Краткая история быта и частной жизни - Билл Брайсон

Необычные дома требовали необычных проектировщиков и застройщиков. Пожалуй, самым необычным или, по крайней мере, самым неожиданным из них был сэр Джон Ванбру (1664–1726). Он родился в большой семье и был одним из девятнадцати детей; его зажиточные родители имели голландское происхождение, но к моменту рождения Ванбру уже около полувека жили в Англии. «Весьма доброжелательный и приятный джентльмен», как сказал о нем поэт Николас Роу, Ванбру пользовался большой симпатией всех своих знакомых (за исключением герцогини Мальборо, о чем мы подробнее поговорим чуть позже). В лондонской Национальной портретной галерее висит его портрет кисти сэра Годфри Неллера, написанный, когда Ванбру было около сорока лет. На картине изображен симпатичный мужчина с розовым, упитанным, довольно заурядным лицом, по моде тех лет обрамленном чересчур пышным париком.

В первые тридцать лет своей жизни Ванбру не выказывал никаких особых талантов. Он работал в семейном виноторговом предприятии, ездил в Индию в качестве представителя Ост-Индской компании — тогда еще нового и малоизвестного предприятия — и в конце концов пошел на военную службу, но не отличился и там. Ванбру был командирован во Францию, но не успел он сойти с корабля на берег, как его арестовали за шпионаж. Почти пять лет он провел в тюрьме, правда, содержался в относительно комфортных условиях.

Тюрьма, похоже, оказала на него живительное воздействие: вернувшись в Англию, он поразительно скоро сделался знаменитым драматургом, написавшим одну за другой две весьма популярные комедии тех лет, «Неисправимый» и «Оскорбленная жена». Главные действующие лица этих пьес носят имена вроде Фондлвайв (Ласковая Жена), лорд Фоппингтон (от fop — хлыщ), сэр Танбелли Кламси (Неуклюжий Толстопуз) и сэр Джон Брют (Храбрец). Этот юмор может показаться нам несколько тяжеловесным, но в эпоху, когда ценилось все нарочитое, они являли собой вершину остроумия. Более того, это были довольно рискованные шутки. Один скандализованный член Общества реформирования манер заявил, что «Ванбру, как никто другой, развратил театральные подмостки». Однако другим критикам его пьесы нравились — по этой же самой причине. Поэт Сэмюэл Роджерс считал Ванбру «одним из величайших гениев всех времен».

Всего Ванбру написал и поставил десять пьес, а затем довольно внезапно решил заняться архитектурой. Откуда взялся этот порыв, до сих пор остается загадкой. Известно лишь, что в 1701 году, в возрасте тридцати пяти лет, Ванбру начал работать над проектом дома, который должен был стать одним из самых роскошных дворцов Англии, — замка Говардов (Castle Howard) в Йоркшире. Как ему удалось уговорить своего друга Чарльза Говарда, третьего графа Карлайла (один историк архитектуры описал его как человека «ничем не выдающегося, зато неимоверно богатого»), подписаться под этой, на первый взгляд, безумной затеей, тоже покрыто мраком.

Это был не просто большой дом, это было потрясающее, великолепное здание, выстроенное «с таким размахом, который раньше считался исключительной привилегией королевских особ», пишет биограф Ванбру Керри Даунс. Очевидно, Карлайл усмотрел нечто стоящее в черновых эскизах Ванбру. Впрочем, следует отметить, что Ванбру заручился поддержкой известного и, несомненно, одаренного архитектора Николаса Хоксмура. Трудно сказать, почему специалист с двадцатилетним опытом практической работы согласился ассистировать новичку, который к тому же работал бесплатно (во всяком случае, не найдено никаких финансовых документов по этому проекту, хотя оба участника сделки тщательно следили за своими денежными делами). Как бы то ни было, Карлайл распрощался с известным архитектором Уильямом Толменом, услугами которого собирался воспользоваться, и предоставил свободу действий новичку Ванбру.

И Ванбру, и Карлайл состояли в тайном обществе, известном как «Клуб Кит-Кэт». Целью общества было обеспечить возведение на английский престол и укрепление на нем Ганноверской династии, то есть того, чтобы Англией правили лишь протестанты. Члены клуба добились своей цели, и это было большим достижением, ибо их кандидат, Георг I, не говорил по-английски, не обладал почти никакими выдающимися качествами и был, по словам одного из современников, «ничуть не лучше, чем пятьдесят восьмой по очереди претендент на престол». Если не считать политических интриг, клуб действовал настолько скрытно, что о нем почти ничего неизвестно. Одним из его учредителей был пирожник по имени Кристофер «Кит» Кэт. Его знаменитые пирожки с бараниной тоже назывались «кит-кэты». Спор о том, в честь кого (или чего) был назван клуб, не утихает уже три столетия. Одни говорят, что в честь пирожника, другие — что в честь пирожков.

