Суррогатный папа поневоле - Марина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы ведь еще увидимся? – со скрытой тревогой задал он вопрос, когда я размышляла, что все заходит слишком далеко и в мои планы не входило настолько сближаться с настоящим отцом ребенка.
Я замерла в нерешительности, а после подошла и поцеловала мужчину в слегка небритую щеку, напоследок послав ему извиняющийся взгляд. Мне даже почудилось, что этот молчаливый ответ его расстроил.
После этого я развернулась и вошла в подъезд, боясь обернуться и прислушиваясь, чтобы услышать, как автомобиль Павла уезжает из моего двора навсегда.
Понуро прошла мимо дремавшего вахтера, и по лестнице поднялась на свой этаж, лишь у двери поняв, что вновь реву, роняя горькие слезы разочарования и трусости на свои ключи, которые не могла вставить в замок. С трудом, но все же вошла в квартиру, жалобно всхлипывая, а после, не включая верхнего света, направилась на кухню за очередным ведерком мороженного, которыми в ассортименте забита моя морозилка. В этом ведерке я хотела утолить свои печали, за время беременности привыкнув ко вкусу мороженного смешанного со слезами.
Но тут замерла у окна, как вкопанная, и заторможено обернулась, вглядываясь во внутренний двор. Поняв, что его заметили, мужчина, все еще стоящий у своей машины, прислонившись к капоту, приветливо помахал мне рукой, давая понять, что видит меня.
Словно машинально махнула в ответ, а после отошла от окна, стремительно успокаиваясь и вытирая оставшиеся слезы по щекам. Будто сами собой пальцы нащупали в кармане пиджака тонкий корпус смартфона.
И, боясь, что утром пожалею об этом, трясущимися пальцами набрала сообщение:
«Я тоже надеюсь, что мы еще увидимся…»
Нажала «отправить» и замерла, вся напрягшись в ожидании. Почти сразу пришел ответ:
«Это то, что я хотел услышать. Можешь звонить в любое время. До встречи, Лана.»
Сообщение вызвало глуповатую улыбку, и вынудило подойти к окну еще раз, чтобы заметить, что мужчина, махнув мне рукой в последний раз, сел в машину и неторопливо выехал со двора.
Глава 9. Светлана
Прошло несколько дней, наступила рабочая неделя, но мысли о Смирнове не отпускали. Кажется, беременность вновь вернула меня в то короткое время подростковой закомплексованности и неуверенности, потому что все эти дни я гипнотизировала мобильный взглядом, а в голове у меня развивалось настоящее сражение из мыслей:
«Что он хотел этим сказать? Я ему нравлюсь?»
«Конечно, нравишься. Все же очевидно! Возьми и позвони.»
«Нет, не нравишься. Ты, вообще, мало кому нравишься. Ты с Кравцовым перестала воевать только после того, как уложила того в постель и смирилась с мыслью, что, по крайней мере, с ним приятно заниматься сексом. А со Смирновым вы даже не целовались. Да ты его шантажировала!»
«Но он же сказал, что просто хочет помочь. Он же не знает, что этот ребенок все же от него! Какая ему корысть от предложения своей помощи!»
«Вот именно! Он даже не знает, что ребенок его, но при этом как будто мог позариться на потолстевшую беременную «чужим» ребенком гусыню, которая только и делает, что ревет и жрет! Где это видано, чтобы мужик, к тому же такой шикарный, как Павел, в здравом уме мог позариться на такую, как ты? Да большинство мужиков убегут от тебя сверкая пятками, просто из-за поганого характера. А тут еще и беременность, что для мужского пола – все равно, что криптонит для Супермена. Тем более беременность от другого.»
«Но ребенок-то его!»
«Но он этого не знает! Ты же сама его убедила в том, что малыш от Кравцова.»
«Может отцовское сердце чувствует?»
«Ты сама-то слышишь, какой бред несешь?»
«Не такая я уж и невыносимая!»
«На прошлом совещании ты довела мужика до нервного тика, просто потому что тебе не понравился его галстук, узрев в этой вещи причину бездарности самого управленческого потенциала мужика, чьи показатели с каждым месяцем становились хуже.»
«Но вместе с показателями и галстуки скатывались в разряд «выколите мне глаза»!»
« …!»
«Черт!»
В общем, я не скучала, пребывая в своих мысленных дебатах, где паранойя и подозрительность победили и убедили меня держать себя в руках.
Я и держалась.
Ну, как «держалась»? Вот уже минут десять туплю со смартфоном в руках, на котором открыт пока что пустой чат с абонентом под именем «Павел».
Развлекалась в основном тем, что блокировала смартфон, после в порыве собственной дурости разблокировала и даже открывала клавиатуру, но в последний момент постоянно отказывалась от этой затеи. И этими «пятнашками» вновь едва не довела себя до истерики, но случилось то, отчего я едва испуганно не выбросила телефон в окно: появился значок, что абонент набирает мне сообщение.
«Привет!» – было написано в сообщении, но я увидела совсем другое: он наверняка со своей стороны видел то же уведомление «набора», когда я решала писать или не писать.
Хотела проигнорировать, но поняла, что приложение так же уведомило Павла о том, что сообщение прочитано.
Черт!
«Здравствуй.» – написала я в ответ и замерла в ожидании, так как почти сразу появилось оповещение о наборе Павлом ответа.
«Я боялся, что ты не объявишься больше. Как у тебя дела?»
«Спасибо. Все отлично. Ты как?» – краснея от банальности переписки, тем не менее с небольшим остервенением сжимала я корпус смартфона в руках, даже забыв о том, что меня минуту назад укачивало на заднем сиденье.
«Не жалуюсь. Чем занята? Не против, если я позвоню?»
Поймав себя на том, что закусила губу, чтобы победно не заулюкать на данное сообщение, с разочарованием посмотрела в окно автомобиля и написала:
«Сейчас не очень удобно. Я домой еду. Освобожусь минут через двадцать.»
«Возвращаешься так поздно? Рабочий день давно закончен, разве нет?» – с явно читающимся негодованием спросили у меня.
«Много работы. Ничего страшного, я привыкла. Я же начальница, как никак…» – попыталась я оправдаться, всматриваясь в экран телефона, который сейчас демонстрировал то, что творилось со мной совсем недавно: значок о наборе сообщения то появлялся, то пропадал. И так минуты две, намекая, что сообщение должно быть объемным и эмоциональным. Но пришло мне только:
«Ты уверена, что тебе можно так перетруждаться?»
«Все в порядке. Я всегда так работаю.» – заверила я и тут же затосковала, поняв, что со мной явно что-то не так, раз действительно не видела ничего странного в
