Клан – моё государство 2. - Китлинский

– Тут знать нечего. Вторая мировая недавно была. Ленд-лиз помните?- спросил Сашка.- Как там у Александра Дольского: "И я глотал в больнице по ленд-лизу, от слёз, наверно, горький шоколад".

– Ещё бы,- ответил Гунько.- Я поступать в Москву приехал в американских армейских ботинках. Да и тушёнку их жрал.

– Помните, стало быть. За эти поставки Сталин золотом платил. Не на халяву посылали они нам всё необходимое. Часть долгов по поставкам ленд-лиза они нам списали как стороне, пострадавшей в войне, но платили же мы. Вот и по акциям дороги железной надо платить. К примеру, транзитные грузы гоним, деньги берём валютой: половину – себе, половину – процентами по акциям. Возможны и иные варианты,- Сашка потянулся.- Только так можно получить доверие у собственного народа и поддержку на мировом финансовом рынке.

– Так у нас железные дороги убыточные,- возразил Гунько.- Да и те на ладан дышат.

– Потому и сходят поезда с рельс, что нет хозяина, а будь он, да ещё расторопный, они, рельсы, ох как кормили бы при нашем повальном бездорожье. Забайкальская вот ветка совсем в плачевном состоянии, её бы реконструировать, увеличить пропускную способность, ан-нет, вложили деньги в строительство БАМа, и результат соответственный: на забайкальской поезда с путей летят под откос, а на БАМе всё стоит. Нормальный хозяин так не поступает,- Сашка хлопнул себя по коленке.- Вкладывать надо умно, долго считать, прикидывать, с бухты-барахты этого уже двести лет никто в мире не делает, только мы. Съезд, видите ли, решил. Хорошо, что хоть ещё не к Северному полюсу, и то слава Богу.

– Теперь руками маши не маши – всё равно не исправишь. Одна надежда на освоение Удоканского меднорудного месторождения,- сказал Левко.- Оно мирового уровня.

– Нашим без разницы, какого оно уровня – высшего или нет. Его если и начнут осваивать, то лет через двадцать, в лучшем случае, в худшем – через пятьдесят, а скорее всего – совсем не будут. Его поднимать – не водку пить и произносить лозунги, там вложений на миллиарды долларов надо сделать, а это для больной нашей экономики – тяжесть непосильная. Капитальных вложений в ближайшие десять-пятнадцать лет не будет. Пока соберутся разрабатывать, в стране специалистов не останется совсем, разбегутся по миру мыть чужую посуду и убирать улицы не своих городков,- ответил Сашка.

– Долгосрочных вложений уже сейчас нет,-подтвердил Гунько.- Правда, суетятся на западе по поводу тендера на разработку Штокмановского газоконденсатного месторождения. Однако, у них не выгорит. У "Газпрома" влияние огромное, а иметь конкурентов на своём жизненном пространстве кто сам захочет? Сам не гам и другим не дам. Такой принцип у нас доморощенный, как безоткатное орудие,- чужих не пускать. Вообще-то, многие мировые фирмы готовы вкладывать, не глядя на риск. Что вы думаете об этом, Александр?

– Государства, имеющие нефть и газ на своих территориях, давно уже сами занимаются добычей и всё реже и реже привлекают к участию ведущие корпорации, а те несут убытки весьма ощутимые. Добыча нефти в море с использованием платформ – накладное занятие, но идут и на этот шаг. Процесс деколонизации ресурсов произошёл в мире давно, и погреться негде. Они готовы ринуться на пространства Советского Союза, ибо места свободные остались только у нас. Риск, вы сказали, огромный? Да нет его тут, риска. Вы внимательно читайте предлагаемые ими условия по таким проектам; они ведь под их воплощение заручаются поддержкой правительств, ведущих политиков, страхуют свой риск жёстким прессом международных обязательств и договоров. Если бы Россия обеспечить могла выплаты по старым, пусть и царским, долгам, то они, мировые акулы бизнеса, не задумываясь вложили бы в нашу экономику сотни миллиардов долларов, не дожидаясь выхода нужных законов. У этой машины есть название: финансово-промышленно-политический картель. Вот государства, входящие в семёрку, между собой воюют в торговых делах, а против любого не из их круга всегда выступают единым фронтом. Их сила в скученности, в невидимой интеграции. Их национальная принадлежность размыта основательно оттого, что они сидят в одной лодке и гребут в одном направлении. Линкор.

– И ведь солидно давят по всем направлениям. У них секретных протоколов о разделе сфер влияния уйма; и какой где, и в какое время действует, всё расписано по пунктам. Умеют договориться во имя собственного блага,- произнёс Панфилов, когда-то курировавший эту проблематику на заре своей молодости, начав путь в разведке с младшего офицера отдела промышленного шпионажа.- Против тех, кто им мешает, усиливают разведвлияние и доводят дело до военного переворота или прямого военного вмешательства. Система отработана на эти пакости у них в совершенстве.

