Таинственная Полинезия - Милослав Стингл

Что же касается того, как поднимали статуи, то местные жители утверждают, будто под них подкладывали камни. С каждым новым камешком статуя поднималась чуть выше, пока наконец ранее лежавшие на земле моаи не выпрямлялись. И вот в течение нескольких сотен лет на поверхности безлесного острова выросли сотни каменных гигантов.

Рапануйские моаи - бесспорно поразительные творения полинезийского художественного гения. Они свидетельствуют о великом таланте местных каменотесов... а также о способности жителей острова Пасхи решать, казалось бы, неразрешимые проблемы чисто технического порядка. Вопреки своим размерам и весу, вопреки связанным с ними фантастическим легендам, загадкам и тайнам, статуи острова Пасхи прекрасно вписываются в доступный пониманию и вполне реальный контекст полинезийской культуры, полинезийского искусства.

Самые прославленные памятники полинезийского мегалитического искусства местный ваятель вытесал с помощью примитивных каменных орудий труда. Они служили обитателю острова во времена мира, а в периоды войн полинезийцу служило оружие. Оно тоже относится к материальной культуре этой части света. В боевом снаряжении полинезийца мы с удивлением обнаруживаем отсутствие такого важного и распространенного в других местах оружия, как лук и стрелы[176]. Полинезийский воин вместо лука пользуется палицей и - далеко не везде - копьем. Палицы имели самые разнообразные формы. Одни - короткие, гладкие; другие - с конусообразным утолщением на конце. Примечательны маорийские палицы Новой Зеландии, сделанные из нефрита или базальта. Копья тоже были разнообразны. Одни - гладкие, другие - украшенные многочисленными загнутыми назад и потому особенно опасными крючками.

Типичным для полинезийца оружием была и праща (растительные плетеные "ремни" и расширяющаяся метательная средняя часть из лубяной материи). Эта материя, которую в Полинезии называют тапа - еще одно примечательное изделие местных ремесленников. К тому же ее применение убедительно демонстрирует, как успешно жители тихоокеанских островов умели заменять недостающее в новых условиях сырье, в данном случае-речь идет о волокне, из которого можно было изготовлять ткани.

Монументальная каменная статуя с острова Пасхи.

Тапа - нетканая материя. Она изготовляется из луба местного тутового дерева (Broussonetia papyrifera). Лыко этой шелковицы полинезийская ремесленница (изготовление тапы во всей Океании - дело сугубо женское) освобождает от коры, тщательно очищает и опускает в воду. От пребывания в воде луб размягчается. Потом специальными деревянными колотушками его отбивают короткими, резкими ударами. Размятые узкие полосы тапы соединяют в более широкие куски материи, причем либо накладывают друг на друга края двух полос и бьют по ним, либо склеивают (это наиболее распространенный способ), либо сшивают.

Тапы в Полинезии щедро расцвечивают. Обычно их расписывают прекрасным геометрическим узором, иногда этот узор отпечатывают с матриц. Из готовой лубяной материи шьют юбки, а порой и другие предметы одежды, одеяла, сумки, занавеси и т. д.

Во многих местах Полинезии (например, на архипелаге Тонга - классической стране этих лубяных материй) тапа была основным материалом, из которого изготовляли одежду. Одежда была весьма скудной. Тропический климат большей части Полинезии и не требовал богатых одеяний. Скорее наоборот. Поэтому мужчины преимущественно носили набедренные повязки (на Самоа их называют лава лава). Женщины - юбки, сшитые из тапы, растительных циновок, травяной бахромы или больших листьев.

Во многих местах "треугольника" неотъемлемой составной частью "одежды" была татуировка. По достижении половой зрелости молодой мужчина и молодая женщина подвергались татуировке. В некоторых частях "треугольника", особенно на Маркизских островах, она была такой обильной, что покрывала все тело[177].

Искусство татуировки было особым "священным ремеслом". Наносили татуировку специальные мастера. Татуировка, обычно связанная с каким-то важным событием в жизни человека, сопровождалась соответствующими религиозными обрядами. Весьма характерна спиралевидная татуировка новозеландских маори.

Если американские индейцы любили раскрашивать свое тело, то полинезийцы такую "раскраску" заменяли татуировкой. Украшали они себя и ожерельями из раковин, браслетами из черепашьего панциря и т. д.

