей дыре.

– Спасибо за информацию, – сухо поблагодарила Вера и спешно покинула это зловонное место.

Домой Вера возвращалась, лишившись последней надежды помочь Павлику. Она не представляла, как смотреть в глаза ребёнку, словно сама была виновата во всём. Не успела Вера открыть дверь квартиры, как ей навстречу выскочила зарёванная Ксюша.

– Вера! Они забрали его! Забрали! Я ничего не смогла сделать! – вопила она.

– 148 –       – 149 —

Рядом суетилась хозяйка квартиры и по-старушечьи причитала: «Господи, что же это делается! Ох, бедный Павлушка…» – Как забрали? Уже?

– Утром, после того, как ты ушла, явились две женщины из органов опеки. Они собрали Павлика и увезли. Я просила их не спешить. Говорила, что скоро за ним придёт бабушка, но они и слушать не стали. Сказали, что сами во всём разберутся, – рассказывала Ксюша.

– Не придёт…

– Что? – не поняла Ксюша.

– Бабушка не придёт. Она умерла, – ответила Вера.

– Час от часу не легче, – вздохнула Ксюша.

– Они сказали, куда увозят Павлика? – спросила Вера.

– Нет, они сказали, что нас это больше не касается.

Прислонившись к стене, Вера медленно сползла на пол и зарыдала.

– Господи… Что же мне делать? Что делать… – причитала она.

Ксюша присела рядом с ней и обняла за плечи.

– Мы что-нибудь обязательно придумаем.

Весь день Вера не находила себе места, всё валилось из рук. Все её мысли были с Павликом.

– Мальчик мой, где же ты? – шептала она.

Вечером, лёжа на кровати и глядя в потолок невидящим взглядом, Вера поняла одну вещь: она не сможет жить дальше, зная, что Павлик скитается по казённым домам. Она не могла предать доверие этого мальчонки. Она всю жизнь провела в погоне за химерой. Чего-то искала, ждала… и вот её душевные метания привели в этот город, в эту квартиру. Всё в жизни происходит не просто так. Всё – результат чьего-то хитроумного замысла. Павлик нуждался в ней. Впервые в жизни она была кому-то действительно нужна. Да и она сама нуждалась в этом ребёнке. Её материнский инстинкт требовал реализации. Две одинокие души могли найти пристанище и успокоение друг в друге. И Вера приняла решение. Первое действительно важное решение в своей жизни. Она будет бороться за этого мальчика.

Глава 21

Приняв решение усыновить Павлика, Вера выстроила у себя в голове план действий. Для начала ей нужно было связаться с органами опеки и выяснить, куда определили ребёнка. Но на деле, как оказалось, это значительно сложнее, чем на словах. Давать какую-либо информацию о ребёнке постороннему человеку сотрудники органов опеки отказывались. Такие понятия, как простое человеческое сочувствие и сострадание, в стенах госучреждений просто отсутствовали. Возможно, атрофировались с годами работы. Вере казалось, что она обращается не к живым людям, а к роботам. Весь день её прогоняли от одного кабинета к другому. Она заполняла какие-то заявления, подписывала бумажки. И везде получала шаблонные ответы: «Ваше обращение будет обязательно рассмотрено», «Нет, мы не можем предоставить вам данную информацию», «Ответить на ваш вопрос не в моей компетенции». Оббивая пороги государственных кабинетов, Вера так и не нашла ни одного человека, способного «компетентно» разъяснить ей ситуацию и сориентировать в дальнейших действиях. «Ждите», – отвечали клерки монотонными голосами. А она не могла ждать. Ей необходимо было хотя бы увидеть Павлика, сказать ему, что всё будет хорошо, что она не бросит его, что он теперь не один. Вера понимала, что виной всему её юридическая безграмотность. Ей нужен был человек, который возьмёт её за руку и проведёт через длинную вереницу этих бюрократических кабинетов. И у неё был такой человек. Но вот согласится ли он помочь? Недолго думая Вера взяла телефон и набрала номер. На том конце трубку сняли не сразу.

– Алло… Лёша… Привет, – Вера не разговаривала с братом со смерти тёти Риммы. Но всё произошедшее заставило её забыть старые обиды.

– Привет, – голос Алексея был слегка удивлённым. – Что-то случилось? – сразу спросил он.

– Да. И мне очень нужна твоя помощь, – Вера вкратце пересказала ему то, что произошло. – Ты должен прилететь в Питер, – подвела итог своего рассказа Вера.

– Вера, что за глупости! – по голосу брата Вера поняла, что он не на шутку раздражён. – Какой ещё ребёнок? Ты понимаешь, что ты несёшь? Нет! Ты даже представить не можешь, какая это ответственность! Ребёнок! Ещё и чужой ребёнок! Это тебе не собачка, которой наигрался, да и отдал! Ребёнок – это на всю жизнь! Ты понимаешь это?

– Лёша, я всё понимаю… – Вера пыталась остановить брата и заставить выслушать её.

– Нет! Этого ты не понимаешь! Сейчас тебя распирает жалость к нему. Все вокруг плохие, бросили сиротку, а ты, как всегда, Мать Тереза! Но пойми, это чувство когда-нибудь закончится, а ребёнок останется. Потом ты начнёшь злиться на него и тихо ненавидеть за то, что он мешает тебе строить свою жизнь и рожать своих детей. Он будет не таким, каким ты хочешь его видеть, и это будет ещё больше раздражать тебя. И ты,