Забирая жизни. Трилогия (СИ) - Бец Вячеслав

– Я постараюсь что‑нибудь придумать, а ты пока никому кроме своих её не показывай. Никто не должен знать, кто она на самом деле, понял?

Андрей согласно закивал. Павел несколько секунд задумчиво смотрел на него, обдумывая только что созревший у него в голове план.

– Хорошо. Пока что пару дней отдохните, только не здесь, – продолжил полковник и, прежде чем удивлённый таким сообщением Андрей успел задать вопрос, заговорил далее. – Разместитесь в том доме, где мы с тобой пили чай после победы над «волками». Он свободен и вы как раз все влезете. Я хотел его использовать для размещения важных гостей, но никто из них у нас ни разу так и не задержался, поэтому сначала вам придётся там прибраться.

Предложение показалось Андрею странным. Зачем отправлять их так далеко? Будто ссылка какая‑то. Если не считать учений, когда весь отряд перебирался на тренировочные базы Родионова, в остальное время они всегда размещались в «Убежище». Почему сейчас полковник удаляет их?

– Так далеко? – всё же разочарованно уточнил Андрей.

Гронин оценивающе посмотрел на него.

– Не понял? Есть возражения, что ли? – с нотками недовольства спросил он.

– Никак нет, – спокойно ответил Андрей. – Просто удивлён, что вы меня удаляете.

– Не удивляйся. На то есть свои причины. К тому же это ненадолго. Будьте наготове и ждите вестей от меня в любой момент.

Звучало это подозрительно, и Андрей невольно нахмурился.

– Детали позже, – предсказал его вопрос полковник.

– Понял.

Разговор прекратился, но привычного «свободен» всё ещё не прозвучало. Андрей в неопределённости ёрзал на стуле, а Гронин отвернулся и принялся тереть большой палец правой руки об указательный. Так он просидел около полуминуты.

– Скажи, ты доверяешь всем своим людям? – не поворачивая головы, он бросил на Андрея испытующий взгляд.

Андрей не был уверен, что правильно понял вопрос.

– Что вы имеете в виду? Если бы я им не доверял, то как бы мог находиться рядом с ними?

– Всем или нет? – настаивал на своём полковник. – Аня не в счёт.

Андрей задумался ненадолго, но очень быстро ответил.

– Ну, разве что новенький у меня – Косарь. Вот ему, пожалуй, пока что не совсем доверяю.

Полковник чуть заметно закивал, но быстро прекратил и заговорил.

– Сомневаюсь, что он может быть в курсе нашей внутренней кухни. Мой вопрос касался тех, кто состоит в твоем отряде давно, а раз всем остальным ты доверяешь, то всё отлично. Ладно, можешь идти. Только не вздумай никому – вообще никому – говорить об этом разговоре, понял?

– Понял.

– Ну и ладненько. Свободен.

Поднявшись, Романов отсалютовал и быстро покинул кабинет. Неприятные мысли буквально роились у него в голове и их было так много, что он ещё не скоро сумел их систематизировать. Гронин сказал, что умного можно только отвлечь, но если судить по последним действиям, то вряд ли Андрей относился к умным. Осознание этого огорчало парня. Пора было с этим что‑то делать.

Дом выглядел почти таким же, как в тот день, когда Андрей увидел его впервые. Отряд добрался до него на двух микроавтобусах, один из которых почему‑то немного задержался. Причина задержки выяснилась, когда они прибыли на место, и Андрей увидел, как из машины выходит Таня. Удивился этому не только Андрей, но и Воробьёв, ехавший вместе с ним. Удивился, похоже, неприятно.

– Тц… Ну и нафига… – с раздражением бросил он и сразу ушёл за дом.

Таня, тоже увидевшая Сергея, проводила его тоскливым взглядом, даже не заметив, что её пытался приобнять Косарь, которого бесцеремонно отодвинул в сторону Толя. Косарь хотел что‑то сказать, но свирепое выражение лица Черенко заставило его передумать. Вряд ли наёмник испугался. Скорее всего, просто не хотел устраивать конфликт, либо понимал, что неправ.

