Ложь во спасение любви - Барбара Картленд

Кармела слушала озадаченно и никак не могла взять в толк, что такого странного и невероятного граф находит в обычных изъявлениях благодарности принца. Но тут он продолжил:

— Здесь есть еще приписка, вот послушайте:» Уже на причале я повстречал одного из сотрудников нашего посольства в Лондоне. Он здесь проездом из Парижа, и он отдал. мне парижскую газету, купленную этим утром. Не сомневаюсь, когда вы прочтете заметку, которую я вам посылаю, вы удивитесь не меньше меня!«

— Заметку? — удивилась Кармела. В ответ граф вручил ей крохотную заметку, вырезанную из газеты. Еще не прочитав ни строчки, она уже знала, что это означает.

На мгновение, казалось, газетные строчки заплясали у нее перед глазами. Затем она стала читать, с ужасом сознавая прочитанное:

— Вчера на рю де Фобург Сент Оноре, в церкви при посольстве ее величества королевы Великобритании во Франции состоялось бракосочетание лорда Солвика, британского пэра, и леди Гэйл Фелисити, дочери шестого графа Гэйлстона. Счастливая пара начинает свой медовый месяц пребыванием в гостинице Фонтенбло на Елисейских полях.

Кармела прочла заметку до конца. Руки у нее нервно дрожали.

Затем, не глядя графу в глаза, она еле слышно, прерывающимся от испуга голосом проговорила:

— Простите меня… прошу вас, простите меня… Я сама собиралась обо всем рассказать вам, когда… стало бы можно говорить… об этом.

— Вы хотите сказать… все, написанное в газете, — правда? — граф смотрел на нее недоверчиво.

Кармела ничего не смогла произнести в ответ, и спустя какое-то время граф опять обратился к ней.

— Но если вы не моя кузина Фелисити, тогда кто же вы?

— Ее… Я ее подруга… Кармела Линдон.

Граф встал со своего места, прошелся по комнате, остановился у камина и, облокотившись на каминную доску, повернулся лицом к Кармеле.

Девушке казалось, он навис над ней всем своим могучим телом.

— Мне так жаль, я… сильно виновата перед вами, — шептала она, — но Фелисити… она очень сильно любит… лорда Солвика… они… давно любят друг друга.

— Почему же в таком случае она не вышла за него замуж раньше? — озадаченно поинтересовался граф.

— Дело в том… его светлость тогда еще был женат… несчастливо… но его жена… находилась при смерти…

Не смея поднять глаз, Кармела все же чувствовала, как он сердито поджимает губы, и старалась хоть как-то исправить создавшееся положение.

— Я… согласилась… поехать сюда… Это было единственно возможным… Только так я могла помочь Фелисити… иначе она не смогла бы остаться с ним… во всяком случае, она не хотела, чтобы он узнал о ее… богатстве.

— Отчего же?

Вопрос графа прозвучал сурово и резко. Кармела с отчаянием сознавала, как велико его бешенство. Она помогла Фелисити сохранить Джимми, но свое счастье потеряла безвозвратно.

Граф ждал ответа, и, немного поколебавшись, она попыталась объяснить.

— Фелисити не сомневалась… что гордость графа Солвика не позволит ему… взять ее в жены… теперь, когда она так богата.

— Итак, получается, в то время как вы дурачили меня, моя кузина лгала своему будущему мужу.

— Я понимаю… любая ложь достойна порицания, но… пусть это и звучит кощунственно… то была ложь во имя любви.

У нее перехватывало дыхание, но она все-таки попыталась продолжить;

— Знаю, вы осуждаете любой обман. Фальшь, лицемерие… претят вам, и им нет прощения… Но, поверьте… есть ситуации, когда… люди прибегают ко лжи ради спасения, избавления от страданий, которые может принести потеря… любимого…

Она говорила с таким вдохновением, словно боролась за самое дорогое для себя на этом свете. Но при мысли, что он все равно не поймет и не простит ее, она не смогла сдержать рыданий, и слезы хлынули у нее из глаз. Сотрясаясь от рыданий, она еле сумела выговорить:

— Прошу вас… хотя вы, скорее всего… и не поверите мне, но я полюбила вас всем сердцем… и если вы сейчас прогоните меня, никогда больше, сколько бы мне ни пришлось прожить… никого не смогу так любить.

Граф не спускал глаз с девушки, словно пытался заглянуть в ее душу.

И в тот момент, когда Кармела, как натянутая струна, безнадежно ждала, что он вот-вот с гневом погонит ее прочь, он вдруг улыбнулся. Перед его улыбкой, казалось, померкли свечи, освещавшие гостиную.

— Значит, вы любите меня! А я люблю вас! И как же теперь вы прикажете нам поступить, Кармела?

Ее собственное имя в устах Селвина Гэйла прозвучало для девушки чудеснейшей музыкой.

Не в силах совладать с собой, Кармела вскочила и подбежала к графу. Но остановилась и, не смея дотронуться, только внимательно, с тревогой смотрела, опасаясь, что не правильно поняла его слова.

— Я люблю вас! — повторил он, развеяв ее последние страхи. — Ну а поскольку вы не приходитесь мне двоюродной сестрой и, следовательно, не находитесь под моей опекой, все становится значительно проще.

— Вы… вы… неужели вы хотите сказать… неужели… это правда?

— Да, это правда!

С этими словами граф обнял Кармелу и начал целовать.

Он целовал ее до тех пор, пока у нее голова не пошла кругом, и она не перестала ощущать под собой опору.

Его поцелуи вознесли ее в небо, он протягивал ей луну и надевал ожерелье из звезд. А когда Кармеле казалось, словно оба они уже покинули свою телесную оболочку и растворились в небесной мгле, граф, не ослабляя своих крепких объятий, неожиданно спросил:

— И как же теперь, моя вероломная любовь, как же теперь нам выпутываться из всей этой кутерьмы, избежав при этом скандала? Каковы ваши соображения на сей счет?

Кармела недоуменно подняла на Селвина глаза, и он пояснил:

— Вы, молодая девушка, все это время живете здесь, в одном доме со мной и, кроме вас, здесь больше нет дам. И как должны реагировать на все это мои родственники, которым вы представлены под другим именем, когда вы неожиданно для них окажетесь рядом со мной перед алтарем. По меньшей мере они сочтут все это экстравагантным.

— Возможно, мне все-таки лучше… уехать…

Граф рассмеялся, крепче обнимая ее.

— Вы думаете, я позволю вам это сделать? Вам никогда не удастся убежать от меня, моя дорогая, но самое главное, вы никогда не станете больше вводить меня в заблуждение или обманывать. Я в этом даже не сомневаюсь!

— У меня и мысли такой нет… разве смогу я солгать вам… когда я люблю вас так сильно?

— Да я и не предоставлю вам больше такой возможности, — парировал он. — Тем не менее нам все-таки придется еще раз прибегнуть ко» лжи во спасение» или, как вы ее называете, «ложь во имя любви».

Он прижался губами к ее лбу и задумался над чем-то.

— А с настоящей кузиной Фелисити вы хоть немного схожи? — поинтересовался он.