«Если», 2010 № 09 - Журнал «Если»

— Я серьезно, Кирпич, — улыбнулась она. — Вспомни, сколько лишней массы мы таскаем в форме твоих книг. Ты ими немного одержим.

— Но это не делает меня членом какого-нибудь культа.

— Не делает. Ты романтик. Сам знаешь, мы могли бы разнести лазером эту яхту. Ведь наши реакторы работают, а их — нет.

— У нас нет доказательств…

— Про это я и говорила.

— Стрелять в невинных, пусть даже это "загруженные" — работа для гвай ло. Несмотря на приверженность Будде, мы ненамного лучше. Но мы пытаемся стать лучше, черт побери.

— Кирпич…

— Знаю, знаю! "Держи себя в руках". Это неважно. Сканер все еще с тобой?

— Конечно, — подтвердила она, похлопав себя по плащу. Хотя он и смотрелся как средневековый, карманов в нем хватало.

— Тогда давай поможем Мерку с остальными пассажирами.

— Думаешь, кто-то из них и есть наш вор?

— Кто-то вскрыл криптофутляр. А для этого нужна технология Великих Держав. Иксионцев на борту нет, поэтому остаются Бог Шансов или Винтергрю.

Меза кивнула:

— Странно, что у нас в этом рейсе столько дипломатов. Если кто-то из них тайком везет что-то из запретных технологий…

— То его ждут большие неприятности. — Инопланетянам запрещалось привозить их более совершенную технику внутрь орбиты Нептуна. Дипломатическая неприкосновенность запрещала сканирование или обыски на станциях Лагранжа, но если кто-то проник на борт "Восьмого шара" с неким суперприбором, то это будет иметь последствия в соответствии с галактическим законом. Разумеется, такое открытие может подтолкнуть правительство нарушителя к тому, чтобы избавиться от свидетелей. А "Восьмой шар" сейчас находился за пределами орбиты Нептуна. — Поэтому давай надеяться на бога, что это корабль не одной из Великих Держав.

— Богу может не понравиться, что ты потерял священное евангелие.

— Ты атеистка, Кинжал.

— Просто размышляю вслух.

Спускаясь по лестнице к вращающемуся кольцу, они слышали, как пассажиры спорят с Мерком.

Вращающееся кольцо имело диаметр шестнадцать метров, внутри него проходил коридор, и от него отпочковывались каюты — четыре для пассажиров и три для экипажа. Там, где могла находиться каюта Киб, располагался медицинский отсек. При необходимости "мыслительное ядро" Киб можно было переключить с отсека управления на эту каюту. Всем остальным кольцо предлагало искусственную гравитацию на уровне лунной, что было полезно для здоровья и настроения.

Однако, судя по доносящейся перебранке, для восстановления хорошего настроения на корабле понадобится намного больше, чем искусственная гравитация.

Кирпич побежал вверх по наклонному полу. Несмотря на спешку, он хватался за скобы, расположенные справа, среди разноцветных трубопроводов, потому что если Киб врубит двигатель, вращение кольца будет автоматически остановлено. А ускорение превратит правую стену в потолок, а гладкую левую — в пол.

К моменту прибытия Кирпича аргументы перешли в угрозы.

Нахмуренный Мерк, нацепивший тяжелый комплект инструментов, словно он собирался в экспедицию на свалку, держался одной рукой за трубу на стене. Мерк был фанатиком здорового образа жизни, и от одного взгляда на него Кирпичу начинало казаться, что сам он толст и слаб. Однако иногда его вид ободрял. Например, сейчас. В свободной руке Мерк держал шприц-нож, целясь в трех оставшихся послов.

Грациозная и холодноглазая Чодон Йи в черном платье, расшитом красными драконами, все еще казалась ему не совсем реальной. Сюрреализм открывшейся ему картины усиливали передвижной аквариум Бога Шансов (чьи щупальца изображали математический символ "пустого множества") и дрейфующее паучье гнездо Винтергрю, чей отпрыск-переросток распялился на макушке газового пузыря и выглядел еще крупнее, чем прежде.

— Не могу их убедить, не могу и пырнуть ножом, — пояснил Мерк. Над его правой бровью четко выделялись шрамы от иксионских клыков.

— Капитан, будьте благоразумны, — заявил Винтергрю. — Мы ведь взрослые существа, а не только что отрезанные подростки.

— Я мог бы испытывать большее желание сотрудничать, если бы ваша заляпанная смазкой обезьяна не грозила нам ножом, — добавил Бог Шансов.

— Старший грузчик, — поправил Мерк. — Его старший грузчик грозит вам ножом.

— Обещаю, что никто из вас больше не будет работать в космосе, — пригрозила Йи.

