Антропология пола - Марина Бутовская

Согласно некоторым авторам с помощью феромонов передается информация о конкретном генотипе по ГКГ (главному комалексу гистосовместимости) человека. Человек может различать запахи людей со сходным с ним ГКГ и отличающимся. Предпочтение генетически менее схожего по ГКГ партнера обеспечивает больший полиморфизм генетического материала потомков и, следовательно, их лучшую выживаемость. Женщины, кроме того, предпочитают партнеров более гетерозиготных по ГКГ, такие мужчины обладают лучшим здоровьем, большей устойчивостью к грибковым, паразитарным заболеваниям. Выбор более гетерозиготного партнера может рассматриваться не только как важный фактор выживания и сохранения «хороших генов» на внутривидовом уровне, но и как некий гандикап, обеспечивающий успешный стартовый потенциал для эволюции видов.

Мы экспериментально проверили гипотезу, что женщины могут по запаху дифференцировать мужчин, различающихся набором морфологических, физиологических и психологических характеристик, маркирующих роли «мачо» — «хороший отец», «лидер» — «подчиненный», «склонный к риску» — «осторожный» (Бутовская и др., 2012). Проверялась также гипотеза, что женщины по запаху способны различать мужчин с нейротизмом (повышенной возбудимостью, импульсивностью, тревожностью). Индикатором служит уровень кортизола в слюне у мужчин.

Основанием для выдвижения гипотезы о способности женщин по запаху различать мужчин с разными поведенческими стратегиями явилось предположение о том, что в течение десятков тысяч лет выживание палеолитических и неолитических человеческих коллективов непосредственно зависело от наличия мужчин — охотников, воинов и защитников, способных обеспечить своих близких пропитанием и надежной защитой. В таких условиях должен был идти интенсивный отбор на привлекательность мужчин, демонстрирующих необходимые качества, а гены таких мужчин с большей вероятностью передавались потомкам. В процессе эволюции должны были совершенствоваться механизмы идентификации более ценного полового партнера по комплексу меток (визуальных, акустических, ольфакторных и поведенческих).

Участниками эксперимента выступили 29 мужчин в возрасте от 17 до 33 лет. Деятельность 14-ти из них была связана с постоянным риском (их представляли учащиеся московского пожарного училища и молодые люди, занимающиеся экстремальными видами спорта), остальные 15 мужчин вели спокойный образ жизни (студенты московских вузов гуманитарных специальностей). Всем участникам эксперимента были выданы одинаковые майки, предварительно обработанные средством, не имеющим запаха, которые они носили в течение суток. С помощью специальных прокладок, которые были закреплены у них в подмышечной области на это время, собирали образцы пота. В течение суток, пока мужчины носили подмышечные прокладки, их просили спать в отдельной постели, не вступать в половые контакты и не позволять домашним животным находиться в их постели. После того как подмышечные прокладки, пропитанные суточным потом, снимали, их немедленно помещали в герметичные пакеты и замораживали до -20° С. Все мужчины сдали образцы утренней слюны, собранные в течение трех последующих после эксперимента дней с 7 до 8 утра, вскоре после пробуждения. В слюне определяли уровни кортизола и тестостерона. Кортизол в данном исследовании был выбран как один из наиболее надежных индикаторов стресса, а тестостерон, производным которого является андростенол, — как индикатор маскулинности. Мужчины, участвовавшие в эксперименте, заполнили общую анкету (содержащую личные сведения о возрасте, образовании, этнической принадлежности, количестве половых партнеров, возрасте начала половой жизни и пр.), а также 5-факторный личностный опросник NEO, адаптированный для русской аудитории. Все мужчины прошли также антропометрические исследования.

На втором этапе исследования образцы пота 29 мужчин оценивали 77 молодых женщин-экспертов в возрасте от 18 до 33 лет, с регулярным менструальным циклом и отсутствием каких-либо выраженных проблем с обонянием. Экспертиза происходила в одинаковых условиях в одном и том же помещении. Запахи оценивались по следующим критериям: интенсивность, схожесть с запахом полового партнера, схожесть с запахом близких родственников, приятность, сексуальность, нежность, агрессивность, тревожность, физическая привлекательность, склонность к риску, запах, принадлежащий хорошему отцу, активность, напористость, надежность, доминантность. Женщины-эксперты заполняли, кроме того, общую анкету (содержащую личные сведения о возрасте, образовании, этнической принадлежности, количестве половых партнеров, возрасте начала половой жизни и пр.), а также указывали день месячного цикла (более детальные описания эксперимента (см. Бутовская и др. 2012).

