ЗАБОТЛИВАЯ ЖЕНСКАЯ РУКА - Надежда Первухина

Трифон от волнения икнул:

– К-кем избранный?

– Ею, разумеется.- Майор Колосков кивнул в сторону кухни, где негромко брякала посуда. - Заботливой рукой.

– А… зачем? Зачем я избранный? Блин, только этого мне не хватало!

– Тут уж ничего не поделаешь, дорогой мой Трифон. Избирать - ее право. Так гласит легенда…

– Еще и легенда есть! Какая же?

Трифон чувствовал себя неуютно. Нет, он безусловно поверил всем словам странного майора, заявившего, что он не человек, и подтвердившего это заявление активным поеданием стеклотары. Но Трифону показалось, что в его жизни наблюдается явный преизбыток романтических тайн с уклоном в авантюрный триллер. Человеку спокойного темперамента, каковым Трифон и являлся, трудно было ужиться с мыслью, что в квартиру в любой момент может вломиться вульгарная нежить и потребовать сотрудничества. Да и рука эта, хоть Трифон к ней и притерпелся, все-таки лихо расшатывала привычную систему координат. А еще (Трифон даже самому себе стыдился признаться в этом) ему почему-то очень понравился майор Колосков. У майора, при всей его суровости, было очень красивое, нежное лицо, чарующие глаза, пленительные губы и упоительный голос. Словом, полный набор достоинств, любуясь коими Трифон чувствовал себя готовым бежать на прием к сексопатологу.

Майор Колосков внимательно посмотрел на Трифона. Покачал головой, прошептал: «Я так и знал. Трансовое состояние» - и внезапно издал протяжное громоподобное рычание.

– А? - очнулся Трифон, покидая мир своих крайне неприличных грез.

– Трифон, мало я у вас коньяку попросил. Через минуту дадите мне еще сто грамм. Это поможет вам избавиться от… Трифон, перестаньте на меня так глазеть! У вас ведь вполне правильная ориентация! Очнитесь!

– Мм, - пробормотал Трифон. И попытался майора поцеловать.

– Бли-и-ин, - тоскливо взвыл майор и мгновенно ретировался на кухню.

Вернулся он с бутылкой коньяка в руках. Нахально отпил из горлышка, пробормотал: «Бутылку потом сжую». Сел не на диван, а на подоконник. Понаблюдал за Трифоном. У того уже имелся вполне осмысленный взгляд.

– Так-то лучше! - сказал майор. - Извините меня, Трифон. Я виноват. Это все моя проклятая природа.

– В смысле? - насторожился Трифон. И впрямь, после того как майор опять глотнул коньяку, в мозгах у нашего героя посветлело.

– Я уже сказал вам, что я не человек. И это правда. Я инкуб. Он же суккуб. Не вижу смысла скрывать это от вас, Трифон, тем более что нам еще предстоит долгое сотрудничество.

– Я не очень хорошо знаю, кто такие инкубы и суккубы…

– Низшие духи с ярко выраженной чувственной актуализацией, - мрачно отчеканил Колосков. - Бесплотные сексуальные гиганты. Мастера обольщения.

– О! - Трифон покраснел. - Это значит, вы меня могли…

– Мог. Но не хотел. Трифон, я уже давно не работаю по специальности. Из принципа. Видите ли, вместо того чтобы погружать человечество в пучину сладострастия, занимаюсь вопросами безопасности. Но у меня, к сожалению, еще остались кое-какие рудиментарные… способности.

– Например?

– Вы, э-э, начали соблазняться, только глядя на меня. Хорошо, что у вас коньяк есть. Когда я пью коньяк, у меня гормональный баланс нарушается, а вы перестаете смотреть на меня как на потенциального сексуального партнера.

– А-а, вот оно что… - опять покраснел Трифон.

– И прикосновений я стараюсь избегать. Вы только на меня глянули, вам уже нехорошо, а если коснуться? Кстати, потом добудьте трехпроцентный раствор хлорамина и протрите им подоконник. Где я сидел. Во избежание взрывов незапланированной чувственности. Это нам совсем ни к чему.

– А диван?

– А что диван?

– Вы на нем тоже сидели…

– Хлорамин. Проверенное средство. Знаете, Трифон, стыдно признаться, но иногда я сам на себя начинаю западать. Этакий нарциссизм в тяжелой форме. Тогда только хлорамином и спасаюсь. В ванну лью и погружаюсь дня на три.

– Нелегко вам приходится.

– Это да, - кивнул инкуб. - Но речь, если вы помните, не обо мне. Речь о руке, которая поселилась в вашем доме, тем самым избрав вас объектом своей заботы.

– А как вы узнали?…

– Дар ясновидения, я же вам говорил. Приходится отслеживать все мощные моменты дестабилизации паранормального поля. А Явление Руки - именно такой момент.

– И вы знаете, что это за рука?

– Я знаю легенду, - с торжественностью в голосе сказал инкуб Колосков. - Но даже легендам свойственно ошибаться, мой мальчик. Поэтому примите ее за рабочую версию. Все равно большего мы пока не знаем. Итак… Есть на Земле некое племя. Очень древнее и при этом малочисленное. Некоторые считают, что оно скрывается в аравийских песках. Другие полагают, что место обитания племени - карстовые пещеры или даже доисторические ледники. Так или иначе, но племени этого никто не видел.

– И тем не менее о нем знают? - скептически поднял бровь Трифон.

– Именно. Что ж, это ведь легенда. Известно, что это самое древнее племя на земле. Они исповедуют единобожие и, по слухам, присутствовали при создании Адама.

– Но это-то уж полная чепуха. Адам и был первым человеком! Вроде.

– А я не сказал, что это племя - люди, - загадочно изрек майор Колосков, мерцая ониксовыми глазами.

– Bay, - изумился Трифон.

– Они узрили, как создан был из персти земной Адам, прародитель человечества. Они видели, как Адаму одиноко среди эдемской красоты. Но затем они стали свидетелями иного чуда, не вошедшего в канонические религиозные книги. Адам уснул. А когда проснулся, рядом с ним лежала рука. Прекрасная одушевленная рука, способная поддержать, утешить, помочь, развеселить… Однако змий, что был искусителем и хитрецом, нашептал первому человеку, что одной руки ему будет недостаточно и надо требовать от Создателя большего. Снова уснул Адам. И на сей раз после долгого сна он очнулся и увидел пред собою женщину. И дальше все развивалось по известному сценарию. А рука исчезла. Легенда говорит, что ее похитил сам змий. Но также легенда говорит и о том, что древнее племя вступило в борьбу со змием и, одолев его, получило право на владение райской рукой. Племя хранило руку, оберегало ее от посторонних глаз, но раз в пятьсот лет рука являла себя человечеству, ибо в ней заложен был великий инстинкт заботы и нежности. Говорят, она сама избирает того, к кому хочет явиться. Это должен быть самый несчастный, самый неудачливый человек на Земле, обделенный всеми радостями жизни…

– Интересное дело! - справедливо возмутился Трифон. - Это что же получается?! Я самый несчастный?! Неудачник?! Да ни фига подобного! Чушь какая!

– Ничего не знаю, - пожал плечами инкуб. - Так гласит легенда.

Трифон еще с минуту повозмущался, а потом уставился на инкуба, который предусмотрительно отхлебнул еще коньяку.