Пересыхающее озеро - Арнальд Индридасон

— Возможно, — согласился детектив. — Но похоже, его звали по-другому. Не Леопольд. Вам не интересно узнать, кем он был? Кем он был на самом деле?

— Я прекрасно знаю, кем он был, — обиделась женщина, и Эрленд почувствовал, что она сейчас расплачется.

— Да, безусловно, — подтвердил Эрленд. — Простите за беспокойство. Я не посмотрел на часы. Я свяжусь с вами, если появятся новые детали.

— Я прекрасно знаю, кем он был, — снова повторила Аста.

— Разумеется, — ответил Эрленд. — Конечно, вы это знаете.

21

Анализ коровьего навоза не дал ровным счетом ничего. Автомобиль сменил несколько владельцев, прежде чем его продали в автомастерскую, и любой из них мог наступить в коровью лепешку и оставить след в машине. Тридцать лет назад Рейкьявик походил на деревню, так что хозяину «Фолкэна» даже не требовалось выезжать за черту города, чтобы увидеть коров. Эрленд прекрасно помнил овец, которым удалось вырваться из загона, и прежде чем их хватились, они уже оказались на бульваре Высоких холмов. Он тогда только начинал работать в полиции и следил за дорожным движением. Полицейским пришлось отлавливать тех овец.

Однако вполне возможно, что Харальд, который даже в доме престарелых пытается бодаться, что-то недоговаривает. С того времени, как Эрленд нанес ему первый визит, его характер явно не улучшился. Старик поглощал обед — нечто вроде крутой каши с куском мягкой ливерной колбасы. Его зубной протез лежал на прикроватной тумбочке. Эрленд старался не смотреть на вставную челюсть. Хватало всасывающих звуков и одного вида прилипшей к уголку рта каши. Харальд пережевывал пищу и откусывал кусочки сосиски.

— Мы уверены, что мужчина на «Фолкэне» приезжал к вам с братом на хутор, — заговорил Эрленд, как только чавканье прекратилось и Харальд отер себе рот. Как и в прошлый раз, старик нахохлился, увидев Эрленда, и велел ему убираться. Но полицейский только улыбнулся и уселся как ни в чем не бывало.

— Не хочешь оставить меня в покое, да? — прошамкал Харальд, взглянув с вожделением на кашу. Ему не хотелось есть в присутствии постороннего.

— Ешьте, — приказал Эрленд. — Я подожду.

Харальд недобро посмотрел на него, но полицейский не смутился. Он отвел взгляд в сторону, пока старик вставлял свой зубной протез.

— Чем докажете? — проговорил бывший крестьянин. — У вас нет никаких доказательств, потому что он никогда к нам не приезжал! Разве это законно — обвинять без причины?! Кто дал вам право беспокоить людей в любое время?

— Мы знаем, что этот человек побывал у вас, — повторил Эрленд.

— Пф, чушь! И каким же образом вы это узнали?

— Мы внимательнее осмотрели машину, — объяснил инспектор. В действительности у него не было никаких доказательств, но он чувствовал, что поднажать на старика будет нелишним. Пускай думает, что полицейские и впрямь что-то нашли. — В свое время мы не смогли достаточно хорошо изучить ее. Но с тех пор в криминалистике произошел настоящий переворот.

Эрленд специально подбирал сложные слова. Харальд, повесив голову, по-прежнему смотрел в пол.

— Таким образом мы нашли новые улики, — заключил Эрленд. — В свое время дело не считалось уголовным. Исчезновение у нас обычно не трактуется как криминал, поскольку в Исландии в исчезновениях нет ничего удивительного. Возможно, из-за климатических условий. Или из-за безразличия исландцев. А может быть, с нас хватает уже того, что количество самоубийств в стране зашкаливает.

— А мне-то что до всего этого? — пробурчал Харальд.

— Того человека звали Леопольд. Вы помните? Он был торговым агентом, и вы дали ему понять, что готовы купить трактор. В тот злополучный день он собирался к вам. И я так думаю, что он до вас доехал.

— У людей все ж таки должны быть права, — возмутился Харальд. — Ты не можешь вламываться ко мне, когда тебе заблагорассудится.

— Я полагаю, что Леопольд приезжал к вам, — повторил Эрленд, не обращая внимания на слова старика.

— Ерунда!

— Он приехал к вам с братом, но что-то произошло. Мне неизвестно что. Он увидел что-то, чего не должен был видеть. Вы поругались из-за оброненных им слов. Возможно, он действовал слишком напористо. Ему хотелось завершить сделку в тот же день.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — снова повторил Харальд. — Он никогда к нам не приезжал. Сказал, что приедет, да так и не появился.

— Сколько, по-вашему, вы еще протянете? — спросил Эрленд.

