Пламя в темноте (СИ) - Таня Нордсвей

Я еле удержалась от того, чтобы не издать смешок. В последнее время моё настроение постоянно скакало то верх, то вниз. Может и правда следовало его снять?

«Не знала, что ты людоедка».

«Иногда ем противных людишек. Но больше предпочитаю козочек. Желательно молоденьких».

Да… её предпочтения в еде и подвели Руну к тому, чтобы попасть в лапы к Кайлу.

«Ой, не напоминай мне о нём»! Была б моя воля — я б даже голодая его есть не стала бы».

Мы с Шаяном начали подниматься по ступеням к его кабинету в башне. Я вспомнила его слова о том, что я буду его тенью сутки. Выходит, спать я тоже буду в его кабинете?

Этот вопрос одержимо крутился у меня в голове, но помня про послушание, я выжидала нужный момент, чтобы его задать. В кабинете верховного баргата я вновь засела за книги и изучение огромного количества информации. Руна напутствовала меня словами «знания — сила» и удалилась. Дракониха, равно как и я, очевидно, не любила учиться.

Я вскользь наблюдала за баргатом, который занимался своими делами: сметой, докладами, бумагами и прочей волокитой. А я будто бы правда стала лишь тенью, которая была при нём, но при этом он не обращал на меня внимание.

Напомнив себе, что он вообще не должен со мной проводить столько времени, да и в целом — мне на руку это, ведь я должна от него скрываться — я уткнулась в книгу. Регулярность обучения приносила плоды: читать я стала быстрее. Но всё равно от долгого изучения информации у меня начинала болеть голова. А ещё нарастающий жар между ног… это точно до добра меня не доведёт!!

Вскоре тот же кадет, что и утром, принёс ужин. Так я узнала, что Шаян никогда не обедал, предпочитая есть два раза в день.

Ужин прошёл в гробовом молчании, потому что Шаян сразу бросил мне приказ «садись и ешь молча». Но теперь, каждый раз прожёвывая кусочек пищи, я вспоминала ту колбу с Лареевой травой. И во мне загорался огонь злости за то, что всюду прятались враги, которым я ничего не сделала (кроме Балара, конечно)! А Ребекка Амайя так просто не сдаётся!!

Озвучив, что завтра меня снова ждёт занятие с Бесом, а после тренировка рукопашного боя, Шаян явно поставил точку на сегодняшнем дне. Ничегошеньки не сказав, идти ли мне в свою каморку или нет, как обычно озвучивал. Это зажгло во мне какой-то непрошенный огонёк…

Я сама не понимала чего.

Клубок из страха к баргату, плотно закручивающийся узлом с моим помешательством на его личности, пробуждал во мне что-то запретное. Неправильное. Чему я, с горечью, поддавалась.

Поэтому я встала посередине кабинета и решила выяснить всё сама:

— Мне разрешено вернуться в свою комнату, господин? — мой голос был хриплым. — Или сутки ещё не прошли, и я должна остаться подле вас на ночь?

Шаян, подошедший к окну, резко развернулся. Его глаза вспыхнули, хотя лицо осталось безэмоциональным. Взгляд баргата пришпилил меня к полу, явно не ожидав подобной дерзости.

Моё дыхание перехватило. Сердце застучало чаще.

— Ни кадеты, ни ученики не остаются в моих покоях на ночь, шерравет, — вкрадчиво сказал Шаян, сокращая между нами расстояние и обдавая меня жаром своего тела. — Ни на каких правах.

— Значит, предпочитаете свободных или же лёгких женщин? — да кто дёрнул меня за язык сказать ему такое!!!

Баргат тяжело втянул воздух через нос, чуть наклонив голову на бок. Лишь это выдало в собранном мужчине злость.

— Не предпочитаю никаких.

— Значит вы по…

Докончить фразу мне не дали.

Шаян властно и резко взял меня за подбородок, заставляя посмотреть на него. И умолкнуть, теряясь в его запахе.

Я плавилась. Плавилась, плавилась…

— Что, желаешь согреть мою постель, шерравет?

Его лицо находилось так близко к моему… я растерялась.

Шаян рассматривал мои черты, словно хищник. Напитываясь моими чувствами и смятением. Вбирая мой воздух из лёгких. Распаляя огонь ещё больше.

Бросая меня на грань того, где я ни в коем случае быть не должна.

— Так и знал, — сделал вывод Шаян. Его голос едва заметно стал ниже. — Твой длинный язык опережает разум, Ребекка. Не стоит предлагать мужчинам что-то подобное. Они могут согласиться.

Боялась, желала.

Боялась.

Желала…

— Вы не согласились, господин, — извернулась я, прикусывая иссушённые губы.

Мне резко захотелось пить. Или впиться в его губы…

— Меришь всех по мне? — усмехнулся Шаян. Усмешка обозначила ямочки на его щеках, делая его ещё привлекательнее. Моё тело вспыхнуло, как спичка, от одного его голодного взгляда, что скользнул по моему телу. — Я настолько стал для тебя идеалом мужчины за столь короткий срок? — кажется, это был риторический вопрос… Перед глазами мелькнули чёрные точки. — Ты привлекательна, шерравет. И уже давно не дворовая девчонка с угловатостью подростка. Как взрослая девушка ты понимаешь, какие отношения связывают наставника и ученика. Они явно не включают выходящие за рамки нюансы, даже несмотря на то, что наставнику могут привлекать юные девушки с тёмными волосами и жгучим нравом. Поэтому Алакай проводит тебя до комнаты, ты отдашь ему ключ, и он закроет её. Таким образом ты дождёшься истечения этих суток в качестве моей тени и, я надеюсь, хоть чему-то научишься.

С этими словами он отпустил мой подбородок и кивнул на дверь.

Стоп. Что? Он назвал меня привлекательной?!

Кажется, я слишком долго переваривала услышанное, особенно слова про предпочтения моего наставника. Поэтому Шаян кротко крикнул явно уже подошедшему к двери Алакаю (интересно, как так они чувствуют, что находятся рядом?), чтобы тот прошёл в кабинет. Явно, чтобы выпроводить меня.

В голове сияла пугающая тишина. В теле угасали чувства, но ничего было не в силах затушить то, что уже зародилось во мне.

«Бумага!!» — услышала я напоминание Руны, и когда Кай уже вошёл к нам, выпалила Шаяну, с вызовом глядя на баргата:

— Разрешите взять с собой лист бумаги, перо и со стирающимися чернилами. Я хочу перед сном поупражняться в письме, господин. А чтобы не переводить бумагу, планирую воспользоваться данными чернилами.

Мысли путались. Сказать эти несколько фраз уже стало для меня достижением.

Шаян посмотрел на меня внимательно, а после кивнул.

— Хорошо, бери всё, что нужно. Я рад, что ты наконец потянулась к знаниям.

Это прозвучало так, что можно было бы ещё добавить: «и отстала от меня со своими косыми взглядами». Неоправданная обида прорезала мою