Метро 2033. Полуостров Надежды (трилогия) - Андрей Буторин

– Э-это о-она?.. – заикаясь спросил Нанас у остановившейся впереди Нади. – Я к ней не.. не пой-ду…

– Давай-ка живо маршируй! – нахмурилась девчонка.

– Прямо к ней в п-пасть? К Великой р-р-р…

– Какая еще пасть?! – взорвалась Надя. – Это моя лодка, я ведь тебе уже говорила!

– …р-ыбе… Это – лодка?!

– Ну уж точно не селедка! – Надя вздохнула отчаянно и устало, словно имела дело с умалишенным и уже начинала с этим смиряться. – Атомная подводная лодка класса… Впрочем, тебе это знать ни к чему. Пошли давай! Кто пить хотел?

Однако Нанас уже забыл и о жажде, и о голоде, и обо всем ином, вместе взятом. Его целиком занимало сейчас лишь увиденное чудо. Увиденное, но совершенно непонятое, неосознанное даже малюсенькой своей частью. Так значит, громадная рыбина перед ним – вовсе не Великая рыба? Подводная лодка? Как может лодка быть подводной, ведь лодки для того и делают, чтобы держаться в них на воде, а не тонуть! Да и какая же это лодка? Это… это вообще неведомо что!

Трудно было представить, что создать такую громадину было под силу даже духам. Но они ее создали. И теперь это невероятное чудо принадлежало… девушке Наде. Нет, никакая она не обычная девушка, и вряд ли вообще человек, теперь в этом можно было не сомневаться. Да еще и солнце, которым она управляла, делая его то ярче, то темней. Даже Силадан, хоть и общается с духами, не может справиться с солнцем. Могут только духи, а значит, и Надя – тоже дух. Так что нужно забыть о сомнениях и подчиняться ей во всем беспрекословно. Раздеться – значит, раздеться. Принять душ – заходите, гости дорогие! Кто знает, может, и души мамы с отцом к нему наведаются… Вот было бы хорошо.

Хозяйка «Великой рыбы» нетерпеливо притопнула:

– Эй! Заснул? Я понимаю, что красиво, но вблизи она еще лучше. Пошли!

Нанас безропотно двинулся за Надей. Духов надо слушаться, не стоит их сердить. «Интересно, – подумал он, – а как называется дух женского рода? Душа? Нет, это совсем другое. Душица? Это трава такая, вроде бы. Тогда как? Может, духиня? Надо будет как-нибудь аккуратно выспросить. Легохонько, между делом. Авось, не рассердится».

Вблизи лодка и впрямь оказалась еще красивей. Правда, «солнце» светило в другую сторону, и разглядеть все подробно не получилось. Да и Надя не дала ему на это времени – поскакала вверх по дощечкам, ведущим на спину «рыбине», и свистнула ему оттуда. Нанас поспешно поднялся следом.

Там, наверху, восторгов и удивлений у него не убавилось. Первым делом его взгляд упал на «плавник». Вблизи он оказался большим и широким, словно гигантская голова. Сходство с ней усиливали «глаза» – четыре окна из «твердого воздуха». «Лоб» украшали странные шипы, напоминающие о синеглазах. Только это «чудовище» вызывало в нем не ужас, а восхищение. Оно было очень и очень красивым! А посередине «плавника» на белом, слегка вытянутом квадрате были нарисованы две скрещенные синие линии.

Нанас невольно засмотрелся на все это, чем опять вывел из себя Надю:

– Так мы и до завтра с тобой до душа не дойдем. Загрызут тебя микробы! А я задохнусь!

Нанас вздрогнул и поспешил к девушке. Не надо никому его грызть, погрызли уже сегодня, и не раз, сколько же можно!

Бросив взгляд туда, откуда они пришли, он увидел, что «Рыбу» с сушей больше ничто не соединяет. Заметив в его глазах тревогу, Надя буркнула:

– Не бойся, не для того, чтобы ты не сбежал. Трап я всегда убираю – эти зубастые плавать не умеют.

Сказав это, она согнулась и исчезла внутри «плавника». Подойдя ближе, Нанас увидел в его боку небольшое квадратное отверстие со скругленными углами и, нагнувшись, шагнул в него тоже. Слева от себя он сразу увидел какие-то столбы. Отпрянул и заметил, что вокруг полным-полно всевозможных стволов, шестов, веревок… По большей части все это сверкало металлическим блеском и вызывало невольную оторопь.

Надя опять наклонилась и исчезла в какой-то круглой дыре. Нанас поспешил следом и очутился в неярко освещенном круглом пространстве, вдоль стен которого в несколько рядов тянулось множество коротких широких досок. Девушка не стала там задерживаться и нырнула в очередную дыру – на сей раз в полу. Вниз из нее шли металлические перекладины, по которым она ловко и быстро спустилась. У Нанаса это вышло куда медленней, но все-таки и он вскоре стоял ногами на твердом полу. Твердом и… зеленом, словно трава. А вокруг… Вокруг опять было столько всего красивого, блестящего и непонятного, что непривычный к роскоши саам лишь разинул рот.

– Не зевай! – позвала его откуда-то «духиня».

