Обязательственное право - Фридрих Карл фон Савиньи

115

Без сомнения, стипуляция, в виду облегчения гражданского оборота, была, за исключением одного случая, доступна и перегринам, и в этом смысле вошла в jus gentium (§ 6, g). Но это не могло служить основанием к отнятию у неформальных контрактов обязательной силы, присущей им по jus gentium.

116

L. 84, § 1 de R. J. (50. 17) (выше § 5, d). Слова «cujus fidem secuti sumus» прямо указывают на случай, когда стороны доверились неформальному договору, не прибегая к более надежной гарантии стипуляции; для этого-то именно случая и употреблено здесь выражение «natura debet». L. 1 pr. de pactis: «Hujus edicti aequitas naturalis est. Quid enim tam congruum fidei humanae, quam ea, quae inter eos placuerunt, servare?». Нельзя яснее выразить того, что jus gentium сообщало неформальным договорам обязательную силу. L. 95, § 4 de sol. (46. 3), см. § 7, а). Здесь ясно говорится о неформальном pactum, что он vinculo aequitatis sustinetur, т. е., конечно, посредством jus gentium. Я придаю менее решительное значение тем местам, в которых говорится, что неформальный pactum имел своим последствием exceptio, каковы, например, L. 7, § 1 de pactis и L. 40 de R. С. (12. 1). Так как, с одной стороны, exceptio не есть выражение, точно указывающее на последствия naturalis obligatio (§ 8), с другой, выражение parit exceptionem можно относить к погашенному договору (pactum de non petendo), а между тем здесь идет речь только об основании обязательства. Возражение Lelièvr’a, стр. 21, что здесь идет речь только о naturaliter deberi, a не o naturа1is оb1igatiо, лишено всякого основания, ибо debitum – синоним obligatio, так что одно без другого немыслимо (§ 3).

117

Ср. System, т. 6, § 268.

118

L. 5, § 2 de sol. (46. 3): «…si sint usurae debitae, et aliae indebitae… puta quaedam earum ex stipulatione, quaedam ех pacto naturaliter debebantur» (см. выше § 7, i).

119

L. 5, § 2 de sol. (46. 3): «…ex pacti conventione datae repeti non possunt…» L. 3 G. de pactis (2. 3).

120

L. 11, § 3 de pign. act. (13. 7); L. 4; L. 22 C. de usuris (4. 22).

121

Lelièvre, стр. 21. Meyerfeld Schenkungen, стр. 344–346. Unterholzner I, § 23. Из древнейших писателей защищают это мнение Giphanius lect. Altorph. p. 571, 572, но слабо и именно на том основании, что ни в одном месте римского права не говорится, чтобы из nudum pactum возникала naturalis obligatio.

122

L. 1, § 2 de V. О. (45. 1): «Si quis ita interroget: dabis? responderit: quidni? et is utique in ea causa est ut obligetur. Contra si sine verbis adimisset. Non tantum autem civiliter, sed nec naturaliter obligatur, qui ita adimit: et ideo recte dictum est, non obligari pro eo nec fidejussorem quidem».

123

L 4. 11 de jur. (5. 1), L. 16 de furtis (47. 2), System, т. 2, § 67.

124

Ср. System, т. 2, § 65 и прилож. IV (относится к этому и следующему случаю).

125

L. 64 de cond. ind. (12. 6), L. 40, § 3 de cond. (35. 1).

126

L. 49, § 2 de pec. (15. 1): «Ut debitor vel servus domino, vel dominus servo intelligatur, ex causa сivi1i соmputandum est». Из этого следует, что господин в силу простой заметки в счетной книжке о долге своему рабу не становился должником naturaliter.

127

L. 64 de cond. ind. (12. 6). Это исключение condictio indebiti как последствия, свойственного naturalis obligatio, может проявиться только по освобождении, так как до него никакой иск господина немыслим.

128

L. 5, § 4 de pec. (15. 1); L. 9, § 2–8; L. 11, § 6–9; L. 15. eod.; L. 30 pr. de act. emti (19. 1).

129

L. 14 de O. et A. (44. 7); L. 50, § 2 de pec. (15. 1); L. 13 pr. de cond. ind. (12. 6); L. 20, § 2 de statu lib. (40. 7); L. 19, § 4 de don. (39. 5); Gajus Lib. 3, § 119.

130

Ср. System, т. 3, § 107, 108, где вопрос этот развит систематичнее. Из новейших исследователей, писавших об этом спорном вопросе и приводивших множество древнейших толкований, нужно заметить следующих: Глюк, ч. 4, стр. 62; след. Вебер, стр. 258; Лельевр, natur. oblig. p. 54–60; Рудорф, опека II стр. 279; Гешени – лекции, § 428; Вангеров, 1, § 279; Пухта, Пандекты, § 238.

131

L. 9 pr. de auct. (26. 8), pr. J. de auct. (1. 29), принцип этот представляется несомненно признанным.

132

L. 5 pr. de auct. (20. 8), см. выше § 5, h. Этот именно случай и мог, главными образом, возбудить сомнение в исковом свойстве обязательства, ввиду собственного участия опекуна в сделке.

