Академия магического права. Брюнетка в защите - Наталья Жильцова

Встречные посетители, Защитники и проходившие мимо судьи с интересом и улыбками рассматривали наш внешний вид. Но если я старалась просто не обращать на это внимания, то Нетти и его приятели, напротив, гордо демонстрировали модные фасоны своих мантий.

Едва мы вошли в зал, как помощник судьи указал на специальную зону, расположенную позади возвышения с судейским столом. Мы расселись на лавочках, и сверху тотчас опустилась пелена заклинания Сокрытия, делая нас невидимыми для тех, кто будет находиться в зале.

Сразу же после этого появился судья Каслер. Вскочив со своих мест, мы склонились в поклонах. Поприветствовав нас, судья направился к своему столу и кивнул помощнику. Открыв дверь, тот зычно пригласил пройти участников процесса.

В зал заседания вошли два Защитника, в привычных серых мантиях и шапочках. Сразу же вслед за ними показались невысокий лысоватый мужчина и элегантная дама неопределенных лет, сжимавшая в руках объемную сумку.

В руках судьи Каслера возник небольшой, горящий ослепительным светом кристалл. Мужчина установил его на подставку, расположенную рядом с визариумом, и произнес активирующее заклинание. Перед судьей тотчас вспыхнула уже знакомая нам сфера вызова, из которой стали появляться магические зеркала, складываясь в сверкающую книгу. Как только готовое дело зависло рядом с судейским столом, Каслер произнес:

— Предварительное заседание объявляется открытым. Слушается дело Фингрисс против Фингрисса. Госпожа Амелия Фингрисс обратилась к господину Рунгору Фингриссу с иском о расторжении брака и разделе имущества, приобретенного в браке. Дело рассматривает судья Томас Каслер. Стороны доверяют суду?

— Да, ваша честь, — почти синхронно ответили участники процесса.

— Госпожа Фингрисс, вы настаиваете на своих требованиях? — обратился к женщине судья.

Дама величественно выпрямилась и взглядом окатила ненавистного мужа презрением.

— Естественно, ваша честь! Как я вообще столько лет могла потратить на это ничтожество…

— Достаточно. Вам будет предоставлено слово позже, — прервал судья и посмотрел на мужчину. — Господин Фингрисс, вы согласны с исковыми требованиями вашей супруги?

— Только частично, — ответил тот сбивающимся голосом.

— Есть ли у супругов несовершеннолетние дети? — уточнил судья Каслер, пытаясь найти информацию в судебном деле.

Защитники синхронно отрицательно качнули головой. Однако их совместное «нет», произнесенное вслед за этим, было перебито громким возмущенным возгласом женщины:

— Да, ваша честь! Но Лилуши отказывается жить с этим человеком, он плохо влияет на мою девочку! Я вынуждена просить вас оградить нас от его тлетворного влияния!

— Не смей говорить обо мне плохо при нашей девочке! — вмиг растеряв всю робость, супруг сердито вскочил с места.

— Не смей повышать на меня голос! — воскликнула госпожа Фингрисс.

Защитники попытались успокоить и усадить своих клиентов на места, но удалось это только после рявкнувшего судьи:

— Тишина в заседании! Какая девочка, какая Лилуши? В материалах дела говорится, что у вас нет несовершеннолетних детей!

— Ваша честь, это ошибка человека, которому я зря плачу деньги! — Госпожа Фингрисс невежливо ткнула пальцем на своего Защитника. — Вот же моя девочка!

Из объемной сумки на стол была извлечена маленькая белая собачонка модной породы мармозетти, с кучерявой шерсткой и трясущимися ножками.

Наша группа дружно захихикала, а судья и его помощник оторопело уставились на собаку.

— Это не твоя, а наша девочка! — возопил обманутый в отцовских чувствах господин Фингрисс.

— Ував! — визгливо подтвердила собачонка.

— О, маленькая! — засюсюкала дама. — Не бойся, мама не отдаст тебя этому ужасному человеку!

— Она и моя тоже!

— Ты плохо на нее влияешь! Ваша честь, я как-то оставила девочку с этим человеком на выходные дни, а сама навещала больную матушку. И он сделал та-а-кое!..

— Ував! — вставила свое слово «доченька».

— Ничего я не сделал! — заспорил муж. — Мы чудесно провели время, пока ты уезжала в серпентарий навестить свою змеюку-мать…

— Не смей обижать мою мать! — казалось, от громкого голоса госпожи Фингрисс с потолка сейчас штукатура посыплется.

— Ував, ував! — вступилась за бабушку «внучка».

— Ты не смотрел за ребенком, она объелась конфет и не спала днем! Я знаю!

Мы уже откровенно гоготали, а пунцовые Защитники едва ли не жевали свои шапочки, пытаясь сдержать смех. И тут судья Каслер не выдержал.

— Тишина-а-а! — Его магически усиленный голос так резанул по залу, что зазвенело в ушах.

Защитники мигом приняли серьезный вид и уткнулись в зеркала визариумов. Собачонка же метнулась к хозяйке, влетела в сумку и залилась визгливым лаем. А судья Каслер повернулся к нам и окатил таким взглядом, что лично мне захотелось последовать за Лилуши и спрятаться в необъятной сумке госпожи Фингрисс. Как оловянные солдатики, мы тотчас замерли на скамейках.

Наведя порядок в зале, судья обратился к сторонам процесса:

— Вы хотите сказать, что без споров разделили два дома, успешный бизнес, счета в банках, а сюда пришли, чтобы разделить какую-то собаку?

— Это не какая-то собака! — в один голос воскликнули «родители» Лилуши. — А наша дорогая дочь!

— Не собака? — Судья вновь начал терять терпение. — А у вашей «дорогой дочери» документы есть?

— Ваша честь! — воскликнула госпожа Фингрисс. — Какие могут быть документы, когда речь идет о родительской любви?

Судья Каслер несколько раз глубоко вздохнул и вновь начал что-то изучать в материалах дела.

— Так, — наконец произнес он. — Судя по предоставленным данным, имущество в виде собаки породы мармозетти было приобретено супругами с их семейного счета. Разделить в натуре, без потерь, имущество не получится.

Госпожа Фингрисс охнула и прижала сумку к груди.

— Следовательно, стороны должны решить, кто получит имущество, а кто денежную компенсацию, — продолжил рассуждения судья Каслер.

— Вы хотите, чтобы я продала свою девочку? — со слезами в голосе воскликнула госпожа Фингрисс. — Никогда!

— Я тоже не собираюсь от нее отказываться! — добавил господин Фингрисс.

— Еще раз услышу про девочку, и в дальнейшем судебное заседание будет проходить без вас. — Судья обвел стороны тяжелым взглядом. — Речь идет о разделе имущества, которым является собака.

— У вас нет сердца, господин судья! — всхлипнула госпожа Фингрисс, полностью поддерживаемая своей «дочуркой», чей визгливый лай не могла заглушить плотная кожа сумки.