Бич божий. Величие и трагедия Сталина. - Платонов Олег Анатольевич

Свою убежденность в победе Сталин сумел внушить Гопкинсу, а тот Рузвельту. По настоянию Сталина и при поддержке Гопкинса был смещен целый ряд антисоветских лиц в американском представительстве в Москве.

В августе 1943 года президентский комитет по вопросам СССР докладывал Рузвельту: «Поскольку Советская Россия является решающим фактором в войне, ей должно быть предоставлено всевозможное содействие и должны быть предприняты все усилия для установления с нею дружеских отношений. Развивать и поддерживать с Россией дружеские отношения крайне важно и потому, что она, без сомнений, будет главенствовать в Европе после победы над фашистами».

Тем не менее позиция США в годы войны носила вероломный характер. Советская разведка получала на этот счет множество доказательств. Однажды в советское консульство в Нью-Йорке пришел бывший полковник Русской армии, в свое время эмигрировавший в США. Он сообщил, что его сын, работавший в Управлении стратегических служб (американская разведка), рассказал ему, как сотрудники этого ведомства проводят беседы с русскими и украинскими эмигрантами, собирают информацию о портах на Дальнем Востоке,

Севере и Юге Советского Союза, об имеющихся у них там родственниках и знакомых. Сын полковника также сказал, что «американцы готовятся к возможной высадке войск в России якобы на тот случай, если сопротивление Красной Армии будет сломлено и Восточный фронт развалится».

Доживавший на чужбине свой век, русский патриот дрожащим, прерывающимся голосом заключил: «Такого вероломства со стороны американцев я не ожидал. Это же готовится удар ножом в спину России. Остерегайтесь американцев!»[132]

Во время войны американское правительство запрещало своим компаниям продавать СССР ряд стратегических материалов, и прежде всего никель, необходимый для работы советских авиационных заводов. Впоследствии руководитель КГБ генерал Ф.Д. Бобков отмечал: «Видимо, руководителям США было выгодно превосходство немцев в воздухе, а на земле — они отлично это знали — Германии нас не так-то легко победить»[133].

Стараясь использовать войну в своих интересах, англо-американские союзники всеми возможными способами стремились, с одной стороны, как можно дольше затягивать открытие второго фронта, рассчитывая на окончательное истощение главных воюющих держав, а с другой — убедить советское руководство отвести войска с тех территорий, которые Англия и США считали сферой своих национальных притязаний (Закавказье, Иран, Приполярье). В этих стремлениях Англии и США совершенно отчетливо чувствовалось их желание ослабить как можно сильнее не только Германию, но и СССР. США, например, стремились вступить в войну лишь в тот момент, когда обе стороны будут измотаны до крайности или одна из них станет решительно побеждать другую. Роль США в войне, стоившей России огромных жертв, американский президент Ф. Рузвельт рассматривал в категориях азартного игрока, для которого жестокие страдания десятков миллионов русских людей ничего не стоили. Он цинично объяснял своему сыну: «Ты представь себе, что это футбольный матч. А мы, скажем, резервные игроки, сидящие на скамье. В данный момент основные игроки — это русские, китайцы и в меньшей степени англичане. Нам предназначена роль игроков, которые вступят в игру в решающий момент... Я думаю, что момент будет выбран правильно»[134].

Уже с осени 1941 года англо-американские войска имели все возможности открыть второй фронт в Европе. Однако намеренно не делали этого, сберегая силы до того момента, когда ослабленные СССР и Германия будут вынуждены подчиниться диктату свежих военных сил США и Англии. В штабах этих стран были разработаны планы операций против Германии, которые ставились в обязательную зависимость от двух условий:

1) если положение на русском фронте станет отчаянным, т. е. успех германского оружия будет настолько полным, что создастся угроза неминуемого краха русского сопротивления. В этом случае атаку на Западе следует рассматривать как жертву во имя общего дела;

2) если положение немцев станет критическим.

