Слишком много кошмаров - Макс Фрай

Я не нашёлся, что ответить. Только кувшин клубничного компота из Щели между Мирами достал. В надежде, что этот мой добрый поступок принесёт всем нам тёплую зиму или, скажем, неожиданный расцвет изобразительного искусства – это уж как повезёт. Мне совсем несложно способствовать процветанию Соединённого Королевства: Его Величество Гуриг Восьмой без ума от этого грешного компота, а я умею его добывать. Так уж всё удачно совпало.

– С тех пор, как я совершил это открытие, хорошее настроение стало моей ежедневной обязанностью, – сказал Король, залпом выдув первый стакан компота. – И, признаться, поначалу было очень трудным делом. По природе своей я не самый жизнерадостный человек; бывает, разумеется, гораздо хуже, но и мой случай не подарок, поверьте на слово.

Я восхищённо покачал головой.

– Верю, но только потому что верю вообще каждому вашему слову. Однако наблюдения говорят мне обратное.

– Ну разумеется. Просто вы наблюдаете результат многолетней работы над собой, – пожал плечами Король. – Чем я только не занимался! Изменил собственный внутренний ритм при помощи особой системы дыхательных упражнений, изобрёл добрую тысячу способов получать от жизни удовольствия именно того рода, которые нужны мне; нечего и говорить, что большинство их обычно недоступны коронованным особам. Выучился искусству управления сновидениями, благодаря чему каждую ночь бываю гарантированно счастлив хотя бы несколько часов кряду. И не собираюсь останавливаться на достигнутом. Но со временем я убедился, что иногда внешние обстоятельства имеют колоссальное значение. И в отдельных случаях они сводят на нет все мои труды. Следовательно, раз и навсегда изменить эти обстоятельства в свою пользу – мой первоочередной долг.

– Похоже, всё так и есть, – согласился Джуффин. – Насколько я помню историю, дворцовые порядки стали по-настоящему суровыми как раз при ваших предках. И тогда же, невзирая на чрезвычайно разумное правление первых Гуригов, в стране начались по-настоящему серьёзные неприятности. В частности, постоянные затяжные конфликты между магическими сообществами, которые, в конце концов привели к Смутным Временам.

– Именно, – кивнул Король. – Ямного об этом думал. И пришёл к выводу, что мои предки совершили одну роковую ошибку: пожертвовали радостью жизни ради безупречности её формы. Красота всякого Королевского жеста приобрела самостоятельную ценность и стала почитаться превыше смысла, а самоотречение во имя идеала было объявлено высшей добродетелью, к которой следует стремиться во что бы то ни стало. Тому были вполне объективные причины: их провинциальное происхождение, непричастность к какой-либо серьёзной магической традиции, непростые обстоятельства приведшие нашу семью на престол, необходимость обуздать принявшую нас в штыки столичную аристократию и поставить её на место. Да много всего. Для людей несведущих ритуалы, сопутствующие власти – это и есть сама власть. А когда несведущих – подавляющее большинство, и они напряжённо ждут повода схватиться за меч, с ними приходится считаться. Мои предки выбрали стиль правления, наиболее соответствующий сложившейся в тот момент политической ситуации, они смогли удержать престол и надолго сохранить мир в Соединённом Королевстве, однако печальное следствие налицо: в стране очень долго не было счастливых и беззаботных Королей. Я усердно работаю над изменением этой прискорбной ситуации, но люди, на которых я вынужден опираться, инертны и боятся перемен – даже тех, которые уже давным-давно наступили.

– Очень метко подмечено, – улыбнулся Джуффин.

– Спасибо. Теперь вы сами видите, что этот спящий самозванец был послан мне самой судьбой. После доброй дюжины гневных истерик, которые он успел закатить прежде, чем проснулся, мои придворные ходят как пришибленные, пытаются переварить впечатления. И когда Главный Церемониймейстер обращает ко мне взор, я вижу в его глазах нечто похожее на сострадание. Поэтому я надеюсь ещё до конца года добиться первых принципиальных изменений в «Кратком перечне обязательных дворцовых ритуалов».

– А в «Полном»? – озабоченно спросил Джуффин.

– А «Полный перечень обязательных дворцовых ритуалов» я прикажу утопить в Море Тысяченогов, – сурово ответствовал Король. – И сам возглавлю карательную экспедицию. С детства об этом мечтал.

Жить в Соединённом Королевстве и не быть при этом монархистом, вероятно, возможно, но чрезвычайно затруднительно для всякого разумного человека. Особенно если ему посчастливилось свести личное знакомство с Королём. Однако теперь я почувствовал, что из умеренного сторонника Королевской власти стремительно превращаюсь в ярого монархиста-маньяка, одержимого неукротимым желанием носиться по городу и громогласно славить своего Короля на всех углах.