Кто бы ни придумал привезти Таню – Толя или Бодяга, а Романов не сомневался, что это кто‑то из них – Андрею такая самодеятельность не понравилась, но, подумав, он решил ничего им не говорить. Если он сам подаёт плохой пример, то чего же он хочет от своих людей? К тому же, в данном случае никто не мог пострадать, в отличие от авантюр, которые раз за разом устраивал сам Андрей. Одна из этих «авантюр» как раз прикоснулась к его руке. От этого нежного прикосновения Романов ощутил приятную дрожь в теле.

Аня, вероятно, хотела обратиться к нему или что‑то спросить, но не успела, потому что к ним уже быстрым шагом приближались Косарь и Кот.

– Крутая у вас банда, командир. Я ещё ни у кого таких казарм не видел, – кивком указав на дом, заявил Косарь.

– Да, мы такие. Только придётся там немного прибраться. Говорят, в нём давно никто не жил.

– Гигиена – враг спецназа, – уверенно заявил Косарь и покачал головой, намекая, что заниматься уборкой ему совсем не хочется.

– О!

Это воскликнул Кот и принялся шарить по карманам. Что он там искал и что означал его возглас никто так и не понял.

– Может, и враг, но заняться уборкой точно придётся, – ответил Косарю Андрей и все вместе они двинулись к дому.

Дом пустовал уже длительное время. За его наружным состоянием приглядывал старичок‑привратник, который и выдал «анархистам» всю необходимую для уборки и мелкого ремонта утварь. Но внутри он явно никогда не прибирался, о чём свидетельствовал толстый слой пыли, покрывшей всю мебель в комнатах, и не только её. Вскоре дело закипело и «анархисты» быстро привели дом в порядок. Это было не столько необходимостью, сколько требованием полковника, а возможно даже, что частью обещанного наказания.

Когда‑то на крыше дома были смонтированы солнечные батареи, но их давно демонтировали, а вместо них в пристройке у дома поставили слабенький генератор, для которого, впрочем, не было топлива. Пришлось Бодяге слить немного из бака одной из машин, но после запуска генератора свет в доме не появился.

Не успел Бодяга расстроиться, как дядя Ваня, которого большинство называли просто «Дед», вызвался разобраться в чём проблема. С помощью привратника он нашёл в чулане тонкий моток синей изоленты и сомнительного вида инструменты, а затем взялся решать с проблему. На это у него ушло почти три часа, за которые весь остальной отряд как раз закончил убираться в доме.

– Дед, признавайся уже, что ты профан в электрике и просто хотел свинтить с уборки, – подначивал его Косарь, наблюдая, как тот возится с люстрой в гостиной.

В люстре что‑то перегорело, причём очень давно, и Ивану пришлось разобрать её почти полностью, чтобы выяснить причину, из‑за чего многие провода теперь сверкали синей изолентой. На фоне добротно обставленной гостиной всё это выглядело, как седло на корове, и провоцировало шутки.

– Шо вы ржёте, свинюки? – негодовал Иван. – Я ж вам свет сделал. Сейчас посмотрите, какой я мастер.

Он подошёл к давным‑давно разбитому пулей выключателю и соединил два проводка. Люстра вспыхнула и почти тут же погасла.

– Э‑э… – протянул Шелковский, а Черенко выругался.

– Дед, у тебя что, по принципу: если руки золотые, то похрен откуда они растут? – улыбаясь, спросил Косарь.

Украинец что‑то пробурчал в ответ, разъединил проводки и, ворча, снова полез к люстре. Черенко, заявив, что вертел он и люстру, и свет, ушёл из гостиной в поисках Бодяги, а Косарь проводил его жадным взглядом: ему было известно, что кроме Тани Бодяга прихватил из «Убежища» и несколько литров самогона. Андрей вроде бы пока ничего не знал, поэтому все, кто был в курсе этой стратегической тайны, усиленно делали вид, что ничего такого нет. Особенно старался Толя Черенко, который порой уже не мог идти прямо.

– А я ведь когда‑то был священником, представляешь? – внезапно сообщил Иван, мотая остатки изоленты.

– Серьёзно? Да ну? – Косарь с трудом мог поверить в слова украинца.

– Да. Спасал человеческие души, – задумчиво сказал Иван и после короткой паузы так же задумчиво продолжил. – И эти души тогда казались мне куда интереснее, чем сейчас, когда я с помощью автомата отправляю их в ад.