Проклятие Ведьмака - Джозеф Дилейни

Терзаемый всеми этими тревогами, я все же помалкивал, потому что чувствовал, что Ведьмак и без того устал от моих вопросов.

Час спустя мы уже были высоко в холмах. Безветренный день обещал быть погожим.

Если бы не причина, по которой мы оказались здесь, я наверняка радовался бы такой хорошей погоде. Компанию нам составляли лишь кроншнепы и кролики, а далеко на северо-западе в солнечном свете посверкивало море.

Поначалу Ведьмак шел впереди, довольно бодрым шагом, но задолго до полудня начал сдавать и, когда мы присели рядом с пирамидой из камней, выглядел уже совершенно измотанным. Когда он разворачивал сыр, я заметил, что руки у него дрожат.

– Держи, парень, – он протянул мне небольшой кусок. – Только не накидывайся сразу.

Я стал медленно жевать сыр.

– Ты заметил, что девчонка тащится за нами? – спросил Ведьмак.

Я изумленно посмотрел на него и покачал головой.

– Она идет в миле позади. Мы остановились, и она остановилась. Как думаешь, что ей нужно?

– Наверное, ей просто некуда идти, кроме как на холм Пендл, а туда она возвращаться не хочет. И в Чипендене остаться не может – там ведь вот-вот появятся квизитор и его люди.

– Ага. А может, просто ты ей нравишься, вот она и плетется за тобой? Жаль, что я не успел разобраться с ней до того, как мы покинули Чипенден. Она опасна, потому что, куда бы ни пошла, Лихо тоже будет неподалеку. Сейчас-то он под землей, но солнце сядет – и он потянется к ней, словно мотылек к пламени свечи. Если она еще раз даст ему свою кровь, он сможет видеть ее глазами и слышать ее ушами. Впрочем, кругом полно другой добычи – хоть людей, хоть животных. Он будет питаться их кровью, становясь все сильнее и сильнее. И в конце концов обрастет плотью. То, что произошло сегодня ночью, – лишь начало.

– Но если бы не Алиса, мы бы остались в Чипендене и попали в лапы квизитору, – заметил я.

Ведьмак словно и не слышал моих слов.

– Ладно, пора идти. Сидя здесь, я не становлюсь моложе, – сказал он.

Однако спустя час мы уже снова отдыхали, на этот раз еще дольше. И так продолжалось весь день: переходы становились все короче, привалы – все длиннее. К заходу солнца погода изменилась. В воздухе запахло влагой, и вскоре пошел мелкий дождь.

Когда стемнело, мы начали спускаться к ограде – длинной стене, сложенной из разномастных камней. Склон был крутой, трава скользкая, и мы оба несколько раз падали. Вдобавок дождь усилился и подул сильный ветер.

– Давай передохнем, пока я отдышусь, – сказал Ведьмак.

Мы перелезли через стену и уселись с другой ее стороны, укрываясь от дождя и ветра.

– В моем возрасте сырость проникает в самые кости, – проворчал Ведьмак. – Проживешь всю жизнь в Графстве, будешь чувствовать то же самое.

Рано или поздно здешняя погода доконает любого. Что-нибудь да страдает – либо кости, либо легкие. Мы съежились у стены. Я ужасно устал и, несмотря на погоду, с трудом боролся со сном, но все же уснул. Мне приснился один из тех долгих снов, которые, кажется, тянутся всю ночь. И в конце он превратился в кошмар.

Глава 18

Кошмар на холме

Это был определенно самый жуткий сон в моей жизни, а ведь с тех пор, как я стал учеником Ведьмака, кошмары снились мне довольно часто.

В этом сне я как будто потерялся и искал дорогу домой. Никаких трудностей с этим вроде бы не предвиделось, поскольку светила полная луна, но стоило мне свернуть, и я оказывался в совершенно незнакомом месте. В конце концов я перевалил через вершину холма Палача и увидел внизу нашу ферму.

Чем ближе я к ней подходил, тем сильнее меня охватывало беспокойство. Слишком уж тихо там было, слишком спокойно даже для ночного времени. Никакого движения. И ограда совсем покосилась, чего ни папа, ни Джек в жизни бы не допустили. И дверь хлева болталась на одной петле.

Дом выглядел заброшенным: несколько окон разбито, на крыше тут и там не хватает черепицы. Открыть заднюю дверь оказалось нелегко, но в конце концов она поддалась. Я вошел на кухню, которая выглядела так, будто уже много лет здесь никто не жил. Повсюду лежала пыль, с потолка свисала паутина. Мамино кресло-качалка стояло прямо посреди кухни, и на нем лежал сложенный листок бумаги. Я взял его и вышел наружу, чтобы прочесть при свете луны:

Могилы твоего отца, Джека, Элли и Мэри – на холме Палача.

Мать найдешь в сарае.

Сердце у меня едва не разорвалось, и я выбежал во двор. Остановился около сарая, внимательно прислушался. Все было тихо. Не чувствовалось даже дуновения ветерка. Сильно нервничая, не зная, чего ожидать, я шагнул во мрак. Может, тут тоже могила? Мамина могила?

