Леди Малфой - Rishanna

Я уже поняла, кто такой тот человек под мраморными плитами библиотеки, сопоставила факты, узнала то, что могло быть мощным оружием против Малфоев и чуть менее мощным, но все-таки оружием против Лорда. Однако в глубине души я понимала и другое: что не выстрелит оно в их сторону, знания останутся тайными, а мой ужас и факты никогда не смогут что-либо изменить. И почему же я тогда не смогла оставить рунное кольцо в покое, ну почему?! В одно короткое мгновение убедила себя, что имею полное право снять его. То был бы легкий путь, но легкий еще не значит правильный.

— Стойте! — к несчастью, я уже успела ухватиться пальцами за перстень и потянула. Прохладный металл поддался и чуть сдвинулся.

— Я не хочу с этим ходить, я не хочу возвращаться и мне наплевать, что будет потом! — моей бесхитростной уверенности можно было позавидовать.

— Ручаюсь, что не наплевать! Уизли чуть не на коленях умалял меня не говорить вам, он еще надеется на что-то, — профессор слегка пожал плечами, поражаясь такой надежде Рона, — но я и так не могу на себя в зеркало смотреть… — он колебался, я видела. — Гермиона, если снимите его, то тут же потеряете ребенка. Он умрет! Именно беременность первенцем и дает вам такой… выбор, даже подобная магия его предоставляет. Я нашел записи столетней давности в архиве Шамбратона, в этом заведении больше внимания уделяется вопросам брака. Все оказалось не так уж и бесповоротно!

Я поспешила оторвать пальцы от кольца. Потерять желанного ребенка? Или не такого уж и желанного? И есть ли выбор у несвободного человека?

— У меня есть время подумать?

— По моим подсчетам — два месяца. Не торопитесь, принять чью-то сторону всегда успеете, если это то, что вам нужно. Мне пора идти, желаете чего-нибудь? — ему хотелось уйти, чтобы уж точно не застать тот момент, когда я выберу. И неважно, что именно и когда, лишь бы не видеть меня. Эх профессор, я еще раз поняла, как сильно вы устали и как безудержно желали покоя. Но покой Северусу Снейпу только снился и то, как я подозревала, нечасто.

— Позовите, пожалуйста, Алексию Гойл, — всегда невозмутимый директор округлил глаза.

— Профессора Гойл?! Вы уверены? — мало кто знал о нашей дружбе, такой противоестественной и непонятной для других, но не для меня. Бедный Северус, Гермиона Грейнджер — та самая заучка и выскочка, в такой нелегкий для себя час зовет жену Пожирателя, подопечную Лорда и преподавателя Темных Искусств! Но Алексия знала обо мне все и до сих пор еще не выдала никому ни единой моей мысли, ей доверенной.

— Она уверена, директор! И не нужно меня звать, дорогая, к тебе я всегда примчусь сама! Тем более Хогвартс уже вовсю гудит о знаменитой пациентке мадам Помфри! — строгая, в абсолютно черной мантии и с более чем непритязательным пучком на затылке она все равно выглядела великолепно и я заплакала, схватив её за шею, которая с удовольствием была мне предоставлена для крепких объятий.

— Милая, я чувствую, что мой малыш будет не намного месяцев старше! — прошептала она мне в ухо. Краем глаза я заметила, что профессор окаменел, наблюдая столь душещипательную сцену. — Я тут посижу, пока тебя не заберут. Не переживай, все будет хорошо! Ты, наверное, испугалась? — Алексия продолжала щебетать в том же духе пока Снейп, оглянувшись на нас несколько раз, все же не покинул лазарет.

Его последний брошенный на меня взгляд был другим, не таким, как еще час назад. Этот человек стал первым среди важных для меня людей, в ком появилась некая настороженность по отношению к бывшей Грейнджер, сомнение и толика разочарования. Уж не подумал ли он, глядя на заплаканную леди Малфой, что всю жизнь боролся с ветряными мельницами? Мне бы этого не хотелось, очень не хотелось, но больше я ничего от моего профессора не узнаю. Северус что-то учуял и возвел между нами крепкую стену. Навсегда.

После его ухода я, наконец, расслабилась и выложила ей все как на духу. Не утаила ничего из услышанного и поделилась самым страшным своим сомнением — не прервать ли жизнь в себе ради жизни на свободе?

— Ну дорогая, я бы никогда на такое не решилась, и вообще, какая свобода тебя ждет? А родители? А если у них, как и у тебя, получится сбежать, то надолго ли? — увидев, что я вновь готова зареветь, она вздохнула и сказала: — Только не это, Гермиона, не надоело тебе плакать все время? Ну помогу я, помогу! Сама не идеальна… — дико было слышать, что моё желание покинуть Люциуса Малфоя и не видеть больше Темного Лорда приравнивается к «неидеальности». — Документы, палочка, деньги — все, что понадобится, так уж и быть. Только ты не забывай, кто у нас самый лучший легилимент в мире… Но я рискну! — поспешила она меня заверить, не допустив тем самым нового витка рыданий. — Ты только реши все так, чтобы и самой не пожалеть и меня потом не обвинять? Хорошо?

— Почему ты такая понимающая, а? Где подвох? — я силилась улыбнуться, но вопрос все равно получился серьезным.

— Ищешь причину, по которой я тебя понимать не должна? Прекращай докапываться, Гермиона, а то еще найдешь…

Мы опять обнялись и заревели уже в два голоса, но по разным причинам.

Слева от меня раздались тихие шаги и я повернулась посмотреть, кто же это крадется. В лазарете я была единственной пациенткой, остальных в спешном порядке выписали болеть в спальни, и совершенно ясно, что и навещать могли лишь меня.

— Рон был прав. Я с ним спорила, но братец прав, у тебя действительно короткая память. Может, оторветесь друг от друга? На минутку? Ваше плечо, профессор, так сильно отличается от моего?

— Джинни, я не хотела…

Девчонка от злости не сдержалась и топнула ногой.

— Что ты не хотела? Чтобы я увидела? — нелегко было себе признаться, но да, именно этого. Я и правда ни на секунду не вспомнила о Джинни, о том, что она рядом и что это редкая возможность поговорить с кем-то из Уизли, поплакаться и погоревать вместе. Ни на сотую долю секунды! Алексия сердито поджала губы, но не позволила себе вмешаться, прекрасно понимая, что происходит, кто для меня эта рыжая и о чем она говорит. Я же не чувствовала себя неправой, я думала лишь о последствиях такой встречи, только о них. Безумно больно стало лишь сейчас, но кто меня услышит? Никто.

Лучший способ не терять друзей, не предавать их. Ну а если человек не хочет предавать, но у него не получается?! Кто тогда виноват? Вернее, кого сделать виноватым?

Джинни стояла, молчала и хмурилась, отчего её аккуратный носик в ярких веснушках смешно морщился. Он и был тем единственным, что было мне знакомо в той озлобленной когтевранке. Чужие, какие-то ледяные глаза, в них плескалось огромное море ненависти и гадливости! Не могли же ее так изменить эти две минуты и Алексия? Да нет, конечно не могли, просто она нашла повод, не специально, но Джинни скинула со своих плеч целую гору неудобных проблем в моем лице. Она получила возможность наслаждаться своей правотой, простив себе долг перед Гермионой Малфой. Бывает, как я уже не раз говорила, все бывает…