"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Поляков Влад

- Если традиции запрещают, - закончила мысль Елена, глядя на пламя костра, вокруг которого сидела наша небольшая компания.

- Хуан Самарро должен стать более заметным, чем его король, - перебирая руны бесстрастно вымолвил Магнус. – Видит Локи, это будет несложно!

Киваю, соглашаясь с побратимом. Сложно затмить реально яркую личность, к тому же озарённую светом множества громких побед, военных либо политических. А вот полупрофессиональные неудачники, каковым, на мой взгляд, и являлся Бормудо Леонский, находясь у власти, балансируют на крайне шатком фундаменте. Одно неосторожное движение, любой направленный толчок и… конструкция под названием власть с треском обрушивается в тартарары. Только такого расклада нам точно не требуется – Бермудо хорош прежде всего тем, что управляем и не должен пытаться взбрыкнуть… пока не почувствует за своей спиной реальную силу. Таковой же покамест даже в проекте не наблюдается. Вроде как.

- Сальдания.

- Да, Мрачный, - едва заметно улыбается Магнус. – То, что ты там сотворишь и от чего король Леона будет держаться в стороне. А Хуан Самарро должен оказаться близко-близко, чтобы это заметили простые воины и те, кто стал этими… инфансонами. Они и без того считают Самарро своим предводителем. Знают, что тот ненавидит мавров. Раздуем уже горящее пламя так, чтобы оно поднялось до небес.

Вот что тут сказать можно? Исключительно соглашаться. Да и не впервой нам раздувать то самое пламя, которое радостно и с аппетитом пожирает не устраивающую детей Асгарда картину реальности. Сперва творящееся на землях Руси, затем степи, земли венедов, датские, иные… Сейчас добрались и до испанских. Кстати, под испанскими лично я имею в виду территорию современной мне Испании. Мавры тут абсолютно лишние и очень даже вредные. Как тараканы, которых надобно либо тапком, либо дихлофосом. А можно использовать оба варианта, чтоб уж наверняка! Но сначала Сальдания – первый по настоящему знаковый момент в обновлённой Реконкисте. Пусть произошедшее там покажет, что именно изменилось в борьбе с маврами, на какой принципиально новый уровень она вышла, как только к ней присоединились мы, варяги.

Графство Сальдания. Богатые земли, слабо затронутые войной, хорошо укреплённые замки… Да-а, тут мавры хоть и отметились, но несильно, словно на контрасте с теми землями Леона, на которых мы уже побывали. Один из островков благополучия в разорённом войнами королевстве и в то же самое время гнездовье одного из знаковых предателей, Гарсии Гомеса, пока ещё графа Сальданского.

Всеволод, командующий ушедшей вперёд частью войска, сделал всё ровно так, как и следовало. Не отвлекаясь на штурм второстепенных замков графства, блокируя их небольшими отрядами, он двигался к главной крепости, где и должен был находиться Гарсия Гомес. Понимая, что кавалерия по любому быстрее пехоты, её Всеволод и послал на первичную блокаду собственно Сальдании, чтобы не дать графу выскользнуть из западни. И Гомес то ли решил, что угроза невелика, то ли подумал, что лучше будет прорываться позже, то ли вообще рассчитывал сесть в осаду и ждать не то своих мавританских господ, не то вступать в уже привычные переговоры с королём Леона… Это уже не имело значения, потому как через некоторое время к кавалерии присоединилась пехота. Не испанская, а самая что ни на есть варяжская, годная против всех видов вражеского войска.

Полная блокада обоих ворот, причём для конницы теперь выбраться было практически нереально. «Чеснок» - это примитивнейшее, но не раз прекрасно зарекомендовавшее себя средство против кавалерии – был обильно высеян на нужных местах. Ночью, само собой разумеется, дабы не раскрывать козырную карту совсем уж явно. Может у графа Сальданского и его военачальников и шевельнулись внутри черепов какие-то подозрения по поводу непонятных действий противника ночью – если они вообще обратили внимание на оные – только подозрения и уверенность… несколько разные понятия.

Завершив блокаду крепости, Всеволод сел на попу ровно, то есть не стал проявлять излишнюю и не слишком уместную сейчас инициативу. Он выполнил всё порученное, а разума в избытке хватало, дабы понять - дальнейшие действия возможны лишь при наличии пушек, а также присутствия под стенами Сальдании таких персон как конунг Руси и король Леона.