Клуб просуществовал совсем недолго: примерно с 1696 по 1720 год, всего в нем за это время состояло около пятидесяти человек, из них две трети были пэрами Англии. Пятеро членов клуба — лорды Карлайл, Галифакс и Скарборо, а также герцоги Манчестер и Мальборо — были заказчиками Ванбру. Кроме того, в клубе числились премьер-министр Роберт Уолпол (отец писателя Горация Уолпола), знаменитые публицисты Джозеф Аддисон и Ричард Стил и драматург Уильям Конгрив.

В замке Говардов Ванбру не просто пренебрег классическими правилами, он буквально похоронил их под массой барочных украшений. Постройки Ванбру и впоследствии отличались оригинальностью, но Касл-Хоуард стал самым необычным. В нем было очень много парадных комнат (на одном этаже — целых тринадцать) и непривычно мало спален. Зачастую комнаты имели странную форму или были плохо освещены. Декор фасадов здания тоже поражал своей эксцентричностью. С одной стороны дома стоят простые дорические колонны, а с другой — сильно орнаментированные коринфские. Ванбру не без оснований утверждал, что никто не сможет увидеть сразу оба фасада.

Особенно поражало зрителей (во всяком случае, в первые двадцать пять лет) отсутствие западного крыла, хоть это и не было оплошностью архитектора: заказчик по рассеянности забыл про западное крыло, в результате дом оказался асимметричным. Четверть века спустя другой хозяин и другой архитектор достроили западное крыло, однако совсем в другом вкусе. Сегодня посетители лицезреют барочное восточное крыло, спроектированное Ванбру, и резко контрастирующее с ним западное, которое оформлено в палладианском духе и вряд ли нравилось кому-то, кроме заказчика.

Самая знаменитая деталь замка Говардов — купол над центральной частью — также была добавлена позже; чересчур высокий и тонкий барабан кажется совершенно несоразмерным самому дому. Создается впечатление, будто купол был предназначен совсем для другого здания, в общую композицию замка он, как не слишком дипломатично выразился один архитектурный критик, «совершенно не вписывается». Так или иначе, купол был абсолютным новшеством в английской архитектуре: в то время в Англии имелась лишь одна постройка с куполом — новый собор Святого Павла работы Кристофера Рена. Ни в одном жилом доме ничего подобного не было.

Если коротко охарактеризовать Касл-Хоуард, то это весьма роскошное жилище, но роскошное на свой, совершенно особый, манер. Без купола дом теряет свою неповторимость. Мы можем утверждать это с полной уверенностью, так как в течение двадцати лет замок Говардов и впрямь был лишен купола.

Поздно ночью 9 ноября 1940 года в восточном крыле замка случился пожар. В ту пору в доме был всего один телефонный аппарат, который к тому же расплавился раньше, чем до него успели добраться. Пришлось бежать в сторожку, находившуюся в миле от дома, и уже оттуда вызывать пожарную бригаду. Пожарные прибыли из Мальтона, что в шести милях от замка Говардов, только через два часа. За это время большая часть дома сгорела. От огня купол сложился, точно карточный домик, и рухнул внутрь здания. Следующие двадцать лет замок Говардов стоял без купола и, надо сказать, все равно прекрасно смотрелся: это было все такое же величественное, грандиозное сооружение, пусть и утратившее свою «изюминку». Лишь в начале 1960-х годов купол наконец восстановили.

После замка Говардов архитектору Ванбру, несмотря на его все еще небольшой опыт, поручили проект одного из самых важных зданий Великобритании — Бленэмского дворца, настоящего фейерверка роскоши в Вудстоке, графство Оксфордшир. Бленэм был задуман как подарок от государства герцогу Мальборо в знак признательности за его победу над французами в битве близ баварского местечка Блиндхайм (который англичане умудрились превратить в Бленэм) в 1704 году. К дому прилагалось поместье в 22 000 акров превосходной земли, дававшей ежегодный доход 6000 фунтов стерлингов — в то время это была довольно солидная сумма, но, к сожалению, даже ее не хватало, чтобы содержать дом такого размаха, как Бленэм.

Дворец состоял из трехсот комнат[56] и занимал целых семь акров земли. В то время даже фасад протяженностью в 250 футов считался гигантским; фасад же Бленэма растянулся аж на 856 футов. Это был величайший памятник тщеславию, когда-либо воздвигнутый в Британии. Богатый декор украшал каждый дюйм здания. По степени роскоши Бленэм переплюнул все королевские дворцы и поэтому, естественно, очень дорого стоил. Герцог Мальборо, также член «Клуба Кит-Кэт», похоже, был хорошим приятелем Ванбру, однако, обсудив с архитектором основные вопросы, герцог уехал воевать дальше, передав все домашние дела в руки своей супруги Сары, герцогини Мальборо. Именно она следила за ходом работ, и отношения между ней и Ванбру с самого начала не заладились.