Страсти по революции: Нравы в российской историографии в век информации - Борис Миронов

Новая статья А.О. содержит много смешных историй, но я остановлюсь только на самых смешных, ибо большинство его замечаний хотя и забавны по-своему, не заслуживают упоминания — настолько они мелки, беспомощны, наивны, надуманны и фальшивы. Когда нечего сказать по существу, он становится в позу оскорбленной невинности, пытается заболтать проблему, увести в сторону и не останавливается перед прямой подтасовкой и фальсификацией. Мне неловко постоянно ловить его за руку, а ему — все божья роса. Однако оппонент почему-то думает, что если я оставляю его замечание без комментария, то мне нечего сказать, и я признаю его правоту. На самом деле здесь, как и в предыдущей статье, я вынужден руководствоваться пословицей: «На каждый чих не наздравствуешься».

А.О. пытается поставить под сомнение мои данные и расчеты посредством многочисленных вопросов. Многие из них напоминают вопросы, которые задают дети в возрасте 3–5 лет, когда становятся «почемучками». «Почему слон больше верблюда? Почему одуванчик желтый? Почему у зайца длинные уши, а хвост короткий? Почему чеснок пахнет колбасой? Почему наступает ночь, если выключишь свет? Почему свинку не стирают в машине?» Вопросы оппонента, безусловно, свидетельствуют о его большой любознательности. Но я вынужден многие из них также оставить без внимания — ведь мы не в детском саду, не в школе и даже не на лекциях по статистике для начинающих. Мы обсуждаем научную монографию; ее чтение, а тем более экспертиза, предполагает наличие у критика элементарных знаний в этой области.

Рассуждения А.О. касаются методики работы с антропометрическими данными, сельскохозяйственной статистики, налогов, уровня жизни крестьян и их места в стратификационной системе российского общества рубежа XIX–XX вв. Рассмотрим их по порядку, начиная с замечаний о корректности построенных мною динамических рядов антропометрических данных (А.О., с. 129–133).

1. Верхоглядство, некомпетентность или подтасовка?

Оппонент утверждает: «Даже после “усовершенствования методики обработки” суммарных данных нам представлено три совершенно разных динамических ряда изменения роста новобранцев за 1851–1895 гг. рождения. Расхождения невелики, однако не следует забывать, что, по словам самого же Миронова, общий итог изменения роста за 1866–1915 гг. составил всего 4,5 сантиметра («Благосостояние», с. 274)» (А.О., с. 132 — здесь и далее ссылка на статью А.О. в «Вопросах истории», 2011, № 5). В доказательство приводится следующая таблица (табл. 15).

На самом деле противоречий нет, а есть либо верхоглядство, либо непрофессионализм, а вероятнее всего, подтасовка со стороны моего критика, так как подобные ошибки он делал в предыдущей статье, и я на них ему указал{282}. Сведения о среднем росте отличаются и должны отличаться, потому что относятся к разным совокупностям — к разным категориям новобранцев и к различному числу наблюдений.

Таблица 15. Динамика роста (в см) новобранцев 1851—1895 годов рождения по суммарным данным Годы рождения С. 185* С. 273* С.473* Расхождение 1851-1855 164,7 165,8 165,4 1,1 1856-1860 164,7 164,6 165,8 1,2 1861-1865 164,5 164,4 164,6 0,2 1866-1870 165,2 165,1 164,4 0,8 1871-1875 166,6 166,5 165,1 1,5 1876-1880 167,1 167,0 166,5 0,6 1881-1885 167,5 167,4 167,0 0,5 1886-1890 167,7 167,6 167,4 0,3 1891-1895 167,4 165,3 167,6 2,3

С. 185: Рост новобранцев в возрасте старше 20 лет по всем суммарным данным (11,7 млн. наблюдений за 1851–1895 гг.).

С. 273. Рост новобранцев по суммарным и индивидуальным данным в возрасте старше 23 лет (индивидуальных данных 50,9 тыс.).

С. 473. Рост всех новобранцев, принятых на действительную службу, по суммарным данным (число наблюдений 2,7 млн.).

Естественно, средние разных совокупностей должны хотя бы немного различаться, поскольку мы работаем с выборками, а выборки имеют стандартные ошибки.

А.О. продолжает. «Расхождения в оценке роста новобранцев 1851–1895 гг. рождения не исчерпываются этим. Вот пять разных показателей за 1851–1860 гг. под одной обложкой: 164,1; 164,5; 164,7; 165,2; 165,6 («Благосостояние», с. 293, 284, 185, 273, 473)».