Кирпич бросил в рот орешек бетеля, раскусил его. Он больше всего тревожился по поводу Бога Шансов и Винтергрю, а на конфликт пошла именно Йи. Он поискал внутри себя дипломатический тон, но до ближайшей любезности оказалось не меньше, чем от Солнца до Земли.

— Ваши превосходительства. Возможно, нам придется сражаться. И для вашей же безопасности необходимо, чтобы вы перешли в укрытие.

— Поздновато говорить о безопасности, когда вы позволили пиратам вцепиться нам в горло, — парировала Йи.

— Итак, если я уловил настроение группы, вы предпочли бы, чтобы мы процеживали собственные воды, Чин, — добавил Бог Шансов.

— Ведь вы задержали нашего коллегу, Вулчуглуриана Рогатнигока Говлакача? — спросил Винтергрю.

— Он… в безопасности, — ответил Кирпич и пробормотал: — Неужели я единственный, кто не в силах произнести его имени?

— Нет, — сказал Мерк. — Я называю его Волнистый.

— Не такое уж и трудное имя, — заметила Кинжал.

— Потому что ты на борту самая умная, — вздохнул Кирпич. — Раз уж мы об этом заговорили: ты выполнила мое последнее поручение?

— Выполнила, — ответила она, похлопывая по карману.

Кирпич кивнул. Потом сплюнул красный сок. К черту дипломатию!

— Ладно. Вам не нужна защита, и это ваше дело. Следующие жалобы адресуйте вакууму. А теперь вы войдете в свои каюты. Которые будут заперты.

— Абсурд!

— Да ни за что!

— Вряд ли такое…

Неожиданно Меза достала из плаща темный и поблескивающий лазерный пистолет:

— Вы слышали капитана?

— Тебе конец, капитан Чин! — пообещала Йи, когда ее вместе с коллегами вели к каютам. — Ты будешь вымаливать глоток кислорода на Лагранже… — Люки кают с лязгом закрылись.

Кирпич снял свой значок, настучал инструкцию и приложил значок к замку каждого люка. Вспыхнули красные лампочки, обозначающие приоритетную блокировку.

— Ну что, Меза? — спросил он, цепляя значок, как шериф в конце фильма. — Бог Шансов или Винтергрю?

— Кирпич… — медленно произнесла Меза, вглядываясь в сканер. — Это Йи.

Капитан машинально сунул в рот еще один орешек бетеля:

— Не понял?

— Если я верно истолковала показания сканера, то Йи — андроид, и в ее животе сидит инопланетянин. Она… оно… набито таким количеством инопланетной техники, что хватит на галактический инцидент. Посол Йи — иксионец, Кирпич.

Кирпич пялился на нее так долго, что сошел за неплохую имитацию эридца.

И тут включился двигатель.

Кирпича восхищало, насколько Кибернета уважает приказы. Он велел ей не беспокоиться об экипаже, и она действительно не стала беспокоиться.

"Восьмой шар" рванулся вперед, набирая тройное ускорение. Одновременно прекратилось вращение кольца. Резкое ускорение в направлении его бывшего вращения швырнуло капитана к левой стене. Кирпич держался за скобу, и его правую руку вывернуло. Он завопил от боли и услышал такие же крики товарищей.

Но могло быть и хуже — его хотя бы не швырнуло на первого помощника.

Он выпустил скобу и упал на то, что стало палубой. Лучше переждать разгон, лежа на спине. Глаза Кирпича вибрировали и слезились.

В значках экипажа прозвучал голос Кибернеты:

— Вы правильно догадались: на яхте заработало оборудование. Мы сматываемся во весь опор. Как вы там?

— Пережидаем лежа, — ответил Кирпич.

— У меня бывало и похуже… — вставил Мерк. Из-за шума в ушах Кирпич слышал его через значок яснее, чем через воздух.

— Кажется… палец сломала… — сообщила Меза.

— Ну, извини, — сказала Киб. — А у меня голова разболелась, хотя ее и нет.

— Я по тебе рыдаю, — отозвалась Меза.

— Капитан, — обратилась Киб, — я хотела бы слить часть воды из оболочки. Масса уменьшится, а снег может размыть наш профиль.

— Делай, — разрешил Кирпич. Так, защиты от космического излучения стало меньше. Что ж, он никогда не собирался заводить детей.

— Яхта слишком далеко, чтобы эффективно задеть ее выхлопом, — продолжила Кибернета. — Но мне она близко и не нужна. Ого, теперь это уже не яхта, а противник. Они стреляют. Похоже на ракеты. Пора включать творческое мышление.

— Я в тебе… — начал Кирпич и смолк.

Он увидел, как сперва один, а затем и два других люка пассажирских кают открылись.

— …полностью уверен, — прохрипел он, увидев трех приближающихся к люкам инопланетян.