Квест империя: На запасных путях. Наша девушка. Империи минуты роковые (сборник) - Макс Мах

– Вычислитель, запись, – сказал Йёю, глядя, как Тока перешагивает через упавшее на лакированные доски бирюзовое платье.

– Сегодня, – начал он диктовать, одновременно лаская кончиками пальцев соски на полной груди рабыни, – я встретил считавшегося погибшим среднего Ё и пригласил его на обед. Ё совершенно не изменился, что, впрочем, не удивительно, так как он провел семьдесят лет в стазисе.

Йёю повернул женщину спиной к себе и, захватив ее груди обеими руками, стал мять их, отчего Тока застонала, вплетая теперь и свои стоны в его неторопливую речь.

– Ё рассказал мне свою историю. Он, как выяснилось, лишь недавно освободился из ловушки и не успел узнать никаких подробностей ни о своей семье, ни об империи. Как жалок человек – пусть даже и умный человек – в отсутствие фактов. – Йёю говорил, а его руки между тем жили своей особой жизнью. Они спустились на живот Токи, мимолетно коснулись границы волос на лобке и плавно перетекли на ее крутые бедра. Вычислитель бесстрастно записывал ее прерывистое дыхание и преувеличенно громкие стоны, так же как и сухой комментарий Йёю, надиктовываемый им по многолетней привычке.

– У Ё потрясающе красивая спутница – графиня Ай Гель Нор. Я ее совершенно не помню. Скорее всего, я даже не встречался с ней в то время, но увидев ее сегодня…

«По-моему, я несу ахинею», – подумал он отстраненно и, несильно толкнув Току в спину, принудил ее сделать несколько коротких шажков по направлению к столу. Женщина поняла все правильно, она легла грудью на столешницу и прогнулась в пояснице, одновременно раздвигая ноги и выпячивая зад.

«В конце концов… – подумал он, входя в Току. – Что? О чем я, о боги?» Перед его мысленным взором стояли зеленые глаза под медовой волной волос.

История вторая. Край пирога

…можешь выпустить посох из натруженных рук: ты в Империи, друг.

Глава 10. Невыносимая легкость бытия

Виктор ожидал, что бот, спрятанный в Северном море, будет обычным челноком. Во всяком случае, ему казалось, что именно так было сказано в далеком уже пятидесятом, когда он получал свои полномочия. Могли быть, конечно, вариации в классе и размерах, но того, что на вызов откликнется штурмовой бот первого класса, он никак не ожидал. Тем не менее вместо кареты им подали танк, и в сложившихся обстоятельствах Виктор был склонен скорее радоваться, чем недоумевать по поводу этой странности. Но вопрос в душе затаил.

Штурмовик снял их прямо с крыши торгового центра, украв, можно сказать, из-под носа у спецназа НАТО, норвежской полиции и черт знает у кого еще, но, по впечатлению Виктора, народу по их с Викой души было мобилизовано многовато.

И вовремя и надежно. Но у штурмовиков имелся один, может быть, и не столь существенный в иных обстоятельствах родовой недостаток. Они, как и положено боевым машинам, были страшно тесными. Сплошная броня, оружие, боеприпасы и минимальный комфорт для экипажа. Два пилотских кресла перед консолью управления и крошечная «бытовка», легким движением руки превращаемая в десантный отсек на восемь смертников из десанта первой волны, – вот и все жизненное пространство «Сапсана».

Вика, не сняв мехов и не переведя духа, запрыгнула в пилотское кресло и с криком «Держись!» бросила легкий планетарный штурмовик в противоракетный маневр. Если бы не система принудительной безопасности, мгновенно опутавшая Виктора своими гибкими, но прочными, щупальцами, выстрелившими из стен, пола и потолка, он разбил бы себе все, что бьется, и сломал бы все, что ломается. Тут никакой опыт и никакая подготовка не спасли бы. Он и сам умел делать эти фокусы и крутить восьмерки в небесах, и, скорее всего, даже лучше Вики. Все же он был черным полковником. Черным? Вот ведь история! Почему он ни разу об этом не вспомнил раньше? Но факт. Он был самым настоящим черным полковником, потому что таково было его звание[38]. И смех и грех, честное слово.

«Сапсан» носился, как ужаленный, то взмывая в стратосферу, то камнем рушась едва ли не в волны Атлантики. Он «хаотично» менял направления, накручивая чудовищные спирали по часовой стрелке, или против таковой, и выбирал момент, чтобы рвануть из какой-нибудь, заведомо непросчитываемой точки на рандеву с Максом и Ликой. Все это время Виктор висел в паутине компенсаторов и думал о том, сообразила ли Вика включить антирадарный экран на полную мощность, и если да, то когда? Если она этого не сделала, службы ПВО половины стран мира просто сойдут с ума. «И в живых останется только ежик», – ехидно думал он, имея в виду тех несчастных, у которых просто не было ПВО и которые по этой причине никогда не узнают, какой ужас случился в мирных небесах планеты Земля.