Снова возникает тот же вопрос: непрофессионализм или подтасовка? Ибо и здесь речь идет о разных совокупностях, с разным числом наблюдений, причем средний рост в них подсчитан по разным методикам в соответствии с потребностями анализа: для новобранцев — это простые средние арифметические, для мужчин — средние референтной группы, оцененные с помощью метода наибольшего правдоподобия.

С. 293. 164,1 см — это рост мужчин, рожденных в 1860-е гг., а не в 1850-е гг., как утверждает А.О.

С. 284. 164,5 см — рост мужчин, т.е. истинный рост мужского населения старше 23 лет (взят из табл. VI. 1 на с. 273 «Благосостояния»).

С. 185. 164,7 см — рост новобранцев старше 20 лет по суммарным данным. В XIX — начале XX в. мужчины росли до 27 лет.

С. 273. 165,2 см — рост референтной группы в 1851–1855 гг. (в возрасте старше 23 лет), а не в 1851–1860 гг., как утверждает А.О.

С. 473. 165,6 см — рост только рекрутов, принятых на действительную службу по суммарным данным. Причем в книге дан рост по пятилетиям, а А.О. объединяет их в десятилетия без взвешивания 5-летних средних по числу наблюдений в каждом пятилетии.

А.О. обнаружил якобы и другие дефекты: «“Пляшут” цифры и в других таблицах. Так, данные из таблиц VI. 1, VI.8, VI. 12 («Благосостояние», с. 273, 284, 293) содержат два не совпадающих динамических ряда за целое столетие: 1801–1810 гг. — 164,0 и 162,7, 1811–1820 гг. — 165,1 и 164,3, 1821–1830 гг. — 164,8 и 164,0, 1831–1840 гг. — 164,6 и 164,5, 1841–1850 гг. — 165,2 и 164,9, 1851–1860 гг. — 165,2 и 164,5, 1861–1870 гг. — 164,8 и 164,1, 1871–1880 гг. — 166,8 и 166,5, 1881–1890 гг. — 167,5 и 167,3,1891–1900 гг. — 165,5 и 166,7» (А.О., с. 132).

Во-первых, цифры «пляшут» настолько, насколько должны «плясать», так как относятся к разным категориям новобранцев. В табл. VI первая цифра — рост новобранцев, вторая цифра — рост мужчин референтной группы. Новобранцы должны быть немного выше мужчин, ввиду существования ростового ценза при наборе в армию. Этому посвящен специальный параграф 3 во 2-й главе, где прямо сказано: «Средние, подсчитанные по выборочным данным, могут существенно отличаться от среднего роста референтной группы»{283}.

Во-вторых, данные о росте в табл. VI.8 за 1801–1860 гг. и в VI.12 за 1861–1913 гг. полностью совпадают с данными о росте мужчин референтной группы в табл. VI. 1 (из «Благосостояния»).

В-третьих, данные в моей табл. VI. 1 приведены по пятилетиям, а А.О. объединяет их в десятилетия без взвешивания 5-летних средних на числе наблюдений в каждом пятилетии. Сконструированных А.О. данных (1-й динамический ряд) в моей книге нет, а поскольку они сконструированы с методическими ошибками, они не могут показать адекватную динамику роста.

«Такая же картина наблюдается и с индивидуальными данными XVIII в.», — утверждает А.О. и составляет таблицу с данными из разных моих работ, написанных в последние 10 лет, 2001–2010 гг. (табл. 16).

Таблица 16. Динамика роста рекрутов в XVIII в. (см){284}   2001 г. 2003 г. 2004 г. 2005 г. 2010 г. 1701–1710 164,4 164,7 165,0 164,4 164,9 1711–1720 163,4 163,7 163,7 163,8 164,6 1721–1730 163,0 163,3 163,6 163,9 164,1 1731–1740 164,4 164,3 164,3 164,6 164,8 1741–1750 164,8 164,6 164,6 164,9 164,3 1751–1760 163,5 163,3 163,1 164,3 162,6 1761–1770 163,4 163,7 163,6 163,3 164,0 1771–1780 163,3 163,2 163,0 164,5 162,2 1781–1790 161,4 160,9 160,8 161,8 161,0 1791–1800 159,9 160,5 159,5 160,2 162,6

В моих работах этих цифр нет. А.О. вновь сочинил данные сам и вновь просмотрел или недопонял: в пяти случаях речь идет о разных категориях рекрутов, о совокупностях с разным числом наблюдений, причем средние в них подсчитаны по разным методиками (в соответствии с потребностями анализа, проведенного на соответствующих страницах моей работы).