Чрезвычайно типичный для Океании способ украшения - венки из цветов (леи). В этом искусстве полинезийцы (особенно гавайцы) достигли поистине высокого мастерства. Гавайские леи отличаются особой утонченностью. Венки плетут из цветов по правилам, узаконенным многовековой традицией. Поныне на Гавайских островах устраиваются общенародные конкурсы по плетению венков. Мастера этого искусства пользовались и пользуются здесь большим уважением.

Таким образом, полинезийское общество знало десятки ремесел, которые подчас можно с полным правом назвать художественной деятельностью, как это имело место, когда речь шла об искусстве плетения цветочных венков на Гавайских островах, искусстве татуировки на Маркизских островах, о маорийской резьбе по дереву или мастерстве рапануйских каменотесов.

Полинезийцы высоко ценили своих ремесленников-умельцев и их труд и называли тем же словом, каким именовали жрецов, - тахуна (на Гавайях - кахуна, на Таити - тауа). Причем это слово означает то же, что в европейских языках "мастер", "маэстро", "художник". Название соответствовало и месту тахуна в полинезийском обществе. Так же как жрецы, они были первыми после вождя группы островов, деревни или племени.

Так транспортировались гигантские статуи моаи на острове Пасхи (рисунок по археологической реконструкции У. Маллоя).

Полинезийский ремесленник-умелец стоит на той же социальной ступени, что и все, кто способствует развитию духовной культуры общества, - певцы, астрономы, декламаторы стихотворных генеалогий, лекари. Знаток истории полинезийской культуры Эдуард Додд составил список пятнадцати важнейших тахуна. Это весьма любопытный перечень чрезвычайно многообразных специализаций.

Первыми среди тахува доктор Додд назвал строителей лодок. Следующей самостоятельной группой ремесленников были "архитекторы" - строители домов и одновременно мастера резьбы по дереву. Своего рода мастером изобразительного искусства был тату тахуна - татуировщик, умеющий наносить особо изысканные геометрические узоры.

К самостоятельным, высококвалифицированным профессиональным группам полинезийского общества принадлежали и певцы, танцовщики, декламаторы (в том числе те, которые читали наизусть стихотворные генеалогии), а также поэты. Все это были тахуна, люди, наделенные маной, сверхъестественной силой, особым даром, позволявшим им делать то, на что другие не способны. И все они своей повседневной деятельностью поднимали уровень удивительной полинезийской культуры.

Хула и другие танцы

В перечне тахуна - истинных талантов - значатся и танцовщики. Не какие-нибудь плясуны, а мастера хулы. Следовательно, не только этнографами и историками тихоокеанских культур, но и самими полинезийцами танец рассматривается как искусство. А вместе с танцем - сопровождающие его музыка и пение.

Согласно широко распространенным представлениям, в Полинезии каждый умел (и умеет по сей день) танцевать и петь. Но полинезийцы научились строго различать то, что "умеет каждый", от того, на что способен лишь "истинный" мастер, и именно на этом определении "истинный" следует сделать ударение.

Хула (или, точнее, несколько ее разновидностей, мастерское исполнение которых давало полинезийцу право считаться "истинным художником") родилась на Гавайских островах. Здесь же и родина самой яркой полинезийской музыки - полинезийских песен и музыкального сопровождения, тесно связанных с танцем.

Сначала остановимся на полинезийских танцах. Ведь именно они привлекли внимание самых первых посетителей Полинезии. Ими жители здешних островов зачастую приветствовали европейских мореплавателей. Танцы, исполненные гармонии, грациозные, тешащие глаз, более чем многие иные составные элементы полинезийской культуры способствовали тому, что европейцы начали называть полинезийцев "благородными дикарями", "обитателями земного рая". Французские и британские мореплаватели, которых полинезийцы так сердечно приветствовали, оставили нам несколько описаний танцевальных праздников, состоявшихся на их глазах в Океании. Так, прославленный Дюмон-Дюрвиль вспоминает, как на острове Тонгатапу (архипелаг Тонга) вместе с членами экипажей находившихся под его командой кораблей он принял участие в танцевальном празднике, который для белокожих пришельцев устроил правитель этой области - вождь Палу. Гвоздем программы был танец с веслами, которыми танцовщики "гребли" во всех направлениях. Танец гребцов сопровождал местный оркестр, состоявший, по сути дела, из одних ударных инструментов - прежде всего из бамбуковых палочек, которыми музыканты в ритме танца колотили по земле.