Но я сумел взять себя в руки. И никуда не побежал.

В конце концов, это было бы просто невежливо.

– Всё это прекрасно, но буквально через несколько минут я буду вынужден вас покинуть, – объявил Король. – Суммонийская Мать Всех Бед и, если не обманывают, Благ, уже приближается к моему порогу. И это, увы, не тот случай, когда длительное опоздание может пойти на пользу делу. Говорят, она чрезвычайно нетерпелива. Напоследок просьба к вам, сэр Макс. Передайте, пожалуйста, Базилио, что сэр Умара Камалкони, Старший Помощник Придворного Профессора овеществлённых иллюзий, от всего сердца поздравляет его с исполнением заветной мечты и желает счастливой человеческой жизни. Ему... то есть, мне будет недоставать нашей дружбы. И подарок отнесите, если вас не затруднит. Мне рассказали, что Базилио превратился в юную леди, это правда?

Я кивнул.

– Ну и отлично, для юноши это украшение, пожалуй, слишком аскетично. Я бы очень хотел приложить к подарку письмо, но, к сожалению, мой почерк слишком просто узнать. И почерк любого из моих секретарей тоже легко поддаётся идентификации. Не стоит так рисковать, эта маска может ещё когда-нибудь мне понадобиться.

– Базилио тоже скучает по этому помощнику профессора, – сказал я. – Очень жалеет, что не решилась пригласить его на вечеринку по случаю её превращения. Пришлось запугивать ребёнка рассказами о суровости придворных нравов... Слушайте, но почему бы профессору, в смысле, помощнику профессора, не продолжать изредка навещать Базилио? Мало ли, как она теперь выглядит, природа-то её не изменилась. Овеществлённой иллюзией была, овеществлённой иллюзией и осталась, можно спокойно изучать дальше.

– Видите ли, – вздохнул Король, – я сам виноват. Бедняга жаловался мне, что ему очень не нравится быть чудовищем. Я же, признаться, не верил, что это обстоятельство когда-либо изменится, и утешал его как мог. В частности, сказал, что именно своим ужасающим обличьем он обязан нашей дружбе. Дескать, я специализируюсь на изучении чудовищ, чем страшнее, тем лучше, а человекообразные иллюзии совершенно меня не интересуют. Впрочем, даже если бы заинтересовали, вряд ли мне удалось бы изменить свою специализацию: у Придворного Профессора овеществлённых иллюзий много Старших помощников, и за каждым закреплена определённая тема, раз и навсегда. Кстати, я говорил чистую правду. То есть, если бы я занимал подобную должность при Дворе, у меня действительно возникли бы подобные затруднения...

На этих словах Его Величество умолк, нахмурился, сердито дёрнул плечом, сказал:

– Меня умоляют больше не медлить. И в данном случае мольбам лучше внять.

Сунул мне в руки крошечную шкатулку из драгоценного синего металла и покинул приёмную столь стремительно, словно пытался выйти на полчаса раньше, чем вошёл.

Мы с Джуффином остались одни. Переглянулись, явно думая об одном и том же: надо поскорей выбираться отсюда, не дожидаясь громил с паланкинами. Хвала Магистрам, мы оба знаем, что делать. Осталось договориться, куда прокладывать Тёмный путь.

– В «Обжору», – сказал Джуффин, отвечая на мой немой вопрос. – Срочно! Пока я людей живьём глотать не начал.

– Я ещё час назад собирался их глотать, – пожаловался я. – Да ты не дал.

– Сам не заметил, как опять всех спас, – фыркнул он. – Вечная история.

– Теперь я могу считаться самым грандиозным бездельником в столице, – сказал я после того, как расправился с доброй половиной гигантского мясного танга, который по какой-то непостижимой причине считается у нас лёгкой закуской.

– Старая добрая мания величия, – констатировал Джуффин, не отрываясь от еды. – Вот и тебя она настигла, поздравляю. Лучше поздно, чем никогда.

– Никакая не мания, – обиделся я. – Кто ещё может похвастаться, что его работу вынужден делать сам Король?

– Я. Потому что, по большому счёту, любая твоя работа на самом деле – моя. А уж кому я её перепоручил, дело десятое. Впрочем, ладно, оба хороши. И одновременно ни в чём не повинны. Если этому неведомому самозванцу сразу приснилось, что он попал в Замок Рулх, не отвлекаясь на прогулки по городу, у нас не было возможности узнать о его существовании. Разве что, Кофе кто-нибудь из придворных приятелей разболтал бы. Но тут, как я понимаю, никаких шансов, Король строго велел всем держать языки за зубами, чтобы мы с тобой не явились прежде времени и не испортили ему игру.