Собрание сочинений. Том 1 - де Вега Лопе Феликс Карпио

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и дон Манрике.

Дон Манрике

Судья, в мятежное селенье Наряженный вести допрос, Вернулся и отчет привез На ваше благоусмотренье.

Король

(донье Исавеле)

Без вас нет мудрых приговоров.

Магистр

Сеньор! Не будь я ваш вассал, Я б этим людям показал, Как убивают командоров.

Король

Напрасно это вас тревожит.

Донья Исавела

Забота эта в должный час, Надеюсь, ляжет и на вас, Когда мне в том господь поможет.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же и судья.

Судья

Осуществляя приказанье, В Фуэнте Овехуне я, Как вами посланный судья, Со всем усердьем вел дознанье. Я, прилагая труд великий, Виновных тщательно искал — И ни листа не исписал, Не добыл ни одной улики. Там все, от стара и до юна, Со стойкостью душевных сил, Когда их спросишь, кто убил, Твердят: «Фуэнте Овехуна», Я триста человек подряд Пытал упорно и сурово, И, честное даю вам слово, Все только это говорят. Десятилетних малышей На дыбу вздергивал. Ни лаской, Ни обольщеньем, ни острасткой Не вытянул других речей. И так как это преступленье Нет больше способов раскрыть, Вам надо или всех простить, Иль перевешать все селенье. Они толпой собрались тут, Чтоб мой отчет удостоверить. Вы лично можете проверить.

Король

Когда пришли, то пусть войдут.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Те же, Эстеван, Алонсо, Фрондосо, Лауренсья, Менго, крестьяне и крестьянки.

Лауренсья

Так это наши короли?

Фрондосо

Те, что в Кастилье полновластны.

Лауренсья

По-моему, они прекрасны. Господь им счастия пошли!

Донья Исавела

И это всё — бунтовщики?

Эстеван

Народ Фуэнте Овехуны Спасенья ждет от злой фортуны Под сенью царственной руки. Неслыханные притесненья, Которыми нас с давних пор Терзал покойный командор, Его обиды и глумленья — Виной случившейся беде. Он грабил нас, ничем не сытый, Девиц насиловал, защиты Не находили мы нигде…

Фрондосо

Крестьянку эту молодую, Которую мне бог судил И этим так благословил, Что я над всеми торжествую,— Как только я на ней женился, Он, раньше, чем настала ночь, Как бы невольницу, точь-в-точь, Угнать в свой дом не постеснился. И если б чести соблюсти Моя гордячка не сумела, Тогда не ясное ли дело, Что бы могло произойти?

Менго

Не время ль выступить и мне? Коль будет ваше разрешенье, Я вас повергну в изумленье Рассказом о моей спине. Когда я вздумал защитить Девицу от людей сеньора, Которую пятном позора Они хотели осквернить, Сей злонамеренный Нерон[106] Велел мне так отделать спину, Что в резаную лососину Мой тыл казался превращен. Не пожалев моих литавр, В них так усердно били трое, Что кожа их теперь сплошное Нагроможденье конских тавр. Мне больше стоило леченье,— Хотя масличный порошок Мне основательно помог,— Чем стоит все мое именье.

Эстеван

Сеньор! Мы быть хотим твоими. Ты — прирожденный наш король. Твой герб прибит, — уж ты позволь, У нас над брусьями дверными. Для нас твои законы святы. Ты милосерд и справедлив, И ты признаешь, рассудив, Что мы ни в чем не виноваты.

Король

Раз нет улик, чтобы судить, То неуместно наказанье, И, как ни тяжко злодеянье, Его приходится простить. И, раз таков ваш приговор, Село за мною остается, Пока, быть может, не найдется, Чтоб вами править, командор.

Фрондосо

Скажу, сеньор, что мы не втуне Искали твоего суда. И тут, честные господа, Конец Фуэнте Овехуне.

ПЕРИВАНЬЕС И КОМАНДОР ОКАНЬИ[107]

Перевод Ф. КЕЛЬИНА

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Король дон Энрике III Кастильский.[108]

Королева.

Периваньес — крестьянин.

Касильда — его жена.

Командор Оканьи.

Коннетабль.[109]