Пешка королевы - Мария Николаевна Сакрытина

Не стоило ему знать, что еще месяц назад меня «сделал» бы и ребенок. Я и сейчас не слишком продвинулся, к тому же сказались каникулы. А может, я на себя и наговариваю, ведь на спортивную площадку прибежали мы почти одновременно, и грудь моя не была готова разорваться, а черные точки перед глазами не плясали.

– Демонологи ходят парами? – вдруг обратился ко мне у трибун незнакомый волшебник, которого я сначала принял за мальчишку-слугу. Он был щуплый, низкий – и, как я позже убедился, – до умопомрачения вертлявый. – Это ты посла Лиона недавно развоплотил?

Нил косился на мага недобро, и тренировавшиеся рядом Сэв с Хэвом тоже то и дело бросали в нашу сторону любопытные взгляды – когда не подкалывали друг друга, конечно. В том и другом смысле.

– Развоплотил? – Голос слушался меня после пробежки с трудом. – Нет. Я похож на мага, который может развоплотить высшего демона?

Мальчишка-волшебник помедлил, оглядывая меня с ног до головы.

– Да. Не против спарринга? Я Майлз. – И протянул мне руку.

Я смотрел на нее, не зная, соглашаться или нет. Раньше на спарринги меня не звали. То есть нет, – вежливо не звали. Оскорбляли или нападали исподтишка, но в таких случаях тут же появлялся Сэв и сообщал, что именно он сделает со всеми, кто прямо сейчас не замолчит. Мне в такие моменты всегда хотелось провалиться сквозь землю, а Рэйвен потом, улыбаясь, говорил, что мне просто надо больше фехтовать.

– Из какого ты рода? – резко спросил Нил, подходя ближе.

Майлз равнодушно посмотрел на него и улыбнулся:

– Да кому какая разница? Ты что же, боишься, что я тебя ненароком убью? – спросил он и рассмеялся.

Нил собрался было что-то сказать, но я покачал головой и принял руку Майлза.

– Я Элвин. И я согласен на спарринг.

На второй минуте клинок Майлза раскалился. Майлз зашипел, выронил меч и уставился на меня.

– Как ты пробил мой щит?

– Э-э-э… – «Какой щит?» – чуть не спросил я. Но тут мое восприятие перестроилось, и я увидел зеленую дымку вокруг фигуры своего соперника. Некромант, значит.

Майлз, хмурясь, ждал ответа, и я честно признался:

– Не знаю.

К тому моменту мне просто захотелось, чтобы с его мечом что-нибудь случилось: Майлз был настолько подвижным, что голова от него начинала кружиться уже на второй минуте.

– Не знаешь… – он смачно выругался и продолжил, – Пробил мой щит. Я три дня – три! – его настраивал, а ты… Это правда, что у вашей команды нет капитана?

– Да. – Я все никак не мог взять в толк, что ему нужно.

Майлз поднял остывший клинок, раздраженно вложил его в ножны и хлопнул меня по плечу.

– Тогда передай своим, что моя команда с вами дружит. Ну к демонам мне таких врагов!

И ушел с гордо поднятой головой, сверкая всеми оттенками зеленого. Сильный некромант. Если бы я раньше это понял, не стал бы с ним даже в шутку драться. Себе дороже.

– Надо же, Элвин, твои потуги с мечом принесли нам первого союзника! – Сэв уже был тут как тут. – Это же Жуткий Майлз, он уложил противников на испытании одним махом, его прихвостни потом только тела собирали, как переспевшие яблоки. Адель будет довольна.

«Да чтоб вас всех! – высказалась Адель позже, в учебной комнате, когда узнала. Я впервые слышал от нее что-то кроме вежливых казенных слов. – Элвин! Я хотела его убить! Я хотела сама его убить! Зачем ты это сделал?!»

Ее присутствие и раньше меня раздражало, а сегодня просто весь день шел наперекосяк.

– Составь список, кого еще ты хотела убить, чтобы я знал, кому в следующий раз проиграть на спарринге.

Адель собиралась было что-то мне возразить, но в последний момент осеклась, а Криденс, не переставая меня разглядывать, лениво уточнил:

– Ты смог выиграть в спарринге, Элвин? Ты?

По сравнению с Криденсом Адель мне, пожалуй, даже нравилась.

Я развернулся и ответил неожиданно твердо:

– Да. Я.

Криденс ухмыльнулся.

– Наверное, Майлз был не в форме.

– Ха, не в форме! – как обычно, влез в беседу Сэв. – Да ты бы видел нашего демонолога! Ой, прости, Нил, нашего первого демонолога. Он прямо прокачался на каникулах.

– Про… что?

– Демоны так говорят. Изменился, значит, к лучшему. Элвин, делись, кто тебя так изменил?

– У тебя появилась постоянная партнерша? – вылезла из стены Наила. – Ты снова спишь с девушками? Я первая тебя застолбила!

Я покраснел, а Криденс опять ухмыльнулся.

– Наш первый демонолог соблюдает целибат, так что иди к демонам, Наила – может, они тебя приголубят.

– А ты бы обращался со мной получше, Виета, – сказала, не оборачиваясь, Наила. – Или думаешь, никто не знает, что твой папаша скоро отправится в застенки дворца Повелительницы?

– Или она отправится в наши застенки. А все вы будете стоять перед нами на коленях.

– Держи карман шире! – встрял Сэв. – Сколько раз волшебники выступали против Сиренитти, и где теперь они все?

– Ничего вы не знаете, – с неожиданной усталостью выдохнул Криденс и отвернулся.

Я так уж точно ничего не знал. Но политикой уже привычно не интересовался. К тому же, как раз в этот момент прибыл преподаватель – по расписанию у нас была теормагия.

Я не сразу заметил даже то, что Адель вернулась на свое место и больше на меня не смотрит. Ну и чудесно.

Теормагия никогда не давалась мне легко. Схемы заклинаний я еще запомнить мог, но вот воспроизвести… На уроке, в учебной комнате, где все, что я чувствовал, был стыд, магия меня не слушалась. Я мог биться над простейшей задачей, понимая, что формула совсем простая, но все было без толку. Впрочем, даже на бумаге она не складывалась в такую элегантную картину, как у того же Криденса. Ворон был порядочным мерзавцем, но схемы под его пальцами выводили такой сложный рисунок, что все замирали от восхищения. Мои же так и оставались крючками и рисунками на бумаге.

От преподавателя это, как ни странно, не зависело: объясняли хорошо или плохо – результат был один – да-да, Криденс со своими идеальными схемами и я с блокнотом. Преподаватели быстро это понимали и очень редко вызывали меня для демонстрации. Это на Острове нас вызывают только отвечать, в Арлиссе же подобный приказ звучит как: «Молодой мастер, покажи, пожалуйста, пример». И ты молча встаешь, выходишь в центр комнаты и рисуешь схему. Я так однажды нарисовал пентаграмму вызова, и закончилось это плачевно – появлением высшего демона. Больше меня учителя по основам демонологии не вызывали совсем, а остальные просили