– С ними трудно договориться. Очень. И в финансовый этот союз доступ посторонним закрыт. Союзу Советских, да и России в будущем, тоже. Чтобы к ним в доверие влезть, надо на пупе искрутиться. Им дополнительный член не нужен – барыши с кем-то ещё делить, кто добровольно пожелает. Ситуация может измениться только в одном случае, если произойдёт весьма ощутимый спад производства в мире, а в России он будет расти солидными темпами. Однако, те, кто привязывает будущее процветание России к мировому рынку, закрывает дорогу в будущее всем народам, живущим на одной шестой части суши, наглухо. Без изменения цен на мировом рынке на наших условиях в мировой рынок нам не интегрироваться, ибо всегда у нас стоимость сырья будет больше из-за климатических условий жутких и огромных расстояний,- Сашка встал.- Пойду пройдусь. Пролежал полдня, надо размять ноги.

Глава 5

Сашка уже отходил, когда его окликнул Потапов:

– Александр, можно с вами?

– Пошли, я ведь не на край земли, вон вдоль берега посную. Идёмте, вдвоём веселее. Вы как в темноте? За руку держать не надо?

– Да постараюсь сам,- догоняя Сашку, ответил Потапов.- Конкуренции вам составить не смогу в хождении в закрытыми глазами. Силёнок нет.

– Это обычная привычка и постоянная тренировка. Лучше всего делать это в безлунную ночь. Одеваешь колпак на голову, но с отверстиями для рта, носа, ушей и топаешь. Сначала ощупью и по ровному месту, дальше усложняешь задачу. Вот и всё. Батареек не напасёшься, да и таскать с собой лишний килограмм кому охота.

– Сколько же времени надо, чтобы научиться?

– От способностей индивидуальных зависит. Кто-то долго и не до конца усваивает, но так, чтобы совсем не воспринимал, таких нет. Надо суметь в себе пробудить звериные инстинкты, которые есть в нас, в хорошем, конечно, понимании этого слова.

– А как у некоторых кошачьих – видеть в ночи?

– С этим трудно. Глаз человека давно сформировался и многое утратил, продолжает терять до сих пор. Уровень близорукости у населения земли растёт большими темпами. Способность ориентироваться в темноте зависит от слуха, обоняния и нервных клеток рук и ног, а не от глаз. Встречаются индивидуумы, у которых глазное яблоко имеет кошачьи признаки, всё бывает в природе. А вот что это – мутантность или проявление когда-то рудиментировавшихся первооснов зрения – сказать не могу.

– Александр, я вот почему с вами напросился. Хотел поговорить один на один, да и в поездку эту напросился из-за этого,- сказал Потапов, после того как они отошли на приличное расстояние от костра.- Мне не очень много по годам, сорок. Всего.

– Я в курсе вашего возраста,- ответил Сашка.

– Всё сыпется со страшной силой,- продолжил Потапов.- У меня в подчинении люди не робкого десятка и с опытом, каким никаким, но есть. За прошлый год ушло столько, сколько за предыдущие десять лет не наберётся. С кем строить собираются что-то – я не представляю. Сейчас у меня на столе лежат рапорты на увольнение, а уходят лучшие. Терпение у людей не беспредельно. Наш контингент на семьдесят процентов по общагам мается, в комнатушках по десять метров, и все с детьми, двумя-тремя. Командировки по полгода и более, да всё по горячим точкам. Возвращаются – отдохнуть негде, прикорнуть порой, чтобы поспать, места нет. Жёны встречают слезами, провожают слезами. И уходят наши ребята знаете куда?

– Телохранителями нанимаются к мафии, в охрану банков и других коммерческих структур.

– Верно. Отдел мельчает на глазах, а ведь их потом обратно калачом не заманишь, и теперь удержать – сил нет. Зарплату и то стали выдавать с задержками. Жуть.

– Хотите, чтобы я взял их всех под свою опеку?

– Разве я могу такое предложить? Это исключено. Ни продаваться, ни покупаться мы не имеем права, так я считаю и в том убеждён. Ну должен же быть какой-то выход из этого замкнутого круга, этого гнусного положения. До нас нет никому дела, особенно – государству. Уходит молодой и способный офицер в банк, там ему квартиру, машину, зарплату и всё сразу. Вес у наших людей солидный, и они в среде криминальной своими стают моментально. Кто с ними потом бороться станет? Хилый опер с пистолетом ПМ? Ведь это бомба страшная.