Штучки-дрючки в Провансе - Галина Куликова

Таня была уверена в том, что, если бы за ней следили, она бы это непременно заметила. Все утро она бродила по городу, выписывая замысловатые круги и надолго замирая перед витринами магазинов. Один раз вошла в закусочную и вышла через черный ход, не обращая внимания на недовольное бормотание разнорабочего, который возился на заднем дворе с ящиками.

Деспла ни чуточки ее не успокоил. Она чувствовала себя по-прежнему уязвимой и чертовски одинокой. В какой-то момент она даже поймала себя на мысли, что ей не хватает Джейн Родмен! Той, прежней, которая прикидывалась ее защитницей и доброй подругой.

Таня по-прежнему не знала, что делать дальше. Ночь она провела без сна, строя предположения и мечтая. В ее голове царил настоящий сумбур. Она волновалась за Павла, который явно во что-то ввязался, а потом словно в воду канул, думала об Олеге, о том, как они встретятся снова... Сто раз прокручивала в голове трогательную сцену, представляя, что она скажет и что скажет он. И как она ответит... И как он смутится! Господи, и зачем она поддалась порыву и уехала с Пожидаевым?! Возможно, если бы она осталась, они с Олегом поговорили бы по душам, изменив все раз и навсегда! Не было бы приключений в поезде, не было бы карты сокровищ, ничего не было бы... Эх, да что говорить?!

«Вот интересно, что же мне теперь делать? Сидеть в Марселе или лететь в Москву? – в который уже раз спросила себя Таня и сама же себе ответила: – Останусь! Колдун сказал, что я не должна форсировать события. Сначала следует закончить все дела здесь, а потом уже возвращаться домой. Вдруг он действительно что-то такое знает или чувствует? Что, если я поеду в Москву, не дождавшись Павла, и из-за этого что-нибудь случится с Олегом?! Нет, лучше не рисковать. Дурацкий Мирман! Если бы я знала, что его слова так западут мне в душу, расспросила бы его обо всем подробно. Тем более ему самому не терпелось все мне выложить. Впрочем, разве я тогда могла предположить, что Павел испарится, как дым?»

Сейчас, среди бела дня, посреди шумного города она продолжала размышлять обо всем этом, в десятый, сотый раз задавая себе одни и те же вопросы. Как будто это могло что-то изменить!

Задумавшись, Таня вышла на небольшую оживленную площадь. Путь ее лежал мимо гостиницы, вход в которую украшали два деревца в круглых кадках. Издали она наблюдала за тем, как к этому входу одно за другим подъезжают такси, высаживают пассажиров ровно между этими деревцами и резво отчаливают от бордюра. Таня немного замедлила шаг, чтобы не мешать группе туристов выгружать из машины багаж. Наклонилась, чтобы поправить перекладину на туфле... А когда подняла голову, увидела возле входа в гостиницу Тоби Мирмана.

Колдун как раз входил внутрь. Его мамаша, одетая во что-то бело-розовое, семенила за ним. Оба были налегке – вероятно, они поселились здесь сразу же, как только прибыли в город. Жгучее желание догнать колдуна и поговорить с ним с неудержимой силой охватило Таню. Ничего удивительного! Она находилась в сложном положении, а этот тип уверял, что видит прошлое и будущее и, если его как следует попросить, он сможет предсказать судьбу. «Ну, судьбу всю, целиком, я знать не очень-то хочу, – лихорадочно размышляла Таня, – но кое-что, отдельные моменты, неплохо было бы уточнить».

Приняв независимый вид, она подошла к входу в отель и потянула на себя тяжелую стеклянную дверь. Сделала несколько шагов и остановилась. Перед ней раскинулся довольно внушительный холл. Слева тянулась длинная стойка регистрации, возле которой стояла небольшая очередь, а всю центральную часть холла занимал ресторан. Здесь было многолюдно, но Таня сразу же заметила Тоби и Элен, которые заняли один из столиков неподалеку от входа. Напротив них на диванчике устроилась взволнованная дама средних лет в толстовке с надписью «Санкт-Петербург».

К Тане мгновенно вернулся весь ее скепсис. «Неужто эти двое целенаправленно обрабатывают русских туристов? – подумала она. – Или это русские туристы так падки на пророчества?» Прежде чем решить, обращаться ей к Мирману или все-таки не обращаться, Таня захотела послушать, о чем пойдет речь. Если тетке будут откровенно вешать на уши лапшу, она сразу же это усечет! Одно дело, когда речь идет о твоей собственной судьбе – тут ты можешь разволноваться и что-нибудь прошляпить. И совершенно другое дело, когда пророчества предназначены не тебе, а совершенно незнакомому человеку. Тут волноваться нечего, можно спокойно проанализировать сказанное.

К счастью, Мирман и его мамочка устроились на диванчике спиной к входу. Так что Тане удалось подобраться к ним незамеченной. Она заняла соседний столик, понадеявшись, что Элен не станет вертеться и проверять, что там у нее сзади. Но на всякий пожарный Таня все же постаралась спрятаться за ухоженным и на диво мощным фикусом, чтобы сразу не попасться в глаза. Что касается Тоби, то ему вряд ли свойственно было озираться по сторонам – величественность не терпит суеты.

В голосе женщины, которую в настоящий момент обрабатывал Мирман, тревога мешалась с благоговением и откровенным страхом.

– Вы говорили: если я стану сомневаться, меня охватит огонь, – сказала она, продолжая, по всей видимости, прерванный ранее разговор.

– Да, тебя будет сопровождать огонь, – низким тягучим голосом заявил Мирман.

– Ах, боже мой! Я теперь по ночам не сплю – боюсь пожара. Никак не могу с собой совладать. Вот вы мне растолкуйте, что это значит – меня будет сопровождать огонь? Как-то это все ненатурально звучит. Вроде бы я во все это не верю... А спать ложусь, начинаю переживать. И вроде бы уже верю!

– Я не учитель физики, – ответил Тоби укоризненно. – У меня нет в запасе готовых уравнений.

– Формул, – поправила Элен.

– Готовых формул, – согласился колдун. – Я говорю то, что вижу внутренним взором. Ваши сомнения будят стихию огня. Я понимаю это и считаю своим долгом предупредить вас. Не надо сомневаться, и все успокоится.

– Но как же можно не сомневаться? – не унималась дама. – Я же не Буратино какая бесчувственная!

Таня против воли фыркнула. Подслушивать иногда бывает страшно забавно.

– Бура-тино? – Тоби повернулся к матери с вопросительным выражением лица.

– Пиноккио, – подсказала та. – Деревянная кукла.

– Может быть, вы мне что-нибудь поконкретнее напророчите? – жалобно попросила дама и молитвенно сложила руки на груди. – Я ж до возвращения должна разобраться – бросить мне Колю или остаться с ним навсегда. Чтобы рожу его пьяную обихаживать до конца моих дней... Вот вы говорите – надо бросить. А я все-таки не уверена...

– Стихия огня, – напомнил противный Тоби.

Он был ужасно упертым типом. Раз уж что предсказал – смерть мухам и старухам! – будет стоять на своем до победного конца. Таня усмехнулась.