Пленники пылающей бездны - Борис Фрадкин

Уж не вызван ли наклон корабля переходом его из четвертой геосферы в ядро земли? Никакого другого объяснения случившемуся Дектярев найти не мог.

Что касается целости его костей, то здесь объяснение пришло сразу: подземоход настолько приблизился к центру земли, что сила веса уменьшилась более чем наполовину. Уменьшение веса оставалось до сих пор незамеченным, потому что к этому успевали привыкать по мере движения корабля.

Появилась новая пища для размышлений, и незаметно для себя Николай Николаевич снова заговорил вслух.

- Иногда мне кажется, - заметил сверху Вадим, - что вы давно не в своем уме. А мы, слушатели вашей болтовни, тоже недалеки от этого.

- Могу и помолчать, - обиделся геолог. - Только молчать тяжелее. Я о Валентине Макаровиче думал. Как-то раз появилась его статья, а в ней высказывалась замечательная идея: превращать космические лучи в атомы нужных нам элементов. Искусственное приготовление атомов!

- Я бы приветствовал сейчас только одну идею: превращение воздуха в воду.

Дектярев поднял голову, пытаясь разглядеть Вадима. Но он увидел колени Андрея. А еще выше сидел Скорюпин. Они заслонили собой Суркова. Между тем в голосе Вадима звучало странное спокойствие, которое так не вязалось с его состоянием. То же самое, должно быть, почувствовали и Андрей с Павлом. Они притихли, поглядывая на Вадима.

- Как хочется пить, - отделяя слово от слова и как бы вслушиваясь в свой голос, сказал Вадим. - А мы сидим и ждем, когда захочется еще сильнее...

- Мне бы что-нибудь вроде ножа, - попросил Дектярев у Андрея.

У Скорюпина оказался складной нож. Геолог присел на крышку и лезвием стал собирать иней с обода. Набралось немного, около грамма серой льдистой массы. Бережно передал Николай Николаевич этот комочек вместе с ножом стоявшему над ним Чуракову, тот передал его Скорюпину.

Вадим принял нож, смотрел долго и непонимающе на тающий скользкий бугорок, на каплю воды, набухавшую на краю лезвия.

- Это... мне? - спросил он.

Волна, приближение которой он предчувствовал, обрушилась на него, смяла, увлекла за собой в пучину.

Нож выскользнул из его рук. Скорюпин испуганно вскрикнул и отпрянул в сторону. Нож ударил Андрея в плечо тупым концом, отскочил к стене, звякнул о скобу и угодил прямо в лицо геологу. Лезвие рассекло щеку Николая Николаевича.

- У вас кровь! - вскочил Чураков.

- За Вадимом смотри! За Вадимом!!

Но было поздно - Вадим уже бежал вверх по скобам. Пока Андрей понял его намерение, тот уже достиг верхнего люка и стал открывать его.

- Вадька, стой! - механик устремился вдогонку.

Путь ему преградил растерявшийся Павел. В узком пространстве им не сразу удалось разминуться.

Все-таки Андрей догнал Вадима. Механик схватил его за ногу. И почувствовал, как быстро обмякает тело товарища. Действие излучения на этот раз было молниеносным и поразило Вадима, едва он поднял голову над колодцем в незащищенное пространство.

19

Николай Николаевич приложил полотенце к щеке, останавливая все еще идущую из раны кровь. Под ним, на крышке люка, прикрытое простыней лежало мертвое тело командира подземохода "ПВ-313".

- Идиотское положение, - пробормотал геолог. - За что уцепиться? Какую бы лазейку придумать?

Устав стоять на скобе, Николай Николаевич сел в гамак. Надеяться действительно не на что. Когда прекратится катастрофическое падение температуры в кабинах, сказать невозможно. Экипаж намертво замурован в стальном склепе.

- Николай Николаевич, - неожиданно проговорил Чураков, попробую я сделать то, что не получилось у Вадима.

- Ты о системе охлаждения?

- Да.

- Тебе в голову пришла какая-нибудь идея?

- Пришла: переключать вслепую.

- То есть как вслепую? - не понял Дектярев.

- Перебрать схему каждого реле невозможно. Зато имеется другая возможность, о которой не подумали мы с Вадимом: это поменять местами щиты. Понимаете, Николай Николаевич? При этом изменится соотношение токов и их направление в контурах. Щитов восемь, не так уж много.

- Восемь! - ужаснулся ученый. - Да это же на месяц работы!

- Ну уж, на месяц. За неделю управлюсь. А случай придет на помощь, полчаса будет достаточно. Все-таки я механик первого класса, в автоматике кое-что соображаю.

Дектярев задумался. Неделю им, конечно, не продержаться. Жажда доконает их значительно раньше. И сам Андрей ослаб настолько, что едва ли задуманная работа окажется ему под силу.

И не только это смущало Николая Николаевича. Чтобы попасть в Агрегатную, нужно прежде спуститься в складской отсек. Правда, люк в агрегатную находится почти рядом с люком в колодец, но в отсеке Андрея может встретить такая низкая температура, которая обратит его в лед, прежде чем он успеет коснуться пола.

Угадав мысли геолога, Андрей сказал:

- Я закутаюсь с ног до головы. Только вам и Павлу придется расстаться со своими матрацами и одеялами. Получится подобие скафандра. Пусть в отсеке хоть как холодно, я успею проскочить. Потребуется одна секунда, не больше. Я перемахну из люка в люк, как птица, с закрытыми глазами.

- Да, но что может встретить тебя в агрегатной?

Андрей внутренне содрогнулся, об этом он не подумал. Если и в агрегатной такая же температура, как в отсеке, то это будет... смерть.

- Агрегатная примыкает к двигателю, - успокоил он Дектярева. - Если там и не очень тепло, то, во всяком случае, должно быть терпимо. А какой у нас еще выход, Николай Николаевич?

Он с грустью посмотрел на тело, накрытое простыней. Вадим... Кто бы мог подумать, что Вадим выберет себе такую бесславную кончину.

- Ты прав, - согласился Дегтярев, - другого выхода у нас все равно нет.

- Помогите мне одеться.

- Сразу? Сейчас?

- А зачем откладывать?

Николай Николаевич опоясал его матрацами, на руки и на ноги тоже накрутил по матрацу. Веревок в подземоходе не было, пришлось одну простынь разорвать на полосы и туго стянуть ими все нацепленное на Андрея. Голову Андрей дважды обернул одеялом, оставив только узенькую щелку для глаз.

Теснота помешала Скорюпину принять участие в сборах Андрея. Связист должен был оставаться в роли зрителя. Он смотрел на Чуракова остановившимися глазами,. А тот в ответ улыбался сдержанно и застенчиво.

- Пожалуй, еще одно одеяло на руки, - попросил механик Николая Николаевича. - Руки для меня самое главное. Без ног-то, если что, я доберусь и щиты переставлю.

Это было последнее одеяло. Его пришлось разорвать пополам. Прочная материя никак не поддавалась, тем более, что локти упирались в стенки колодца и размахнуться не удавалось, Дектярев рассвирепел, совсем забыв, что в его кармане лежит злополучный нож. Наконец раздался сухой треск, а Николай Николаевич едва не соскользнул со скобы, на которой стоял.