Летнее приключение - Клер Кук

Высоко подскочив, Канноли принялась бегать кругами вокруг Крейга, так и норовя укусить его за лодыжку. Сейчас это уже была не собака, а восемь фунтов чистой ярости!

— О-о-о! — взвыл Крейг. — Ты не могла бы позвать его? Да и что это у тебя такое? Черная губка для чистки сковородок?

Думаю, многое можно сказать о моем бывшем муже, если он даже не счел нужным заметить, что я стою, склонившись над другим мужчиной, а наши руки и ноги образуют фигуру, напоминающую крендель. Впрочем, вниманием к другим людям Крейг никогда не отличался.

Отпустив меня, Шон Райан отъехал назад на своем кресле. Затем он снял фирменную накидку «Салона де Паоло», а я наклонилась и взяла Канноли на руки. Собака стала рваться из моих рук, яростно рыча на Крейга и обнажая при этом свои мелкие острые зубы.

Крейг рассеянно посмотрел мне за спину.

— Ох, прошу прощения. Я и не заметил, что у тебя клиент.

Не знаю, почему я медлила. Видимо, я обдумывала, что бы такое ему сказать. Следует ли мне представить Шона Райана как нового партнера по бизнесу? Или сказать, что он — мой приятель, с которым мы торгуем наборами? Или что он — мой сопарикмахер для собак? А может, сообщить, что Шон Райан — человек, который пойдет со мной на свадьбу моего племянника, чтобы мне было легче перенести то, что Крейг явится туда с моей сводной сестрой? Или что это парень, с которым я как раз собиралась поцеловаться, когда Крейг так грубо прервал нас?

Сунув руку в карман, Шон Райан вынул несколько купюр и бросил их на стойку.

— Спасибо за стрижку, — сказал он, проходя мимо меня.

И, миновав коринфские колонны, вышел из салона, даже не оглянувшись.

— Значит, ты не пригласишь меня наверх? — спросил Крейг. Он был в джинсах и футболке и выглядел так, что ему явно не помешало бы как следует отоспаться.

— Нет, — ответила я.

Не выпуская Канноли, я подошла к креслу, с которого только что встал Шон Райан, и села в него, с наслаждением вдыхая аромат пены для укладки экстрасильной фиксации от Пола Митчелла. Мне было приятно, что Шон Райан не забыл прихватить с собой остатки пены.

Пожав плечами, Крейг уселся на ближайший стул.

— Итак, — начала я, слегка поворачивая кресло в его сторону, — что ты скажешь об этой бостонской рок-группе «Ред соке»?

— Послушай! — Крейг начинал злиться. — Давай не будем в игрушки играть, ладно? Что там такое с Лиззи?

Мне так и хотелось сказать: «Да, что там такое с Лиззи?» — просто для того, чтобы морально раздавить его, но я сдержала свой порыв.

— Она просила меня поговорить с тобой, — ответила я.

Крейг пожирал меня глазами. Я ждада.

— О чем? — наконец вынужден был спросить он.

— Никогда не разговаривай со мной таким тоном, — отчеканила я.

— А ты не заставляй меня говорить с тобой таким тоном, — огрызнулся он.

Канноли принялась облизывать мне лицо. Я встала.

— Да ерунда это все, — вымолвила я. — Можешь возвращаться к своей девчонке.

Откинувшись на спинку стула, Крейг закрыл глаза.

— Господи, — проговорил он, — неужели ты всегда была такой сучкой?

— Не знаю, — пожала я плечами. — А ты всегда был таким козлом?

Не открывая глаз, Крейг улыбнулся.

— Возможно, — сказал он. — Просто ты этого не замечала, потому что я такой горячий парень.

— Ну да, правильно, — согласилась я. — Ты им был во сне.

Крейг наконец открыл глаза. Под ними темнели огромные синяки, каких никогда не бывает у горячих парней. Интересно, что же я когда-то в нем нашла? Сейчас я даже толком не могла вспомнить, каким был наш брак. Оглядываясь назад, я могла только сказать, что он был каким-то… двухмерным и плоским — ну вроде как кадры старой кинопленки. Мы оба много работали. Много времени проводили в заботах о его детях. Он много играл в гольф. Я часто бывала у своих родных.

Кстати, Крейг говорил мне, что его бывшая жена тоже сучка. Мне стало любопытно, осталась ли она сучкой после того, как этим же словом он назвал меня. Или возвеличивание меня до титула сучки каким-то образом обессучило ее? От моей семьи Крейг был не в восторге — за исключением Софии. И теперь, вспоминая былое, я могу сказать, что семья отвечала ему взаимностью. Правда, после скандалов он не забывал приносить мне цветы. Но вот были ли мы когда-либо счастливы?

— Ну давай же, Белла, говори, — попросил он. — Что происходит с Лиззи?

Я опустила Прешес, то есть Канноли, на пол. Оскалившись на Крейга, она повернулась к нему спиной и отошла, чтобы попить из нижнего уровня фонтана. Детьми мы часто пили из него, и я решила, что сейчас это так же безопасно, как и тогда.

— Лиззи мне позвонила, — сказала я. — Она хочет шпяться кулинарным искусством, хочет, чтобы у нее было свое кулинарное шоу на радио.

— Думаю, тебе это не понравилось, — заметил Крейг. До этого мгновения так оно и было.

— А что в этом плохого? — возразила я. — Это же ее жизнь.

— Но она отлично сдала тест по химии на экзамене второй ступени.

— Да нет, — покачала я головой. — Она получила семь тридцать. А в кулинарии, между прочим, используются тонны химических продуктов.

Крейг скрестил на груди руки.

— Некоторые из нас хотят большего, Белла, — сказалон.

— Ты понял это до или после того, как переспал с моей сестрой? — язвительным тоном поинтересовалась я.

Крейг снова закрыл глаза.

— Со сводной сестрой, — поправил он меня. — И мы с тобой тогда уже отдалялись друг от друга. Послушай, нам обязательно снова обсуждать все это? Мы не можем просто пережить эту драму и продолжать жить дальше?

— Но как ты мог так поступить со мной? — услышала я собственный голос. Я вела себя, как звезда из мыльной оперы, которой не хватает слов в диалоге.

— Ничего я с тобой не делал, — проговорил Крейг. — Просто так получилось. Думаю, мне тогда казалось, что я смогу все уладить.

Я не могла выслушивать все это сидя, поэтому вскочила с кресла.

— Что?! Что ты имеешь в виду, говоря, будто надеялся все уладить? Не думал же ты, что я выражу тебе признательность за рождественским столом?

Теперь Крейг смотрел на меня. Проведя ладонями по своим редеющим волосам, он покачал головой.

— Я не предполагал, что это произойдет больше одного раза, — пояснил он. — Я думал, что получу от нее больше, чем от тебя, но это было не так. А она оказалась такой… прилипчивой.

Это было что-то новенькое. Мне захотелось зажмуриться, зажать уши, дождаться, когда Крейг уйдет, и не слышать больше ни единого его слова, забыть все, что он говорил. Но я знала, что отлично запомню все, что Крейг мне только что сказал.

— Что?! — наконец завопила я. — Ты отнял у меня сестру, а теперь она тебе уже не нужна?!