Хищник - Патриция Корнуэлл

Все это продолжалось больше часа, и они совсем взмокли в своих защитных комбинезонах. Было слышно, как за дверью по магазину ходит Лэрри. Несколько раз звонил его телефон.

Когда они вернулись в подсобку, Люси открыла черный массивный футляр и вынула из него так называемый Волшебный фонарь — металлический ящик с боковыми отверстиями и мощной галоидной лампой с гибким световодом, который был похож на блестящий стальной шланг и позволял изменять длину волны. Когда Люси включила прибор, внутри заработал вентилятор. Покрутив регулятор, она установила длину волны на 455 нанометров. Женщины надели очки. Оранжевые стекла защищали глаза и обеспечивали повышенную контрастность.

Выключив свет, Скарпетта стала медленно водить световодом по стенам, полкам и полу. Кровь и другие вещества, которые проявляет люминол, не всегда реагируют на альтернативный источник света. Поэтому участки, что прежде светились, сейчас оставались темными. Однако на полу вдруг вспыхнуло несколько ярко-красных пятен. Включив свет, Люси установила треножник и надела на объектив оранжевый фильтр. Снова погасив свет, она сфотографировала алые светящиеся пятна. При свете их почти не было видно. На первый взгляд это были лишь пятна грязи на полу, но при увеличении Скарпетта заметила слабый красноватый оттенок. Чем бы ни было это вещество, оно не растворялось в стерильной воде, а использовать растворитель Скарпетта не хотела, опасаясь уничтожить следы.

— Нам надо взять пробу, — сказала Скарпетта, изучая бетонный пол.

— Подожди минутку.

Приоткрыв дверь, Люси окликнула Лэрри. Он сидел за прилавком и болтал по телефону. Увидев Люси в белом пластиковом скафандре, Лэрри слегка оторопел:

— Меня запустили на космическую станцию «Мир»?

— У вас здесь есть какие-нибудь инструменты, чтобы мне не идти за ними в машину?

— В подсобке, в ящичке. На верхней полке вон у той стены. Такой маленький красный ящичек!

— Я немного попорчу ваш пол. Совсем чуть-чуть.

Лэрри хотел что-то сказать, но передумал и просто пожал плечами, глядя, как Люси достает инструменты. Вынув из ящика молоток и отвертку, она отколола небольшие кусочки бетона с красными пятнами и поместила их в пластиковые пакеты.

Потом они со Скарпеттой сняли свои комбинезоны и затолкали их в мусорное ведро. Собрав оборудование, они покинули магазин.

— Зачем ты это делаешь? — опять спросила Эв.

Она задавала этот вопрос всякий раз, когда он приходил. Задавала его хриплым голосом и сейчас, когда он направил на нее свет, резанувший ей по глазам.

— Пожалуйста, не свети мне в лицо!

— Ты жирная противная свинья. Поэтому тебя никто и не любит.

— Твои слова для меня ничего не значат. Ты для меня никто. Я принадлежу Богу.

— Ты только посмотри на себя! Ну кто такую захочет? Ты должна мне спасибо сказать, что я с тобой вожусь.

— Где все остальные?

— Проси прощения. Ты знаешь за что. Грешники должны быть наказаны.

— Что ты с ними сделал? — в который раз спросила она. — Отпусти меня. Бог тебя простит.

— Это ты проси прошения.

Он пнул ее ботинком в лодыжку, причинив нестерпимую боль.

— Господи, прости его! — стала громко молиться Эв. — Ты же не хочешь попасть в ад, — обратилась она к нему. — Еще не поздно одуматься.

Глава 36

Вокруг было темно. Луна тускло светила из-за туч, напоминая собой рентгеновское изображение. В свете фонарей кружились какие-то мелкие насекомые. На магистрали А1А движение не прекращалось даже ночью, и в воздухе стоял непрерывный гул машин.

— Тебя что-то беспокоит? — спросила Скарпетта сидевшую за рулем Люси. — Мы с тобой уже бог знает сколько времени не оставались вдвоем. Давай поговорим.

— Надо было позвонить Леке. Жалею, что вытащила тебя сюда.

— Я тоже жалею, что поехала. Совсем не обязательно было составлять тебе компанию.

Обе они устали и были раздражены.

— И все же мы здесь. Возможно, это был лишь предлог, чтобы встретиться, я вполне могла позвонить Леке, — заявила Люси, глядя прямо перед собой.

— Ты что, издеваешься?

— Вовсе нет, — серьезно ответила Люси, бросив быстрый взгляд на Скарпетту. — Я собой недовольна.

— Ничего удивительного.

— Это тебе так кажется. Ты же не знаешь, что со мной происходит.

— Мне бы очень хотелось это узнать. Но ты постоянно меня отталкиваешь.

