Последняя миссия, или Мир сомнамбул - Гордон Диксон

— Я осмотрю окрестности, — тихо сказал он. — Останься с Габи…

Но не успел он договорить, как Лукас выскользнул из самолета и растворился в темноте.

— Лукас! — хриплым шепотом позвал Рейф. — Лукас!

Он не двигался. Ветви деревьев поскрипывали от теплого, влажного бриза. Волк исчез.

Через минуту Рейф захлопнул дверцу и, неслышно ступая по влажному песку, направился к небольшому просвету меж высоких темных силуэтов. Через несколько метров он остановился и осмотрелся. Справа тянулась залитая лунным светом полоска пляжа. Шелест стих. Прислушавшись, Рейф различил тихий шепот прибоя. Значит, они приземлились на самом краю острова, а это очень странно. Автопилот, скорее всего, должен был доставить их на посадочную площадку, поближе к строениям, которые здесь наверняка имеются.

Если только автопилоту не требовались какие-то уточнения, о которых Шайтан или не знал, или намеренно умолчал. Возможно, автопилот был запрограммирован таким образом, чтобы доставить их в место, специально предназначенное для непрошеных гостей. Или приземление здесь является частью той сверхъестественной, ирреальной…

Не успев до конца сформулировать свою мысль, Рейф резко повернул назад и бегом устремился к месту посадки.

Самолета там не было. В нем вскипел гнев. Как же он не подумал об этом! Самолет мог исчезнуть без труда. Бесшумный аппарат, должно быть, взлетел, пока он слушал шум прибоя. Что может быть проще, чем избавиться от чужаков приземлиться на несколько минут в отдаленном уголке острова, выждать, пока они сойдут, а затем подняться в воздух и отправиться к истинному месту назначения… Следовало остаться на борту и подождать, пока их доставят на посадочную площадку.

Теперь его разлучили с Габи. А Лукас? Рейф по-прежнему не понимал, почему волк покинул самолет и отказался вернуться на его зов.

Вероятно, мрачно думал он, секрет волчьего микропередатчика разгадан и Лукасу приказали убежать. Иначе волк никогда бы не расстался с Габи. Итак, они больше не могут рассчитывать на помощь Лукаса. Впрочем… Ну конечно! Ведь есть еще один человек. Аб Лизинг. Если бы Аб позвал волка, тот немедля бы помчался на зов. Итак, выбор все-таки имеется. В исчезновении Лукаса повинен либо Аб, либо заблокированный микрогенератор. Иных причин нет…

Рейф поморщился. Что с ним творится? Он начисто забыл о более очевидной причине исчезновения Лукаса — Аб приказал волку прятаться всякий раз, когда поблизости окажутся чужаки. Лукас учуял или услышал что-то подозрительное и поспешил скрыться. Собственно говоря, это единственное нормальное объяснение. Что же, спрашивал Рейф, со мной произошло, почему столь очевидная мысль не пришла в голову раньше?

Свежий ветерок холодил покрытое испариной лицо. Не теряя времени, Рейф повернулся и побежал. Он мчался по лесу, пригнув голову, не разбирая дороги, пока окончательно не выбился из сил. Только тогда Рейф остановился. Он застыл среди темных ветвей, сердце было готово выскочить из груди; в душе поднималась паника — он стоял на том самом месте, где совсем недавно приземлился самолет. Рейф постарался взять себя в руки. Странно, что он не догадался обо всем в тот самый момент, как ступил на мягкий песок острова; но та неспешность, с которой в голове формировались мысли, служила лучшим доказательством происходящего.

Уже во второй раз осознание очевидных фактов давалось ему мучительно и сложно; Рейф чувствовал себя неграмотным увальнем, пытающимся пересчитать пальцы на руке. Что-то тормозило мыслительный процесс, снижая уникальные способности Рейфа до уровня обычного человека. Он стоял в тиши тропической ночи — по его лицу градом катил пот, рубашка была насквозь мокрой — и пытался определить, что же могло так повлиять на него.

Он не мог ничего понять. Обычное воздействие на его мозг энерговолн, ставшее уже привычным, сейчас отсутствовало. Он не чувствовал никаких перемен в своем эмоциональном состоянии, как в противоборстве с Шайтаном. Лишь довольно абстрактные свидетельства замедленного мышления напоминали о влиянии энерговолн.

Он остался совсем один, без Лукаса, без Габи, на незнакомой территории, с заблокированным мозгом. И что же дальше?

Медленно, так медленно, что Рейф успел проклясть все на свете, к нему пришел ответ.

Он погрузился на самое дно подсознания.

И тотчас обрел свободу. Он был похож на промокшего под дождем человека, который рвется найти укрытие в доме, и только там, выглянув в окно, замечает, что грозовые тучи исчезли, уступив место небесной синеве.

Из глубины подсознания он проанализировал свои умственные способности его мозг был затуманен, подернут тусклой пеленой, словно находился под воздействием сильного наркотика. Это было очередное проявление побочных эффектов энерговолн, не более, но именно в этом побочном эффекте и заключалась их сила. С другой стороны, — Рейф улыбнулся про себя — они заставили его искать убежища в подсознании, которое сейчас функционирует гораздо лучше, чем остальные мозговые центры. Что ж, подсознание и защитит его. Теперь им управляли древние первобытные инстинкты. Рейф почувствовал себя загнанным зверем — еще немного, и он станет им, если уже не стал.

Рейф позвал Лукаса на примитивном языке подсознания, как и во время полета к горному убежищу. Сперва он ничего не чувствовал, но вскоре ощутил присутствие волка, хотя так и не разобрал, где тот находится.

— Лукас, — терпеливо звал Рейф.

Волк не отвечал. Рейф немного подождал, затем снова позвал. Потом снова и снова. Ответа не было. Он был уверен, что волк слышит его, но Лукаса сейчас занимало что-то настолько важное, что у него не оставалось ни времени, ни сил ответить Рейфу.

Рейф перестал звать Лукаса. Чем бы ни был сейчас занят волк, помощи от него ждать не приходилось. Рейф остался один. Подсознание помогло ему овладеть ситуацией, и он начал медленно продвигаться вперед — он не бежал, но медленно шел, внимательно изучая и запоминая местность.

Ясно было одно. Его начнут искать там, где самолет приземлился в первый раз. Чем дальше он уйдет от места посадки, тем больше времени и возможностей появится у него для ответных действий. Рейф зашагал вдоль берега, чтобы не потерять ориентацию. Минут через двадцать он увидел то, что искал, — холм, один из склонов которого спускался к самому пляжу. Рейф повернулся спиной к накатывающимся волнам и принялся карабкаться вверх.

Верхушка холма была почти лысой, и Рейф смог хорошо рассмотреть весь остров, простиравшийся внизу. Земля казалась черной по сравнению со сверкающей поверхностью океана. Прямо перед ним находилось то, ради чего он залез на холм. Менее чем в миле узкая полоска пляжа изгибалась, образуя небольшой залив, или лагуну; тонкая прерывистая белая линия прибоя едва угадывалась в узком проходе, отделявшем гавань от открытого моря. На берегу залива, подобно светлячкам, сверкали огоньки, образуя силуэт не то одного большого многоэтажного здания, не то нагромождение нескольких.