133

L. 1, § 2. L. 3 pr. соmm. (13. 6).

134

L. 1, § 15 depos. (16. 3): «…si apud doli mali jam capacem deposueris, agi posse, si dolum commisit: nam et in quantum locupletior factus est, datur actio in e um, et si dolus non intervenit».

135

L. 3, § 4 de neg. gestis (3. 5): «Pupillus sane, si negotia gesserit, post rescriptum D. Pii conveniri potest in id, quod factus est locupletior: agendo autem, compensationem ejus, quod gessit, patitur».

136

L. 9, 10 de instit. (14. 3). Вот более общие места, где признается тот же принцип: L. 8, § 15 ad Sc. Vell. (16. 1); L. 66 de sol. (46. 3).

137

L. 1 pr. de auct. (26. 8).

138

Ср. System, т. 1, § 24. Ульпиан действительно говорит в L. 3, § 4 de neg gestis (3. 5): «pupillus… post rescriptum D. Pii conveniri potest» (прим. n); но это только неточность выражения, которая не дает нам права допускать, по отношению к прежнему времени, противное. Следовало бы только сказать, что этот рескрипт рассеял всякое сомнение.

139

Ср. выше § 5, h. Далее: System, т. 5; Beilage, XIV. Num. VIII; наконец, L 14 de cond. ind. (12. 6): «Nam hoc natura aequum est, neminem cum alterius detrimento fieri locupletiorem». Также L. 206 de R. J (50. 17).

140

Гай говорит Lib. § 189, что учреждение опеки существует у всех народов, а потому оно jurisgentium. Однако же от этого собственно института, лишающего несовершеннолетнего управления имуществом и переносящего его на опекуна, совершенно отлична отнимаемая у пупилла до наступления зрелости способность вступать в юридические сделки и искусственное дополнения его деятельности через auctoritas.

141

L. 59 de О. et. A. (44. 7).

142

L. 41 de cond. ind. (12. 6).

143

Мимоходом я уже заметил об этом, по отношению к мнению П ух т ы, состоящему главным образом в том, что рассматриваемый нами спорный вопрос должен быть решен о т р и ц а т е л ь н о, и что признаваемое во многих местах n a t u r a l i s o b l i g a t i o должна быть понимаема в смысле искового обязательства, в силу (предполагаемого) обогащения, – обязательства, которое только вследствие своего происхождения называется naturalis. Выше я сам придавал такой смысл выражению для объяснения L. 5 pr.de auct. (§ 5, h), но в данном случае принятие такой терминологии тем более основательно и даже совершенно необходимо, что в самом тексте обязательство объясняется как исковое.

144

L. 3, § 4 de neg. gestis (3. 5) приведено выше в прим. n.

145

L. 127, de V. O. (45. 1).

146

L. 95, § 2 de sol. (46. 3): «…non enim quanto locupletior pupillus factus est, consequitur, sed in solidum creditum suum ex hereditate retinet». И в § 4 того же текста было выражено, что пупилл в силу своих договоров вступает в naturalis obligatio, а отсюда выводится заключение, что погашение главного долга договором или присягой ipso jure разрушает обязательство, освобождая, таким образом, от ответственности и поставленного пупиллом поручителя.

147

L. 25, § 1 quando dies (36. 2): «…si petitor ad praesens debitum verba retulit, quia nihil ejus debet, nullius momenti legatum erit: quod si verbo debiti naturalem obligationem et futuram solutionem cogitavit, interim nihil Titius petet, quasi tacite condicio inserta sit: non secus ac si ita dixisset, Titio dato quod pupillus solverit». IIухта (и еще прежде другие) выводит объяснение этого места из различных мыслей завещателя, следовательно, из необходимого толкования завещания; однако выражение petitor, управляющее всею последующею речью, может только с натяжкой быть отнесено к завещателю, ибо creditor только тогда называется petitor’ом, когда иск уже предъявлен или, по крайней мере, имеется в виду; вот почему и поправка, предлагаемая Готофредом (testator), совершенно произвольна. Здесь скорее речь идет о различных мыслях и намерениях легатаря, который именно готовится предъявить иск и в этом смысле правильно мог бы назваться petitor’ом. Впрочем, как бы различны ни были мнения об указанной здесь противоположности возможных объяснений, решительный момент указанного нами листа заключается не в этом. Он состоит в ясно выраженном признании naturalis obligatio. Пухта же, напротив, принимает, что это выражение употреблено здесь не в собственном, юридическом, а в чисто фактическом смысле кажущегося договора, не имеющего никаких юридических последствий, но могущего в будущем получить осуществление в силу сознательного платежа. Однако же всякое подобное толкование должно быть отвергнуто, как скоро оно не имеет за себя никаких других оснований, кроме желания отстоять при его помощи предвзятое мнение.

148

L. 1, § 1 de nov. (40. 2): «qualiscunque obligatio… novari verbis potest, dummodo sequens obligatio aut civiliter teneat, aut naturaliter: utputa si pupillus sine tutоris auctoritate prоmiserit». И в другом месте Ульпиан говорит, что из одностороннего обещанья пупилла возникает настоящий debitum, до того действительный, что впоследствии на нем может быть основана законная новация; так что позднейшая promissio не будет носить характера дара. L. 19, § 4. de don. (139. 5).