Среди многообразия чудес Нанас не сразу обнаружил ее, наполовину скрывшуюся в еще одной дыре. В дыре оказался длинный, слабо освещенный проход. Нанас разглядел лишь множество дверей со скругленными углами по обеим его сторонам. А Надя спускалась уже в следующую, новую дыру. «Да будет ли когда дно у этой лодки?» – мысленно ахнул Нанас.

Будто услышав его, на следующем уровне девушка остановилась. Подождав, пока он спустится и подойдет, она прошла к одной из дверей, открыла ее, достала откуда-то большой черный мешок, сделанный из чего-то блестящего, и сказала:

– Давай, раздевайся и пихай все сюда, я пойду сожгу, пока ты моешься, и принесу чистую одежду.

Нанас замялся. Хоть он и зарекся спорить с «духиней», но все же она была женщиной… то есть, выглядела женщиной, и…

Надя поняла его смущение:

– Ладно тебе! Не стану я на тебя смотреть. Да и все равно из- под грязи ничего видно не будет.

Нанас вздохнул и принялся раздеваться. Вообще-то, кроме разодранных штанов, ему было жалко свою одежду. Особенно пимы – легкие, удобные, теплые. И он осторожно спросил:

– А жечь обязательно? Можно хотя бы пимы оставить?

– Обязательно. Ты пойми, дурень, на них же, помимо твоей грязи, еще и радиоактивная! Они будут тебя медленно убивать.

– Ну, медленно же, не быстро…

– Не дуркуй!

– Да я и не… А пояс? Тоже сжигать?

– Тоже.

– Но у меня там оберег, кремень с кресалом и ножны!

– Оберег – это что такое?

– Камень священный… – Нанас удивился было, что «духиня» не знает этого, но решил, что она его просто проверяет. – Он, между прочим, от радиации защищает.

– Ладно, камень оставь. И это… крестило свое.

– Кресало, – поправил он и взмолился, – И ножны с ножом – тоже! Мне их небесный дух подарил.

– Хорошо, и нож с ножнами. Все?

– Ага.

– Ну, лезь тогда в душ, – открыла перед ним еще одну дверь Надя. – Вода, конечно, не горячая, но не застынешь. И экономней пользуйся, закрывай кран, пока намыливаешься.

– Закрывать что? – переспросил Нанас. – Намыливаться – это как?..

– О господи! – вскинула руки «духиня». – Откуда этот дикарь на мою голову свалился?..

Показывая ему, как открывать и закрывать воду, а также объясняя жестами, что такое «намыливаться», Надя, похоже, не только не смотрела не него, но даже не дышала.

«Неужели от меня и впрямь так сильно воняет?» – подумал Нанас и понюхал руку. Та пахла, как обычно, а скорее, и вовсе ничем не пахла.

– Сама ты дуркуешь… – тихо буркнул он и встал под бегущий из маленького металлического сита жиденький поток воды.

Потом взял серый квадратный «камень», которым Надя учила «намыливаться», но тот выскользнул у него из руки, и Нанасу потребовалось немало времени, чтобы поднять и удержать его. «Словно живой», – неприязненно подумал он о «камне» и хотел было схитрить и не «намыливаться». Но, вспомнив, как совсем недавно обещал себе во всем слушаться «духиню», устыдился и сделал все, что требовалось. Правда, когда он «намылил» голову, глаза вдруг так защипало, что он едва не полез на стену, но быстро догадался промыть их водой. А так, по большому счету, душ ему даже понравился. Во всяком случае, принимать умерших не пришлось. Просто помылся, а заодно и рассмотрел свои раны. Все его несчастное тело было покрыто синяками и ссадинами, а над правым коленом отчетливо виднелся полукруг красных точек – следы от зубов «гусеницы», ладно хоть неглубокие. В общем, жить было можно. Тем более, и напился он наконец вволю.

Выйдя из душа, он сразу наткнулся на дожидавшуюся его Надю. Девушка резко отвернулась и протянула из-за спины больший белый лист… кожи?.. ткани?.. Да, все-таки ткани, слишком уж он был мягким.

– Держи полотенце, – сказала «духиня». – Надеюсь, вытираться ты умеешь?

Вообще-то, Нанас никогда прежде не вытирался чем-то специально для этого предназначенным, в лучшем случае – вытирал мокрые руки о штаны или торку. Но признаваться в этом было стыдно, да и назначение вещи он понял, так что просто взял молча «полотенце» и стал тереть голову, грудь, спину.

– На, – протянула Надя следующий кусок ткани – небольшой, черного цвета, сшитый во что-то непонятное.

Нанас бросил полотенце на пол и принялся вертеть это «что-то» в руках. В нем было три больших отверстия: два одинаковых по размеру, а третье – вдвое больше. И это третье еще и удивительным образом растягивалось. Куда – и главное зачем – нужно было приспособить эту штуковину, Нанас понятия не имел. Попробовал напялить на голову – ткань сползала на глаза. Надеть как торку было невозможно, не хватало еще одного отверстия – для головы. Да и коротковата бы получилась торка – разве что на младенца. Единственное, куда можно было натянуть это недоразумение, так это на ноги. Но тогда получилось бы, что «одетой» окажется только эм-м… задница, но не дошла ведь «духиня» до того, подумал Нанас, чтобы до такой степени над ним издеваться!.. И он, сгорая от стыда, все-таки буркнул: