Тринкет - Ольга Батлер

— Раньше надо было его атаковать, — зароптали в толпе, и Джорджу послышался укор в словах незнакомцев.

Но вспышки стали слабее, силы дракона иссякали. Став почти невидимым, он медленно перевалился через крепостную стену. Когда на небе появилось совсем другие всполохи, от восходящего солнца. Августина вышла из кареты и махнула своей армии красным шарфом: вперед, на штурм Истмонстера!

Джордж оказался прав — чудище грелось в королевской оранжерее. Но даже в это предрассветное время сила в драконе скрывалась огромная. Стрелы и мушкетные пули ополченцев отскочили от его брони.

Одна пуля рикошетом угодила в волшебное окно, проделав отверстие в зимнем пейзаже. Поврежденная картинка начала меняться — вокруг дыры образовался огненный смерч. Он засосал в себя холод: съёжившись, потемнели снежные сугробы, закапала и рухнула вниз сосулька. Коричневая земля зазеленела, набухли почки на деревьях, чтобы взорваться нежными листочками. Это была самая скорая весна в мире. Огненный смерч все разрастался, пока не прозвучал последний дребезжащий аккорд. По волшебной картинке пошли разломы, стекло треснуло и разбилось. Теперь за окном была действительность, и в ней летали археоптериксы. Они целились людям прямо в глаза.

А дракон заметался по замку: полетели кирпичи из старинной кладки, кремниевый дым смешался с пылью. Провалился пол, и в эту дыру рухнул целый лестничный пролет. Тогда один солдат (это был тот самый парень с серьгой, который торговал амилисами на рынке) забрался в летающий лифт и закружил около чудовища, выманивая его из замка. Маневр почти удался, но судьба смельчака показалась ужасной — дракон поймал лифт.

Чтобы спасти товарища, другие солдаты раздразнили монстра длинными пиками. Помятый лифт выскользнул из страшной пасти, но теперь дракон набросился на своих мучителей. Воины падали в пролет, погибая один за другим: кто — придавленный обломками, кто — от огненных струй и ударов шипастого хвоста.

— Моя принцесса, мы несем потери, — доложил Августине командир.

Она посмотрела на его почерневшее от дыма лицо и в сердцах воскликнула:

— Если бы Зеленый человек проснулся! Да только он совсем забыл про меня…

Джордж с Питером были среди сражавшихся — они из луков стреляли в археоптериксов. Когда по замку заметался загнанный голубь, Джордж сразу узнал его. Это был Настойчивый, лучший голубь Августины.

Он пронесся мимо мальчика, задев его плечо. Вроде бы ничего особенного не произошло, просто птица не знала, где ей укрыться. Но Джордж понял — примчалась весть. Он засунул руку в карман, раскрошил печенье.

Голубь не успел склевать крошки, его атаковал археоптерикс. Настойчивый вылетел из замка, и археоптериксы еще больше расшумелись наверху. Это был клекот хищников, поймавших жертву. На подоконник мягко опустилось синее перышко, и еще одно, и еще.

Ну вот — нет больше смелого голубя… Джордж зажмурил глаза, борясь с закипавшими слезами. Открыв их, он увидел изрядно потрепанного Настойчивого. Почтовая птичка все-таки перехитрила хищников и влетела в комнату через разбитое окно. Она принесла странное послание от Брэнды: «Я знаю, как разбудить Зеленого человека».

Мальчишки выбежали из замка. Брэнда стояла на лужайке — в группе женщин и детей, ожидавших исхода битвы.

— Ему пятки надо пощекотать, — сразу сообщила она.

— Не говори глупостей! — сказал запыхавшийся Джордж.

— Мне человечки из подвала рассказали.

— Какие еще человечки! — мальчишки переглянулись между собой. — Ты про них прежде не говорила.

— Я только сейчас вспомнила, — сестра потрогала языком растущий зуб и невинно моргнула голубыми глазами.

Ну разве можно многого требовать от ребенка?

— Если здесь его колени, то пятки должны быть около реки, — предположил Джордж, когда дети прибежали к зеленому холму.

— Два этих валуна, короче, — сказал Питер.

Мальчишки наклонили ветви плакучей ивы, и Брэнда поводила ими по мшистым валунам.

Раздался такой громкий зевок, что с холма взлетели птицы, жившие в траве. А потом — и бабочки, и пчелы. Великан просыпался, как обычный человек: повертелся с бока на бок, потянулся.

— Зеленый человек, вставай! — крикнула ему Брэнда.

Он сел, почесал пятку и заметил девочку:

— Я видел тебя во сне. Здравствуй, Брэнда.

— Пожалуйста, скорее иди в замок, — попросила девочка. — Принцесса в беде!

