Орел-завоеватель - Саймон Скэрроу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ближе к вечеру большая часть легиона пропала из виду, и лишь центурия, охранявшая самого легата и штаб, по-прежнему тонкой цепью маячила в ста шагах ниже по склону. Позади нее за наспех сооруженной из нарубленного утесника загородкой маялись пленные бритты, за которыми приглядывал рассредоточенный вокруг караул. Трибун Вителлий верхом отправился допросить кого-нибудь из дикарей. Найдя среди них самого толкового, не иначе как вождя какого-то клана, он, не скупясь на затрещины, приступил к энергичным расспросам, но через некоторое время махнул рукой и, отвесив на прощание варвару еще один подзатыльник, взобрался на лошадь, после чего вернулся назад.
— Выяснил что-нибудь полезное? — спросил Веспасиан.
— Только то, что некоторые из этих дикарей не чужды образованности и немного знают латынь.
— Но мостов или бродов поблизости нет?
— Никак нет, командир.
— Ну что ж, хоть это ясно.
Взгляд Веспасиана переместился к томящейся на солнцепеке центурии его личной стражи.
— Вели парням сесть, — промолвил он вполголоса, обращаясь к префекту лагеря. — Сомнительно, чтобы при нынешних обстоятельствах бритты устроили нам какую-нибудь каверзу. А раз так, нет смысла держать людей на ногах в такую жару.
— Так точно, командир.
Пока обрадованная зычным распоряжением Секста центурия опускалась на землю, трибун Вителлий поймал взгляд легата и кивнул в сторону дороги. По ней галопом скакал вестовой главной ставки. Заметив легата и офицеров, он, горяча коня, помчался вдоль кряжа в их сторону.
— Ну, что еще там придумали? — пробурчал Веспасиан.
Запыхавшийся гонец соскользнул с лошади и подбежал к легату с депешей в руке.
— От командующего, — промолвил он, тяжело дыша, но не преминув вскинуть руку в салюте.
Веспасиан ответил ему отрывистым кивком и сломал печать. Штабные нетерпеливо зашевелились, дожидаясь, когда командир прочтет послание Плавта. Впрочем, оно оказалось довольно коротким, и Веспасиан тут же передал его Вителлию.
Тот, пробежав глазами первые строки свитка, нахмурился:
— Согласно этой депеше, нам надлежит уже быть внизу, у реки, чтобы еще до вечера подготовиться к переправе. Часть личного состава перевезут на военных судах, а остальных поддержат стрелометы и катапульты. Но, командир… — Вителлий поднял глаза и беспомощно махнул рукой в сторону зарослей и топей, буквально поглотивших Второй легион.
— Именно, трибун. Теперь прочти приписку, в конце.
Приписку Вителлий прочел вслух:
— В дополнение к предыдущим приказам и в связи с тем, что когорты батавов столкнулись при переходе через болото с существенными трудностями, вам настоятельно рекомендуется развивать наступление лишь по надежным, разведанным тропам.
Один из младших трибунов насмешливо хмыкнул, многие с горечью рассмеялись. Веспасиан поднял руку. Призвав свиту к молчанию, он обратился к Вителлию:
— Похоже, ребята, засевшие в армейском штабе, строчат приказы, плохо представляя себе, как их выполнять. Впрочем, что я тебе говорю, ты ведь только оттуда и сам все прекрасно знаешь.
Многие трибуны отвернулись, пряча ухмылки. Вителлий покраснел.
— Однако приказ есть приказ, его следует выполнять. Другое дело, что к тому времени, когда легион соберется у реки, будет уже крепко за полночь, да и флот пока еще в нескольких милях от нас. Вот и получается, что как ни крути, а раньше завтрашнего утра форсировать реку нам не удастся. Это не мешало бы довести до сведения командующего. Трибун, ты сам видишь, в какой обстановке мы находимся, и хорошо знаешь, что к чему в армейском штабе. Отправляйся вместе с этим гонцом к Авлу Плавту, расскажи ему о реальном положении дел и объясни, что начать переправу вечером никак невозможно. Распиши ему, да покрасочней, по какой местности нам приходится пробираться, помоги ему вникнуть в наши проблемы. Езжай.
— Есть, командир.
Вителлий отсалютовал и, внутренне негодуя, направился к своей лошади. Его разозлило и малоприятное поручение, и явно скептическое отношение, выказанное легатом к нему в присутствии младших трибунов.
Веспасиан не без насмешливого удовольствия проводил раздосадованного старшего трибуна взглядом, но, когда тот, яростно ударив пятками в конские бока, ускакал, пожалел о том, что не устоял перед искушением поддразнить этого самодовольного хлыща. Хорошо еще, что все это произошло, пока префект лагеря отлучался к легионерам охраны. Заслуженный ветеран поднялся по склону обратно, когда все уже кончилось, и на насмешливые физиономии молодых офицеров воззрился с хмурым недоумением.
— Новые приказы, командир?
— Прочитай это. — Веспасиан протянул свиток.
Секст быстро пробежал глазами депешу.
— Думаю, какому-то молодому придурку из Плавтова штаба придется выслушать от меня пару ласковых слов.
— Рад это слышать. А сейчас надо подумать о том, как заново собрать легион. Правда, по моему разумению, трубить общий сбор здесь бесполезно. Сейчас люди разбрелись по болоту, и чем заставлять их опять блуждать по зарослям в поисках точки сбора, лучше дать им возможность подтянуться к реке.
— Верно, — произнес вполголоса Секст, поглаживая подбородок.
— Я со штабом и своей стражей отправлюсь прямиком к пристани, — Веспасиан указал на реку, — а уж когда мы до нее доберемся, тогда и дадим сзывающий всех сигнал. Ну а тем временем тебе и младшим трибунам придется сесть на лошадок и прочесать здешние буераки, с тем чтобы найти как можно больше наших и объяснить им, что к чему. Кровь из носу, но нам необходимо собрать если не всех, то большую часть людей до наступления темноты. Иначе и утром ничего с переправой не выйдет.
— Это верно, — согласился Секст и повернулся к младшим трибунам. Все они, разумеется, слышали слова легата, однако выполнять поставленную задачу особо не поторапливались.
— Эй, молодежь, — рявкнул префект, — небось все поняли, что да как. Повторять надо? Тогда шевелите задницами.
С явной неохотой молодые трибуны взобрались на лошадей и порысили вниз по склону, чтобы нырнуть в лабиринт петлявших по зарослям и между болотными кочками тропок. Провожавший их взглядом, пока они не пропали из виду, Веспасиан тронул собственного коня и во главе приштандартного отделения, охранной центурии и остатков свиты выехал на дорогу, ведущую к молу и пристани.
«Это не стратегия, а хрен знает что», — сердито думал легат. Едва Второму легиону удалось вернуть себе добрую славу, а вместе с ней и уважение других легионов, как какой-то дурацкий приказ превращает спаянное, боеспособное воинское подразделение в неуправляемую толпу, без толку шастающую по кустам и топям. К тому времени, когда ему удастся снова собрать своих людей воедино, они превратятся в усталых, вымотавшихся, грязных, исцарапанных оборванцев. Если такое воинство и можно будет чем-то воодушевить, так это сытной едой, вином и отдыхом, а не перспективой тут же на лягушачий манер лезть еще и в реку.