Основание - Айзек Азимов

Пониетс подтолкнул свой лучший стул гостю, а сам сел на вертящийся табурет пилота.

— Что вам от меня надо, Горм? — сумрачно спросил он. — Почему вы вдруг решили догнать меня на таком расстоянии от Основания?

Лес Горм вытащил сигарету и отрицательно покачал головой.

— Я? С чего вы взяли? Я просто свалял дурака, что приземлился на Глиптале IV через день после того, как пришла почта. Вот они и отправили меня передать вам это…

Крохотный сверкающий цилиндрик перешел из рук в руки, и Горм добавил:

— Личное письмо, сверхсекретное! Нельзя передавать через гиперпространство и все такое. По крайней мере я так все понял. В любом случае, это личная капсула и открыть ее можете только вы.

Пониетс с отвращением посмотрел на цилиндрик.

— Сам вижу. Я еще ни разу не слышал, чтобы в таких письмах сообщались радостные вести. — Цилиндрик открылся в его руке от прикосновения безымянного пальца, и тонкий прозрачный лист бумаги развернулся. Глаза Пониетса быстро бегали по строчкам послания, потому что когда проявлялась последняя часть, первая уже съеживалась. Через полторы минуты лист окончательно потемнел и рассыпался.

— О, Великий Космос и вся Галактика! — взвыл Пониетс.

— Может быть, я могу чем-нибудь вам помочь, — спокойно сказал Горм, — или все настолько секретно?..

— Можно вам сказать, ведь вы член Гильдии. Мне придется отправиться на Асконь.

— Туда? С какой стати?

— Они взяли в плен торговца. Но никому об этом не говорите.

Выражение лица Горма стало злым.

— Взяли в, плен? Это противоречит Конвенции.

— Вмешательство во внутреннюю политику тоже противоречит Конвенции.

— О, значит, он это сделал? — Горм помолчал, — Кто этот человек? Я его знаю?

— Нет, — резко ответил Пониетс, и Горм, поняв намек, не стал больше задавать вопросов.

Пониетс поднялся на ноги и уставился в иллюминатор. Некоторое время он бормотал ругательства по поводу этой туманной части Галактики, потом громко проворчал:

— Проклятая заваруха! Я так ничего не заработаю.

В глазах Горма внезапно блеснуло понимание.

— Эй, друг, Асконь ведь закрытая область.

— Вот именно. Там не продашь и перочинного ножика. Они не покупают никаких атомных приборов. В моих трюмах полно товаров, но лететь туда для меня самоубийство.

— И никак нельзя избавиться от поручения?

Пониетс рассеянно покачал головой.

— Я знаю этого парня. Не могу бросить друга в беде. Как говорилось раньше, я передаю себя в руки Галактического Духа и весело иду по пути, им предначертанному.

— Что, что? — недоуменно переспросил Горм.

Пониетс взглянул на него и коротко рассмеялся.

— Совсем забыл, вы ведь никогда не читали «Книгу Духов».

— Даже не слышал.

— А пришлось бы, если бы вы учились в духовной семинарии.

— Духовной семинарии? Чтобы стать священником?

Горм был явно шокирован:

— Боюсь, что так. Хотя я и оказался не по зубам нашим святым отцам. Они меня просто вытурили по причинам, достаточным для того, чтобы дальнейший курс наук мне преподало Основание. Ну, да ладно, это неинтересно. Лучше скажите, как ваша торговля в этом году?

Горм погасил сигарету и надел кепи.

— Я сейчас с последним грузом. Думаю, все будет в порядке.

— Счастливчик, — позавидовал Пониетс и еще долгое время после того, как Горм ушел, он задумчиво сидел в кресле.

Итак, Эскель Горов угодил на Асконь и даже умудрился попасть там в тюрьму.

Это было плохо. Честно говоря, намного хуже, чем могло показаться на первый взгляд. Одно дело было сказать любопытному юноше, что ничего страшного не произошло, чтобы сбить его со следа и заставить заниматься своими делами. Совсем другое — посмотреть правде в глаза. Потому что Лиммар Пониетс был одним из немногих, кто знал, что торговый мастер Эскель Горов был вовсе не торговцем, а совершенно другим лицом.

Каким?

Агентом Основания!

Две недели! Две потерянные недели! Неделя, чтобы попасть на Асконь, находящуюся на самой окраине периферии, где Пониетса встретила целая флотилия военных кораблей. Какой бы системой обнаружения они ни обладали, работала она достаточно хорошо.

Корабли медленно окружили пришельца, не подавая никаких сигналов и направляя звездолет в сторону центрального солнца Аскони. Пониетс мог бы справиться с ними запросто. Эти корабли были тральщиками давно забытой Галактической Империи. Это были скорее оперативные, чем военные крейсеры, не имеющие на борту никакого атомного оружия, — абсолютно безвредные, хотя и живописные эллипсоиды. Но Эскель Горов являлся их пленником, а такого заложника нельзя было потерять. Асконийцы, наверняка, это хорошо понимали.

И еще одна неделя — неделя, чтобы пробиться сквозь толпу младших служащих, которая представляла собой буфер между Великим Мастером и внешним миром. Каждый мелкий помощник секретаря требовал заботы и внимания. Каждого следовало долго уговаривать поставить свою цветистую подпись, дающую право обратиться к более высокому начальству. В первый раз за всю жизнь Пониетс увидел что документы торговца не производят никакого впечатления. И теперь, наконец, Великий Мастер переступил порог охраняемых дверей, но две недели были потеряны. Горов все еще оставался пленником, а товары валялись бесполезной грудой в трюмах корабля.

Великий Мастер не поражал своим ростом. Это был маленький человек с лысой головой и очень морщинистым лицом. Шею его окутывал огромный блестящий меховой воротник, под тяжестью которого тело Великого Мастера казалось неподвижным. Он чуть раздвинул пальцы, и толпа вооруженных людей раздалась в стороны, образуя проход, по которому Пониетс добрался до государственного кресла.

— Молчите, — отрывисто сказал Великий Мастер, и рот Пониетса сразу же закрылся.

— Вот так, — произнес Великий Мастер. — Я терпеть не могу пустой болтовни. Вы не можете мне угрожать, а я не признаю лести. Нет смысла и предъявлять ваши претензии. Я уже потерял счет предупреждениям, переданным торговцам, что мне не нужны никакие ваши дьявольские машины. Вас, скитальцев, так и тянет на Асконь.

— Сэр, — спокойно ответил Пониетс, — я и не собираюсь оправдывать торговца, о котором идет речь. Наша политика состояла и состоит в том, чтобы не навязываться тому, кому мы не нужны. Галактика велика, так что случайные нарушения границ происходили и раньше. Это просто плачевная ошибка.

— То, что она плачевная, несомненно, — прокаркал Великий Мастер. — Но ошибка ли? Ваши люди с Глипталя IV стали приставать ко мне с просьбами о помиловании уже через два дня после того, как этот подлец был схвачен. О вашем прибытии они меня предупреждали уже тысячу раз. Похоже на то, что это хорошо организованная спасательная кампания. Вы предприняли много шагов, слишком много для ошибки, какой бы плачевной она ни была.