— Тетя Кей, на самом деле тебя это не так уж сильно интересует. Тебе никогда не приходило в голову, что я делаю это для твоей же пользы? Почему бы тебе не любить меня такой, какой ты меня знаешь, и не касаться всего остального?

— Что ты имеешь в виду под остальным?

— Я не такая, как ты.

— Нет, у нас много общего. Ум, порядочность, честность. Мы честолюбивы, не боимся риска и много работаем. Мы полностью отдаемся делу.

— Насчет моей порядочности ты ошибаешься. Я постоянно кого-нибудь обижаю. Это уже вошло в привычку. И с каждым разом все меньше переживаю по этому поводу. Возможно, со временем я стану кем-то вроде Бэзила Дженрета. Бентону нужно было включить в свой проект и меня. Держу пари, что мозги у меня такие же. как у Бэзила и всех этих чертовых психопатов.

— Не пойму, что с тобой происходит, — тихо сказала Скарпетта.

— Я все-таки думаю, что это кровь, — заявила Люси, резко меняя тему. — Бэзил скорее всего говорит правду. Думаю, он убил ее в подсобке. У меня предчувствие, что то, что мы наскребли там, окажется кровью.

— Давай подождем результатов лабораторного анализа.

— Там весь пол светился! Жуткое зрелище.

— Но почему Бэзил вдруг решил сообщить об этом? Именно сейчас и именно Бентону? — задумчиво спросила Скарпетта. — Это меня беспокоит. И даже пугает.

— У таких людей своя логика. Возможно, здесь какой-то расчет.

— Вот это меня и тревожит.

— Возможно, он говорит это с целью чего-то добиться или просто ради удовольствия. Но как он об этом узнал?

— О пропаже хозяйки «Рождественской лавки» писали в газетах. И потом, он же бывший полицейский. Мог слышать об этом от других копов, — предположила Скарпетта.

Она все более укреплялась в мысли, что Бэзил действительно имел отношение к тому, что произошло с Флорри и Хелен Куинси. Но ей было трудно представить, как он мог изнасиловать и убить мать в этой подсобке. Как сумел незаметно вытащить окровавленное тело или даже два, если предположить, что Хелен он тоже убил…

— Да, я тоже как-то не очень себе это представляю, — произнесла Люси. — И потом, почему он просто не оставил их тела в магазине? Или он хотел сохранить убийство в тайне? Чтобы все считали, что они просто исчезли, причем по своей воле?

— Значит, был какой-то мотив, — заметила Скарпетта, — а не просто маниакальная тяга к убийству на сексуальной почве…

— Забыла спросить, куда тебя отвезти, — прервала ее Люси. — Домой?

— Куда же еще в такое время!

— А как же Бостон?

— Мы должны были заняться убийством миссис Симистер, а я, как видишь, отвлеклась на другое. Но, наверное, Реба обошлась без меня.

— Она не возражает против нашего участия?

— Нет, но с условием, что мы ее не отодвинем. Ладно, займемся этим завтра утром. Вообще-то мне сейчас не до Бостона, но я не хочу обижать Бентона. Вот всегда у нас так, — сказала она, не в силах скрыть огорчения. — То у него срочное дело, то у меня. Конечно, работа прежде всего.

— А что там у него за дело?

— Рядом с Уолденским озером нашли труп обнаженной женщины со странными татуировками, которые, как я предполагаю, были сделаны уже после убийства. Красные отпечатки рук, причем татуировка ненастоящая.

Люси крепче сжала руль.

— Что значит ненастоящая?

— Нарисованная. Нательное искусство, как говорит Бентон. На голову ей надели колпак, гильзу от патрона засунули в задний проход, телу придали унизительную позу. Подробностей пока не знаю, но надеюсь выяснить.

— Ее опознали?

— О ней почти ничего не известно.

— А в этом районе уже были подобные случаи? Такие же убийства? С такими же рисунками на теле жертвы?

— Ты можешь сколько угодно уходить от разговора, Люси, но меня не проведешь. С тобой что-то неладно. Неспроста же ты так растолстела. Не скажу, что тебя это сильно портит, но меня это беспокоит. Ты устала и неважно выглядишь. Не одна я это замечаю. Я давно подозреваю, что с тобой что-то неладно, просто ничего не говорила. Так ты мне расскажешь?

— Я должна знать все, что связано с этими рисунками.

— Мне больше ничего неизвестно. А тебе это зачем? — спросила Скарпетта, не спуская глаз с напряженного лица Люси. — Что с тобой происходит?

Люси смотрела прямо на дорогу. Что бы такого насочинять? У нее это всегда здорово получалось. Она умела так преподать вымысел, что ни у кого не возникало и тени сомнения. Она помнила все свои россказни и никогда не попадала впросак. На все поступки у нее находилось логическое объяснение, с которым трудно было спорить.