— Одному черту известно. И если у вас есть какие-то доказательства, то прошу предъявить их мне. Но у вас ведь ничего нет. А ничего нет, потому что он никогда не приезжал к нам.

— Вы не хотите рассказать мне, что произошло? — спросил Эрленд. — У вас осталось не так много времени. Смогли бы облегчить душу. Даже если он и приезжал к вам на хутор, из этого совсем не обязательно следует, что вы убили его. Я этого не говорил. Он мог запросто уехать от вас и покончить с собой.

Харальд повернул голову и вперил в полицейского взгляд из-под густых бровей.

— Уходи! — проговорил он. — И я больше не желаю тебя здесь видеть.

— Вы с братом ведь держали коров, не правда ли?

— Уходи!

— Я съездил туда и видел хлев и следы навозной кучи. Вы сказали мне, что у вас было десять коров.

— И что с того? — недоумевал Харальд. — Мы были крестьянами. Хотите засадить меня за решетку из-за этого?

Эрленд встал. Харальд раздражал его, хотя инспектор понимал, что нельзя допускать эмоций. Нужно уйти и, когда гнев и возмущение утихнут, продолжить расследование. Харальд ведь только гнусный трухлявый старикашка. И Эрленд не позволит подобным чувствам вывести себя из равновесия.

— Мы обнаружили коровий навоз в машине, — объявил он. — Поэтому я и вспомнил о ваших коровах. Буренка и Чернушка, или как вы их там называли? Думаю, что дерьмо прилипло не к обуви Леопольда, хотя и не исключено, что он наступил в коровью лепешку, прежде чем сесть в машину. Я так думаю, все-таки кто-то другой занес навоз в автомобиль. Кто-то, кто жил на ферме, к кому тот человек приехал. Кто-то, кто вышел из себя, напал на гостя, а потом залез в его машину в сапогах, испачканных навозом, и припарковал ее у автовокзала.

— Оставь меня в покое! Я ничего не знаю ни о каком коровьем навозе!

— Точно?

— Да. Убирайся! Оставь меня в покое!

Эрленд посмотрел на Харальда сверху вниз.

— В моей истории есть один недостаток, — начал Эрленд.

— У! — промычал старик.

— Центральный автовокзал.

— И в чем проблема?

— Неувязочка.

— Не знаю, о чем ты болтаешь. Уходи!

— Это слишком хитро.

— У-у!

— А ты — кретин.

Фирма, в которой работал Леопольд, все еще существовала. Теперь она превратилась в один из трех филиалов крупного импортера автомобилей. Старый директор оставил руководство уже много лет назад. Сыновья сказали Эрленду, что отец упорно боролся за поддержание предприятия на плаву, но все было тщетно, и, в конце концов выбившись из сил, он продал его. Они сами занимались закупками сельхозтехники и культиваторов. Пертурбации в фирме произошли более десяти лет назад. Мало кто из старых служащих удержался, и никто из них больше не работает на новом предприятии. Эрленд взял на заметку имя прежнего владельца, а также торгового агента, дольше всех проработавшего в компании и, возможно, помнившего Леопольда.

Дойдя до участка, инспектор просмотрел телефонную книгу и нашел номер бывшего коллеги пропавшего коммивояжера. Однако по указанному телефону ему никто не ответил. Тогда Эрленд позвонил прежнему владельцу предприятия. Безрезультатно.

Инспектор снова взялся за трубку и посмотрел в окно на лето, разлившееся по улицам Рейкьявика. На кой черт ему сдалась история с «Фолкэном»? Человек наверняка покончил с собой. Нет практически ничего, что доказывало бы обратное. И все же Эрленд дошел до того, что был готов просить разрешение для проведения поисковых работ на бывшей ферме Харальда и его брата, чтобы извлечь тело. Пришлось бы задействовать пятьдесят полицейских и спасателей, не считая шумихи в прессе, которая не замедлит последовать.

А может быть, коммивояжер и есть тот самый Лотар, который предположительно оказался на дне озера Клейварватн. Возможно, это один и тот же человек.

Эрленд медленно опустил трубку. Неужели навязчивая идея раскрыть каждое исчезновение настолько ослепила его? В глубине души он прекрасно понимал, что самое разумное — засунуть историю с Леопольдом подальше в стол, как и все прочие исчезновения, которые так и не были раскрыты.

И тут его размышления были прерваны телефонным звонком. Звонили по городскому номеру. На проводе оказался Патрик Квин из американского посольства. После обмена банальными приветствиями дипломат перешел к делу.

— Ваши парни получили информацию, которой мы посчитали возможным поделиться с ними, — объявил Квин. — Нам дали разрешение зайти еще немного дальше.