Великан широко раскрыл свои изумрудные глаза, поднялся — только клочья земли и травы полетели во все стороны. Его лицо обрамляли ветви, и он был таким большим, что самые старые деревья в лесу оказались ниже его. Но дети не испугались, когда добрый гигант посадил их к себе за спину, соорудив из найденной на берегу рыбацкой сети подобие рюкзака.

Зеленый человек сделал всего несколько шагов и оказался в Истмонстере.

Дракон к тому времени раскидал почти всю армию принцессы. Тихонько клекоча, словно кто-то быстро стучал сухими палочками друг о друга, он рассматривал расфуфыренную женщину в белом, которая только что вошла в замок.

— Это я, — начала женщина, нервно поправляя фату и платье, — твоя возлюбленная Мэри… Помогите! — последние слова она прокричала на бегу.

Запутавшись в фате, Мэри упала, и дракон снова заклекотал, словно смеясь. Уж очень легкая добыча ему попалась. Гибель Мэри казалась неминуемой, когда дракон вдруг удивленно раскрыл пасть:

— Тшш-тах… тшш-ках…

Кто-то приподнял его за хвост, как самую обычную кошку. Чья рука была настолько сильной?

Дракон извернулся и плюнул неожиданному обидчику в лицо. Раскаленный сгусток обжег Зеленого человека так, что листья волос порыжели. Он выпустил драконий хвост, закрыл глаза ладонями, застонал.

Дракон подлетел с другой стороны, приготовился к следующему огненному плевку, но Зеленый человек успел сорвать с замка кусок крыши и прикрыться им. Раскаленный шар отскочил от этого щита, ослепив чудовище, а в следующий момент гигант изо всех сил ударил дракона.

Окрестности потряс неслыханный прежде вопль. Дракон рухнул на землю: в его боку торчал вонзённый Зеленым человеком шпиль от башни замка.

— Ура! — закричала толпа и в ужасе бросилась врассыпную, потому что чешуйчатая туша поднялась, покачалась из стороны в сторону.

Но монстр снова упал. Его глаза посмотрели на людей с ненавистью — прежде, чем навсегда затянуться желтой пленкой.

— Зеленый человек убил дракона! — понесся крик над королевскими лужайками.

— Зеленый человек убил дракона! — разлетелось на голубиных крыльях по королевству. Одна хорошая новость означала и другую: добрый великан проснулся, Элэнд снова под его защитой.

Зеленый человек скромно опустил голову, но услышал летящих птиц и обернулся, прикрываясь от яркого солнца: к нему приближалась королевская почтовая карета. Совершая круг почета, счастливая принцесса с развевающимися волосами помахала ему из окошка, и толпа внизу ахнула, потому что великан залился краской. Как такому большому скрыть смущение? Даже испарина, выступившая на его лбу, видна за милю.

Добрый гигант не стал дожидаться новых благодарностей. Он вырвал из своей груди — оттуда, где находилось сердце — самый большой красный цветок, протянул его принцессе, поклонился ей и ушел в Большой лес.

В замке стонали раненые. Те, кто остался целым и невредимым — дети и старая Азалия в том числе, отложили радость на потом: они перевязывали их раны. И только Мэри, неудавшаяся невеста в перепачканных фате и платье, бесцельно бродила среди чужих стонов.

— Мне требуется срочная консультация психоанатилика, — повторяла она.

— Принеси-ка лучше бинты, — с укором сказала ей Азалия. — Поможешь людям, и самой легче станет.

Справедливые слова матери привели Мэри в бешенство.

— Вот вам на бинты! — она разодрала свою прозрачную фату и, не в силах успокоиться, запустила своей свадебной туфелькой в стену.

В пустом библиотечном зале тоже раздался звук падения — это нарисованный старик в колпаке уронил флейту на маленький круглый столик у стены. Все портреты повернулись к нему. Их лица были припудрены обсыпавшейся с потолка штукатуркой, у некоторых покосились рамы.

— Мои извинения, — закряхтел старик, высовываясь наружу. Дотянуться до инструмента не представлялось никакой возможности.

Портреты сочувственно помолчали, потом все-таки решили продолжить свою негромкую дискуссию. Один взял слово, обратившись к слушателям:

— Благородные коллеги! Я искренне симпатизирую большей части того, что сказал благородный лорд, и признаю его обеспокоенность тем, что мастерство в данной области приходит в упадок.

Но оратора не очень внимательно слушали — вельможи наблюдали, как их коллега с носом-сливой старался дотянуться до флейты на столике. Когда его попытки увенчались успехом, раздалось дружное одобрительное гудение, даже аплодисменты, и флейта закочевала по стене — от портрета к портрету, пока не попала в руки законного хозяина.