Зелёная зона - Владимир Михайлович Алеников

И она снова заухала в восторге от собственной шутки.

— Да, они очень хороши! — подтвердила Арина, которую уже сильно мутило от червей, от Варвары и от всего вместе взятого.

— Вот именно! Я никогда не вру! — с достоинством объявила Царица Рыб. — Чтоб мне пусто было! Я знаю, чего говорю. Я в этом деле понимаю. Черви что надо, хули тут говорить! Хочешь наживить, Арин? Сейчас самое время, к маме не ходи, только забрасывай!..

— Спасибо, — смущенно залепетала Арина. — Спасибо, конечно. Я бы рада… Дело в том…

— Сейчас мы никак не можем, Варь, — пришел ей на помощь Виктор. — Наш приятель, судя по всему, заблудился, так что мы должны найти его, пока не станет окончательно темно. Ты, случаем, никого здесь не видела?

— Кроме вас двоих, здесь сегодня никого не было, это уж точно. У меня глаз-алмаз, ты ж знаешь, я б сразу заметила. Если кого увижу, пошлю прямо к твоему дому, все объясню, как найти, так что не волновайся, заметано. Звездежа не будет!

— Спасибо, Варя, — вежливо поблагодарил Виктор в тайной надежде, что беседа на этом закончится.

Не тут-то было! Словоохотливая Варвара и не думала прекращать разговор.

— Я вот только не пойму, — сказала она, закуривая свою любимую сигару, — как здесь можно заблудиться?!. Здесь любой ребенок с закрытыми глазами дорогу найдет! Только по пьяни, не иначе, а, дохтур, признавайся? Бухнули небось как следует, вот он и заблудился среди трех сосен.

И она опять довольно заухала.

— Да нет, просто городской человек, плохо ориентируется, — сказал Виктор с плохо скрытым раздражением.

Но Варвара, однако, не придала этому ни малейшего значения. Она в принципе не обращала внимания ни на какие нюансы. Ее волновала только самая суть разговора.

— Нюхом чую, что без водяры не обошлось, — сказала она. — Я этот запах за километр ловлю, к маме не ходи! Ну да ладно, я в компанию ни к кому не навязываюсь, такой я человек. Ты меня, дохтур, знаешь! Без звездежа! Хотите, я пойду по этой стороне озера, а вы идите по той, так, глядишь, мы быстрей найдем этого вашего засранца-приятеля. Храпит небось где-нибудь под кустом. Сморило его от водяры-то, хе-хе!

— Нет, нет, что ты, — испугался Виктор. — Ты же пропустишь самый клев. Может, он вообще уже дома, и мы просто зря теряем здесь время.

— Вот это скорей всего, — подтвердила Варвара. — Так оно и есть, к маме не ходи! Идите домой, убедитесь, что он там, и давайте обратно. Словите такой кайф, какого у вас в жизни не было!.. Хули тут говорить, спорнём?

— Спасибо, Варвара, — вмешалась Арина. — Но будет уже поздно и темно. Так что вряд ли мы сегодня сюда попадем.

— Э-э-э, не зарекайся, — усмехнулась Варвара, ловко сплюнув между зубов. — Ручаться никогда нельзя ни за что, даже за собственную жопу. Один мой знакомый как-то хотел пернуть и обосрался! Хе-хе-хе!

И Варвара, продолжая ухать и кудахтать, вернулась на свое место и принялась насаживать лучшего в Зеленой зоне червяка на крючок.

Виктор и Арина по-прежнему не отрывали от нее глаз, не решаясь двигаться дальше.

— Боже мой, — прошептала Арина, — я не знаю, сколько я еще смогу всего этого выдержать. Я уже совсем на пределе.

Виктор внимательно посмотрел на нее. Она и в самом деле была серого, землистого цвета и еле держалась на ногах. Разговор с Варварой отобрал у нее последние силы.

Он с нежностью погладил ее по щеке, и она на секунду прижалась к его ладони, закрыв глаза.

— Успокойся, прошу тебя, — ласково сказал он. — Не волнуйся, я обо всем позабочусь, все будет хорошо. А сейчас, я думаю, нам и в самом деле лучше пойти домой. Скоро совсем стемнеет, и у нас не будет ни малейшего шанса найти его. Вернемся домой и сообразим, что дальше делать.

Арина молча кивнула. Она все еще не отрывалась от его ладони, словно боялась лишиться последней поддержки.

Виктор осторожно убрал руку.

Она глубоко вздохнула, и они тронулись в обратный путь.

Действительно, темнело очень быстро. С каждым шагом они все больше погружались в черноту, и, как ни спешили, как ни бежали, тьма все время опережала их, заползала в глаза, в уши, в горло, заставляла еще сильнее биться и так уже готовое выпрыгнуть из груди сердце.

К тому же и ветер не на шутку затеял всласть поиздеваться над ними. Несколькими сильными порывами он привел в движение весь лес, и вот уже деревья, угрожающе перешептываясь, стали тянуть к ним колкие ветки, хватать за руки и за ноги, норовили оставить их здесь навсегда.

Арина и Виктор, изо всех сил отбиваясь от них, все же каким-то чудом вырвались из почти уже замкнувшегося круга. На одном дыхании, не разбирая дороги, промчались последнюю часть пути и выскочили из леса на вершину холма к ярко освещенному взошедшей луной дому.

Тьма, глухо ворча, уползла обратно в чащу, оставила на траве черные клочья.

— Дай мне ключи, — сказал Виктор, задыхаясь.

Арина прислонилась к стене, чтобы не упасть, протянула ему ключи.

— Я все-таки позвоню в милицию, — несколько виновато произнес он, открывая дверь. — Я не вижу никакого другого выхода.

Арина в отчаянии смотрела на него, не в силах ни спорить, ни убеждать. Ей сейчас было почти все равно, лишь бы все это скорее кончилось.

Она с трудом восстановила дыхание и уже шагнула вслед за Виктором, но в последнюю секунду передумала. Ей пришло в голову, что Макс мог спрятаться где-то рядом, и она на всякий случай решила обойти вокруг дома.

Виктор дошел почти до середины комнаты, когда сообразил, что Арина, вместо того чтобы следовать за ним, осталась на улице.

— Арина! — позвал он, поворачиваясь обратно к двери.

В это время из-за его спины неожиданно раздался тихий вкрадчивый голос.

— А ну брось нож, сучара! — угрожающе прошипел он.

23. Кошмар

Виктор остолбенел.

— Ты что, плохо понял, сучонок? — повторил голос. — Я сказал, брось нож! Ну!

Раздался выстрел, и просвистевшая над ухом пуля угодила в застекленную фотографию на противоположной стене. Посыпались осколки.

Виктор больше не медлил. Бросил нож, поднял руки кверху.

— Теперь повернись! — скомандовал голос.

Он подчинился.

Макс стоял в темном простенке, прислонившись к косяку. Был неестественно бледен. Из левой брючины мерно капала кровь и по черному сапогу стекала на пол. Револьвер он вынужден был