Сберегая свои силы для будущего диктата над Германией и СССР, англо-американские союзники вместе с тем неоднократно предлагали нашей стране заменить советские части в Иране, Закавказье и Заполярье на американские и английские войска. Англо-американских союзников беспокоило усиление советского влияния в направлении Ближнего Востока, которому они всегда придавали особое значение. Чтобы убрать с прилегающих к этому региону территорий советские войска, союзники были готовы пойти на грубое нарушение международного права, предлагая СССР оккупировать и перевести под свою юрисдикцию некоторые территории Норвегии и Финляндии. «С американской стороны, — заявил президент Рузвельт советскому послу в 1942 году, — не встретило бы возражений приобретение Советским Союзом незамерзающего порта на Севере, где-нибудь в Норвегии, вроде Нарвика. Для связи с ним можно было бы выкроить коридор через норвежскую и финскую территории». Советское правительство отклонило предложение Рузвельта и ясно сказало, что у СССР «нет и не было каких-либо территориальных или других претензий к Норвегии, и поэтому он не может принять предложение о занятии Нарвика советскими войсками». По поводу замены советских частей американскими на Кавказе и в Заполярье Рузвельту также было отказано. «Мы, — отмечалось в послании советского правительства, — с удовлетворением приняли бы помощь Рузвельта американскими войсками, которые имели бы целью сражаться бок о бок с нашими войсками против войск Гитлера и его союзников». Однако это пожелание советской стороны удовлетворено не было.

Отказ союзников открыть второй фронт в 1942 году вызывал у Сталина резкое усиление недоверия к своим партнерам. В октябре 1942 года, отвечая на вопросы американского корреспондента Кэссиди в отношении второго фронта, Сталин отметил, что реальная помощь союзников СССР малоэффективна по сравнению с той помощью, которую оказывает англичанам и американцам Советский Союз, оттягивая на себя главные силы германских войск. Крайне трудно приходилось Сталину играть свою роль при общении с Рузвельтом и Черчиллем. Ибо из разведывательных источников Сталину была хорошо известна подоплека многих их решений. Под предлогом открытия второго фронта в 1942 году союзники резко сократили свои и без того достаточно скромные военные поставки СССР. Произошло это в самый тяжелый для России период — в преддверии битвы за Сталинград.

Советское командование знало, что за его спиной плетутся интриги мирового заговора против России. Масон У. Черчилль, заверяя Сталина в союзнической поддержке, подготовил секретный меморандум «Об объединенной Европе» (1942), в котором обращался к европейским странам, включая Германию, «объединиться в борьбе против большевистского варварства». Главную роль в этом «объединении» должны были играть Англия и США.

Согласно меморандуму в течение 1943 года предполагались создание общеевропейских конфедеративных организаций и прекращение войны с Германией.

США и Великобритания, подписав в 1941-1942 годах соглашение с СССР «О дружбе, взаимопомощи в антифашистской войне и о сотрудничестве в послевоенный период», вместе с тем в течение всей войны не переставая вели тайные переговоры с Германией[135] и ее союзником Турцией. Участниками и посредниками в этих переговорах стали видные представители мондиалистских структур Запада, в частности А. Даллес, кардинал Спеллман, президент Ирландии И. де Валера, папа римский Пий XII, шведский мультимиллионер (связанный со спецслужбами США) Р. Валленберг.

Уже в 1942—1943 годах за спиной СССР представители Германии, Англии и Турции на секретных переговорах согласовали зоны влияния своих стран на Кавказе и в Каспийском регионе в случае поражения России в войне. Германия «получала право» оккупировать часть Грузии с Военно-Грузинской дорогой, Тбилиси, черноморские порты (кроме Батуми), каспийские порты Дагестана и Азербайджана (включая Баку). Великобритания должна была оккупировать такие территории СССР, как южные районы Азербайджана и порты крайнего юга этой республики (Ленкорань, Астара), а также порт Красноводск (Туркмения). Турция вводила свои войска в Аджарию (Батуми), Юго-Западную Грузию (Месхетию), Нахичевань, Карабах и некоторые районы Крыма. Севастополь, Керчь, Приморско-Ахтырск и Новороссийск отходили в подчинение Германии. Из Абхазии, Мингрелии и Сванетии создавался германо-турецкий протекторат. Подобные же автономные образования планировалось организовать на Северном Кавказе и в Средней Азии.