При анализе данных женщины эксперты были разделены на три группы с учетом фазы месячного цикла в день эксперимента. Менструальный цикл женщин условно делится на 3 фазы: менструальную (1-6 дни цикла), фолликулярную (7-14 дни цикла) и лютеиновую (15-28 дни цикла). Такая длительность фаз справедлива для менструального цикла длиной в 28 дней.

Ряд исследователей приходят к выводу, что женщины в рецептивной (овуляторной) фазе способны идентифицировать по внешнему облику носителей «хороших генов» и по запаху наиболее подходящих для них по ГКГ партнеров. Наши данные дополняют общую картину. В этом случае идентичные требования предъявляются к любым потенциальным отцам ребенка: постоянным и кратковременным партнерам. Женщины по ольфакторным меткам могли идентифицировать мужчин с лучшим здоровьем, более маскулинных, то есть тех, кто ассоциируется с лучшими перспективами на обзаведение здоровым потомством. Предпочтение более маскулинных мужчин по запаху согласуется с данными о предпочтении более мужественных лиц женщинами России по сравнению с женщинами, проживающими в Германии, Франции, Исландии, Австралии, Австрии, Нидерландах, Новой Зеландии. Вероятно подобная специфика российской выборки связана с большей актуальностью характеристик мужчин, завязанных на здоровье в современной России. В первую очередь, речь идет о более низкой продолжительности жизни российских мужчин.

В ходе нашего эксперимента при анализе гормональных, морфологических и психологических показателей мужчин, были найдены следующие значимые различия. По самооценке мужчины, практикующие рискованные виды деятельности, оказались достоверно более жизнерадостными, добросовестными, напористыми, менее ленивыми, более здоровыми, более решительными и более агрессивными, чем студенты гуманитарных вузов.

Еще одно достоверно значимое различие между этими группами — межзрачковое расстояние, которое оказалось достоверно большим у представителей первой группы. Мужчины, практикующие рискованные виды деятельности имели в целом более крупные лица. Пальцевый индекс на правой руке (2D:4D) у них был ниже, что свидетельствует в пользу их более высокой маскулинности. Сходные выводы можно сделать и относительно размеров тела: большая ширина плеч по отношению к бедрам и более узкая талия. При анализе личностных качеств по опроснику NEO получены достоверные различия по шкале добросовестность. Мужчины, практикующие рискованные занятия оказались более добросовестными по сравнению с контрольной группой. По шкале нейротизма они продемонстрировали более низкие значения, что говорит об их лучшей приспособленности к жизни и умении справляться с нештатными ситуациями. Мужчины-экстремалы оказались менее открытыми новому опыту и более консервативными. В отношении признаков, характеризующих половое поведение, представители первой группы раньше вступали в половые отношения и имели большее количество партнерш (с учетом контроля по возрасту). По гормональным показателям (уровни кортизола и тестостерона) достоверно значимых различий между двумя группами найдено не было.

Для оценки зависимости морфологических и психологических характеристик, а также половых стратегий мужчин от их гормональных показателей (уровней тестостерона и кортизола) использовали факторный дисперсионный анализ. Как показал анализ, взаимодействие уровней тестостерона и кортизола явилось достоверным предиктором количества половых партнерш у мужчин. Самое большое их число оказалось у мужчин с высокими уровнями кортизола и тестостерона. Поскольку количество половых партнеров, как правило, увеличивается с возрастом, мы оценили связь между уровнями кортизола и тестостерона и возрастом у мужчин нашей выборки. Достоверной корреляции обнаружено не было.

Была выявлена значимая связь между уровнем кортизола мужчин и склонностью к сотрудничеству. Самыми высокими способностями к сотрудничеству по результатам анализа обладали мужчины с низким уровнем кортизола.