Воспоминания моей души или назад ради будущего. Часть 1 (СИ) - Ольга Мананикова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поднимаясь к нему в комнату, загадала, если он будет спать снова голым, без одеяла, то разбужу нежным поглаживанием тела, очень хотелось прикоснуться к красивой груди, провести рукой по волосам. А если он спит под одеялом, то…скину на пол, и все равно дотронусь и поглажу его. Решила, что лучше сделать то что хочу и будь, что будет, чем сожалеть всю жизнь о том, чего не сделала.
Шторы были завешаны, в комнате стоял полумрак, Андре разметался по кровати, но одеяло было зажато между ног и прикрывало нижнюю часть торса. Поставила завтрак на прикроватный столик и присела рядом. С нежностью дотронулась до разметавшихся по подушке каштановых волос, завязочка порвалась, освободив густую шевелюру, локоны которой пропускала между пальцев с большим удовольствием. Сняла с головы чепчик и распустила свои, длинные светлые волосы по спине. Когда пробудится господин, хотелось, чтобы во мне он наконец-то увидел девушку, а не служанку. Следом за чепчиком, развязала белый фартук и отложила в сторону. Провела рукой по мужской груди, наслаждаясь крепкими мускулами и гладкой загорелой кожей. Хвойный запах весеннего леса, которым пах этот мужчина кружил голову. Взгляд остановился на красивых губах, чуть приоткрытых во сне. Как же мне хотелось ощутить их вкус, сорвать поцелуй, но не в щеку или лоб, как любил поцелуем брата награждать меня Андре, а настоящий, сводящий с ума, перехватывающий дыхание, возбуждающий и долгий, как глоток воды человека в жаркий полдень.
Мои пальцы продолжали мягко касаться плеч и рук, лаская нежными прикосновениями возлюбленного. Через какое-то время показалось, что глубокое дыхание спящего стало поверхностным, словно человек проснулся и не желает выдавать этого. Щеки залил румянец, даже страшно предположить, что сейчас Андре думает обо мне. На какое-то время прекратила нежное поглаживание, прислушиваясь к дыханию господина.
- Ну что же ты, Герта, остановилась, - неожиданно раздался и напугал меня его голос, - продолжай, ругаться не буду, но за массаж доплатить не смогу, - проговорил молодой барон, раскидываясь поудобнее на кровати, при этом уголки его губ поднялись кверху.
Хоть глаза господина были прикрыты, сквозь густые ресницы за мной наблюдали. Значит Андре нравится игра и он не оттолкнул мою руку, как я предполагала. Тогда взяла длинный светлый локон, достигающий мне до талии и продолжила им водить по груди хозяина, видя, что это вызывает щекотку и заставляет еле сдерживаться, чтобы не рассмеяться. Когда кончиком локона провела по его губам, выдержки не хватило и он, перевернув меня на спину, оказался сверху, прижимая шаловливые ручки с зажатыми в них волосами. Посмотрев в мои глаза, словно ища согласие и увидев его, накрыл губы своими, заставляя сердце забиться с бешенной скоростью. Минуты блаженства показались вечностью. Наконец-то меня целовали, как настоящую, желанную женщину, от чего чувства, сдерживаемые до сих пор, вырвались наружу.
- Я вас люблю, мой господин, - неожиданно услышала глубокий голос, но не сразу поняла, что именно это сказала я.
- Знаю, давно знаю, моя малышка, - хриплым голосом ответил Андре, продолжая покрывать поцелуями не только губы, но и глаза, щеки, лоб, подбородок, шею, но эти поцелуи совсем не похожи были на братские.
- Мне хочется засыпать и просыпаться рядом с вами, милорд, пока вы не женитесь, ни о ком другом я так не мечтаю, - проговорила то, в чем сама себе признаться боялась.
- Я не смогу стать мужем и сделать тебя счастливой, малышка, - проговорил, гладя меня по волосам, - хочется, чтобы ты достойно вышла замуж за любимого человека, который о тебе позаботиться.
- Не хочу замуж, мое сердце занято, и оно разобьется, если вы меня прогоните, мой господин, - чистосердечно снова призналась я.
- Я сам не хочу отдавать тебя никому, но и ничего не могу дать взамен, я игрок, который не знает, что уготовано завтра, - признался Андре, снова целуя мои губы, не в силах больше оторваться от них.
Не ожидала, что своим взрослым поведением сломаю барьеры, которые с трудом сохраняла не только я. Поняла, что давно нравлюсь мужчине и только благородство сдерживало его порывы, заставляя притворятся и держать дистанцию, выражая нежность и заботу в дружеских поцелуях.
С этого дня отношения между нами сильно изменились, теперь не скрывали своих чувств и при малейшей возможности тянулись друг к другу, даря ласку и любовь.
В тот злополучный день, когда Андре проиграл меня в карты, он не знал, как об этом сказать, пряча глаза из-за сильной вины. Первой мыслью было обидеться и уехать, не промолвив ни слова. Но это мы уже проходили, поэтому вместо того, чтобы спрятаться и уткнуться в подушку, обняла его и попросила не отдавать ему меня насовсем. Сказала, что вместе сможем придумать и решить нашу проблему, целуя в щеки, по которым катились соленые слезы. К утру решили, что работать буду только с утра до вечера на нового хозяина, возвращаясь ночевать в нашу с господином постель. Он, в свою очередь, обещал больше не появляться в игорном клубе и найти работу, достойную его статуса, пользуясь связями отца и своим благородным происхождением. Обещал заработать или попросить отца о той сумме денег, которую проиграл, поставив меня на кон.
С утра уезжать в новый дом было уже не так страшно, так как вечером могла вернуться и прижаться к любимому человеку, это было временным недоразумением, которое нужно было разрешить. Не прошло и месяца моего служения, как Андре нашел денег, согласившись быть поверенным отца в делах и взяв часть обязанностей на свои плечи. Мы зажили счастливо, но не долго. Работа на старшего барона Де-буи, требовала от поверенного частого нахождения в разных местах по делам семьи. Но я не унывала, ожидая Андре из поездок, так как частичка любимого находилась во мне и росла, проявляя себя уже округлившимся животиком.
Господин был счастлив и горд, хотя признать своим по праву наследства этого ребенка не мог. Зато договорился с отцом поселить меня в наследном имении, где смогла бы родить и воспитать ребенка в достатке и благополучии, дав ему беззаботное счастливое детство.
Перемотала жизнь, словно пленку на 5 лет вперед. Вновь увидела себя в хорошем большом доме, в качестве гувернантки, присматривающей за детьми, одним из которых был мальчик лет пяти с каштановыми волосами,