Потом Вика зашла наконец на финишную прямую – где-то по тридцать второму градусу долготы, как определил Виктор на глаз, перелезая в кресло, – и уже через полторы минуты пеленг Макса четко обозначился на моделируемой «Сапсаном» карте.

– Н-да! – только и сказал Виктор, увидев «пейзаж после битвы» на экране тактического комплекса. – Умеют некоторые навести шухер на мухер!

– Что? – встрепенулась Вика.

– Ничего, любовь моя. Идиоматическое выражение. Рули!

– Федя, я же тебя просила! – Вика вывела штурмовик почти вплотную к «лежке» Макса и Лики – Лика и в самом деле лежала – и осветила землю прожекторами, а Виктор в это время «крутил местность», выискивая потенциальные цели по всем азимутам. К счастью, целей не оказалось, и уже через минуту Макс ворвался в «Сапсан» через десантный люк. Лику он держал на руках. Оба они были мокрые и грязные. Но по-настоящему Виктора потрясло другое – наряд Лики и свисавший на тонком кожаном ремешке маузер – «болос». Тот самый. «Большевик».

– Быстрее! – бросила через плечо Вика, плавно уводя штурмовик вверх и в сторону от места встречи. И опять, как совсем недавно, суета и спешка ворвались в их дружные ряды. «А отдыхать будем в могиле! – весело подумал Виктор и ударом кулака по сенсору активировал медицинский блок. И сразу же из стены напротив вывалился и развернулся эвакуационный кокон для транспортировки раненых. Макс уже освобождал Лику от мокрой шинели и резиновых сапог. Вместе они уложили девушку в кокон, который тут же начал стягиваться, плотно обжимая ее тело. Щупальца аварийной системы зафиксировали кокон в горизонтальном положении и подхватили заодно сброшенные Максом рюкзак и куртку. Тоненько загудели, засвистели, запиликали на разные голоса системы жизнеобеспечения и экспресс-диагностики кокона, а Виктор уже вызывал дополнительное кресло. Он еще только забирался на свое место, когда пол прямо за креслом пилота раскрылся, выпуская на волю хитрым образом сложенное кресло, которое, в свою очередь, тут же начало раскладываться и подстраиваться под упавшего в него Макса. В ту же секунду Вика послала «Сапсан» в зенит на максимуме ускорения. «Подальше и побыстрее», – устало подумал Виктор, наблюдая за тем, как выходит из-за темного горизонта солнце.

Через четыре часа «Сапсан» аккуратно прилунился в кратере Шиккард на обратной стороне Луны, и спрятался в глубокой тени, отбрасываемой скальной грядой. Все системы маскировки были включены на полную мощность.

– Приехали, – сказала Вика, вставая и сбрасывая тяжелую шубу. – Уф! Для пилотирования штурмовиков такая одежда не подходит.

– А кстати, почему «Сапсан»? – спросил Макс, тоже освобождаясь из страховочных пут своего кресла.

– А потому что за орбитой Плутона нас ждет «Шаис»[39]! – Виктор только что закончил работать с бортовым вычислителем и был совершенно обескуражен своим открытием. – Ударный крейсер седьмой серии.

– Ты не знал, – сказала Вика с утвердительной интонацией.

– Ни сном ни духом! Честное пионерское. Но, главное, зачем?

– Запишем. Потом разберемся, если разберемся. Что-то меня начинает тревожить такое обилие неожиданностей, – сказал Макс голосом, не предвещавшим ничего хорошего тем, кто эти неожиданности им подстроил, и стал изучать данные на контрольном дисплее эвакуационного кокона. – Как будто нормально. А крейсер, пожалуй, даже лучше. На «Шаисе», кажется, стоит универсальный клинический блок?

– Не только! – откликнулся Виктор.

– Не только, – согласился Макс, а Виктория потянулась всем своим роскошным телом, облаченным в джинсы и свитерок-водолазку, и сказала с извиняющейся улыбкой:

– Слушайте, господа, я хочу есть.

– Хочешь шоколадку? – спросил Макс, отворачиваясь от Лики.

– Это такая шутка?

– Сейчас будет обед, – жизнерадостно объявил Виктор, снова склоняясь над вычислителем.

– Нет, отчего же? – Макс нагнулся к своей куртке и достал из кармана плитку шоколада «Вдохновение» из посылки Утеса. – Держи!

– Шоколад! – Голос Вики передал ее полный восторг. – Ты золото, Макс. Хочешь, я тебе отдамся?