Сквозь дыру в крыше внутрь проникал лунный луч, и в его свете я разглядел мамино лицо. Она смотрела прямо на меня. Кроме лица, я ничего не увидел в потемках, но по тому, как низко над полом оно было, решил, что мама стоит на коленях.

Почему она здесь? И почему у нее такой несчастный вид? Она что, не рада мне?

Вдруг мама вскрикнула, как от сильной боли.

– Не смотри на меня, Том! Не смотри на меня! Отвернись! – закричала она с мукой в голосе.

Я отвернулся. Мама поднялась, и тут уголком глаза я разглядел такое, от чего внутри у меня все заледенело. Вниз от шеи и дальше мама очень изменилась. Я увидел крылья и чешую. Сверкнули острые когти – это она взлетела в воздух, врезалась в крышу сарая и вылетела сквозь нее, проломив дыру. Прикрывая лицо от падающих кусков дерева и обломков крыш, на фоне диска полной луны я увидел черный силуэт, устремившийся прочь.

– Нет! Нет! – закричал я. – Это неправда! На самом деле нет этого!

Мне ответил голос внутри головы, и я сразу узнал утробное шипение Лиха:

– Луна открывает истинную природу вещей, парень. Тебе это уже известно. Все, что ты видишь, правда, хотя это еще только должно произойти. Всему свое время.

Кто-то тряс меня за плечо, и я проснулся в холодном поту. Надо мной склонился Ведьмак:

– Просыпайся, парень! Просыпайся! Это всего лишь кошмар. Лихо пытается проникнуть в твои мысли, высосать из нас силы.

Я кивнул, но не стал рассказывать Ведьмаку, что видел во сне. Слишком больно было об этом говорить. Я взглянул на небо. Дождь все еще шел, однако между рваными облаками кое-где проглядывали звезды. Было все еще темно, но приближение рассвета уже ощущалось.

– Мы проспали всю ночь?

– Да, – помявшись, ответил Ведьмак, – хотя в мои планы это не входило. – Он поднялся на негнущихся ногах. – Давай-ка двигаться, пока есть возможность. – В его голосе прозвучала тревога. – Слышишь их?

Я прислушался, и в конце концов сквозь шум дождя и ветра до меня донесся далекий собачий лай.

– Да, они не очень далеко отсюда, – сказал Ведьмак. – Единственная надежда – сбить их со следа. Нужна проточная вода, но достаточно мелкая, чтобы мы могли по ней идти. Конечно, через какое-то время мы будем вынуждены выбраться на сушу, но собакам придется побегать, прежде чем они снова выйдут на наш след. А если поблизости окажется еще один ручей, будет совсем хорошо.

Мы перебрались через вторую стену и продолжили спуск по крутому склону, оскальзываясь на мокрой траве. Внизу на фоне неба вырисовывался неясный силуэт пастушьей хижины, а рядом – склоненное от ветра терновое дерево, словно вцепившееся в карниз голыми ветвями. Некоторое время мы продолжали спускаться к хижине, но потом внезапно остановились.

Чуть ниже и слева стоял небольшой деревянный загон. Света хватало, чтобы разглядеть в нем небольшое стадо овец, штук около двадцати. И все они были мертвы.

– Мне это совсем не нравится, парень.

Мне тем более, подумал я. Но потом до меня дошло, что Ведьмак имел в виду не мертвых овец. Он смотрел на хижину позади загона.

– Скорее всего, мы уже опоздали, – почти про шептал он. – Однако нужно пойти и посмотреть…

Крепко сжимая в руке посох, он направился к хижине, и я за ним. Проходя мимо загона, я бросил взгляд на ближайшую мертвую овцу. Белая шерсть была измарана кровью. Если это работа Лиха, подкормился он хорошо. Насколько сильнее он стал?

Передняя дверь была широко распахнута, поэтому мы без церемоний вошли внутрь, Ведьмак впереди. Едва перешагнув порог, он остановился и с шумом втянул воздух. Где-то в глубине комнаты горела свеча, и в ее трепещущем свете я увидел то, что сначала принял за тень пастуха, хотя вообще-то таких густых теней не бывает. Он стоял спиной к стене, вскинув посох над головой, как будто нам угрожая. Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что именно я вижу, но когда это произошло, колени у меня задрожали, а сердце бешено заколотилось.

На лице пастуха застыла ярость пополам с ужасом. Несколько зубов было сломано, рот в крови. Сначала я подумал, что он стоит, но это было не так. Его расплющило по стене, размазало по камням.

Тут, безусловно, поработал Лихо.

Ведьмак сделал еще шаг в комнату. И следующий. Я шел сразу за ним и вскоре уже мог разглядеть весь тот кошмар, который творился внутри. Раньше в углу стояла детская кроватка, но она была разбита о стену, и среди обломков валялись одеяльца и маленькая простынка в пятнах крови. И никаких признаков ребенка. Ведьмак осторожно поднял одеяльце. То, что он увидел, явно расстроило его. Он сделал мне знак не смотреть и со вздохом положил одеяльце на место.