Пытался ли сделать что-либо граф Гарсия Гомес? Естественно. Для начала проверил на прочность осаждающих, попробовав очень ранним утром сделать вылазку, рассчитывая на сон и некоторую рассеянность людей в это время суток. Попробовал и… нарвался на обстрел из арбалетов, а также на тот самый «чеснок», который о-очень сильно не понравился всадникам и тем паче лошадям. В общем, возвратились его воины в крепость числом куда меньшим, чем вышли из ворот. А следующим днём подошли уже и мы…

- Неплохо, Всеволод. Очень даже неплохо, - оценил я проделанную полутемником (Тьма – десять тысяч. Полутемник, соответственно, командует пятью тысячами воинов) работу, как только выслушал краткий, но чёткий доклад о произошедшем под стенами Сальдании и не только там. – Как командир леонской конницы, хлопот не доставил?

. – Бывали союзники и хуже, - отскочил от прямого ответа Всеволод, но тут же, видя, что я хочу знать мнение о Фернандо Лоркаде именно сейчас, пояснил. – Он очень прыток и хочет ввязаться в бой, даже когда он невыгоден. Но храбр, неглуп и поддаётся убеждению.

- Последнее ты правильно упомянул. А сейчас…пора послать людей, пусть предложат графу выйти и поговорить с нами. И не только с нами, но и с его собственным королём, которому он как бы обязан подчиняться.

- Не выйдет, - усмехнулась Елена, а Софья радостно так закивала, поддерживая сестру.

- А нам особой разницы нет, - отмахнулся я. – Выйдет, так мы позабавимся, подрывая боевой дух самого Гарсии Гомеса и его ближников. Не выйдет… найдём среди воинов наших союзников народец погорластее и пускай они орут, что случится с Сальданией по вине её графа, который полюбил пресмыкаться перед маврами и особенно халифом аль-Мансуром. И ещё добавят, что отступившие от предателя королевства и собственного народа будут полностью прощены, не понесут никакого наказания за уже совершённые злодеяния. Помимо нескольких особо замаравшихся в служении маврам. Кстати, а мавры в крепости есть?

Неожиданная такая смена темы, но за прошедшие годы ближники не только привыкли к подобному, но и сами научились, переняли, так сказать, некоторые привычки родом из начала третьего тысячелетия.

- Есть и немало, - подтвердил предположение Оттар, как более других осведомлённый в сем вопросе. – Халиф аль-Мансур пристально наблюдает на своим данником. Мы разговорили одного из раненых во время вылазки защитников крепости, вот он нам и рассказал всё обо всех. Жаль, знал не очень много.

- Что-нибудь действительно важное?

- Ничего особенного, конунг. Про желание халифа посадить на трон Леона теперешнего графа Сальдании нам и так ведомо. И про то, что аль-Мансур собирает побольше войск, чтобы наверняка и без промедлений рассеять войска Леона с Наваррой. Боится же он… нас.

- Правильно делает. Ладно, всё это хорошо, но пора, а то союзники вот-вот беспокоиться начнут. Негоже до такого доводить, право слово!

Особенно короля Бермудо, который, оказавшись под стенами Сальдании, как-то неожиданно приуныл. Похоже, лицезреть главное логово человека, который всерьёз нацелился занять его место на троне, причём уже заручившегося поддержкой мавров – совсем не то же самое, что рассуждать о высоких материях войны издалека. Правильно, пусть прочувствует!

Вот чего не отнять у нынешних испанцев, так это умения в короткие сроки устроиться даже в чистом поле с повышенным комфортом. Не для всех такое, понятное дело, лишь для избранных. Но королевская особа – это вообще отдельный разговор. Роскошный шатёр с богатым убранством внутри, немалое количество слуг, прочие прелести бытия. Да-а уж, переняли испанцы у мавров часть избыточной восточной пышности! А всё хорошо в меру - особенно во время походов, тем паче во время войны. Хотя если вспомнить, что творилось в знакомой мне истории во множестве армий… Мда и ещё раз оно же. Огромные обозы, порой по численному составу обслуги лишь самую малость уступающие числом собственно солдатам. Кухарки, прачки, маркитантки, шлюхи…. Особенно шлюхи, число которых просто зашкаливало за все не то что разумные, но и НЕразумные пределы. Вроде бы сильнее прочих отличались особо любвеобильные французы, но и иные не шибко отставали.