Фея в Темной Академии (СИ) - Ирина Сергеевна Алексеева

навлеку ли я на себя опасность? Свидетели, как говорится, долго не живут. Мне не хотелось думать, что моя истинная любовь замешана в каких-то темных и грязных делах, но как получить опровержение, я не знала.

Личные апартаменты лорда Рэвенхарта оказались довольно просторными. Мы расположились в уютной гостиной, неподалеку от камина, и опять же это место показалось мне смутно знакомым.

— Вас что-то беспокоит? – ректор смотрел на меня слишком уж внимательно.

Я отрицательно качнула головой, хотя никак не могла отделаться от странного ощущения. Я готова была поклясться, что на книжной полке прямо за часами стоял труд небезызвестного Виктора Ангрейма, хотя откуда он мог взяться в этом мире – понятия не имела. А в начале каждого часа эти часы издают мелодичный звон.

Мужчина усадил меня за накрытый на двоих стол и наполнил мой бокал густой малиновой жидкостью.

— Это что, вино? – принюхавшись, спросила я.

— Оно легкое, – уверил меня ректор. – Вы не опьянеете.

— У меня впереди практикум по боевой магии, – предупредила я, делая небольшой глоток. Вино, вопреки словам мужчины, тут же ударило в голову. Пить я, похоже, так и не научилась.

От стоявших на столе блюд исходили дразнящие ароматы, но есть мне, несмотря на скудный завтрак, совсем не хотелось. Однако, чтобы не вызвать подозрений, я положила себе немного салата и принялась усиленно ковыряться в нем вилкой.

— Вы успели составить впечатление об академии, студентка Флорен? – отвлек меня от этого процесса бархатистый голос ректора. Я подняла голову и едва не утонула в его темных, мерцающих глазах. Сердце бешено забилось в груди, посылая мне какие-то недвусмысленные сигналы. – Хотелось бы услышать ваше мнение.

— Не совсем, – я прокашлялась, так как в горле внезапно пересохло, и сделала большой глоток вина. – Лесс Элькейн сказал, что лучших боевых магов выпускают все же в Шаеноне.

— Вот как? – чувственные губы иронично скривились. – Это все потому, что Сильван сам учился в Шаеноне. Вы не голодны?

От внезапной смены темы я не смогла быстро подобрать ответ, лишь отрицательно качнула головой.

— Что ж, тогда не будем тратить время на пустые разговоры, – отодвинув тарелку, мужчина поднялся.

Я снова засмотрелась на него. Меня завораживали плавные, уверенные движения сильного тела. Лорд приближался ко мне, как большой опасный хищник, и все, на что я была способна – стараться не забывать дышать.

— Что вы? – я сглотнула, отчаянно пыталась взять себя в руки. В мерцающих глазах лорда Рэвенхарта разлилась тьма. – Что вы задумали?

— Сейчас я кое-что сделаю, – он протянул мне руку, помогая выйти из-за стола, и мои пальчики утонули в его большой горячей ладони. – И после этого можно будет хотя бы наедине отбросить все формальности и называть друг друга по имени.

Интересно, о чем это он?

Но спросить я не успела.

Прижав меня к себе, мужчина собственническим жестом накрыл мои губы своими, и его язык тут же проник мне в рот, исследуя и завоевывая мои потаенные глубины. Ноги подкосились, и я с силой вцепилась в плечи дракона. От полной потери себя меня спас мелодичный звон, возвестивший о начале нового часа. Меня будто ледяной водой окатили, и я проворно отскочила от ректора, испытывая стойкую уверенность, что совершенно точно уже слышала этот звук. Я во все глаза уставилась на лорда, которого моя реакция привела в недоумение.

— Что случилось? – хрипло спросил он. – Чего ты испугалась, Леона?

— Я уже была здесь? Когда?

Не отрывая от меня внимательного взгляда, мужчина медленно покачал головой.

— Никогда, – сказал он. – Ты никогда здесь не была.

Почему-то его слова не вызвали у меня доверия. Особенно на фоне того, что Каин, кажется, снова собирался лишить меня воли своим поцелуем. Зачем он это делает? Как я вернусь к занятиям с опухшими, горящими от его ласки губами? Мое сердце, кажется, выпрыгнет из груди, если он еще раз меня коснется, потому что мне откровенно хотелось большего. Не признаваясь самой себе, я мечтала оказаться во власти его страсти, поддаться ему, стать его в полном смысле этого слова. И, кажется, у лорда-ректора были схожие намерения.

Пока не произошло ничего непоправимого, я сделала стремительный шаг назад.

— Благодарю за обед, – пролепетала я, не отрываясь глядя, как он приближался. – Мне, наверное, пора.

Медленная, ленивая улыбка изогнула чувственные губы дракона.

— Конечно, – согласился он. – Не смею задерживать.

А потом одним стремительным движением оказался рядом и вжал меня в свою твердую грудь так крепко, что я даже сквозь форму почувствовала жар его тела. И возбуждение. Оно недвусмысленно уперлось мне в живот, вызвав ответную реакцию. Я с жадностью вдохнула, потому что воздуха вдруг стало не хватать и, не до конца осознавая свои действия, обвила шею мужчины руками. Мои пальцы зарылись в его мягких волосах, а с губ сорвался какой-то жалобный, беспомощный звук, больше похожий на всхлип. Ректор не стал мучить меня, и его язык снова оказался у меня во рту, дразня и распаляя. И когда мне уже показалось, что он возьмет меня прямо так, у двери своей гостиной, мужчина меня отпустил.

— Я буду ждать тебя на ужин, – он с сосредоточенным видом застегнул верхние пуговички моей формы, которые неизвестно когда успел расстегнуть. – И у нас будет гораздо больше времени на еду, чем сейчас.

Я даже не сомневалась, что речь вовсе не о еде. Ну, или же я стану главным блюдом на этой трапезе. И было сложно понять, хотелось мне этого или нет. С одной стороны, не стоило сдаваться слишком быстро. С другой стороны – я его истинная пара, а он моя истинная любовь. Мы предназначены друг другу, так какой смысл оттягивать момент близости?

— Я тебя провожу, – прошептал мне в ухо дракон. – Тебя не должны увидеть выходящей из преподавательского общежития.

Я кивнула, соглашаясь, и под куполом невидимости мы направились к столовой, где, по плану, я должна была скрыться в женском туалете, а потом уже выйти оттуда, как ни в чем не бывало. Перед тем, как отпустить меня, ректор наградил меня очередным долгим поцелуем, настолько глубоким и чувственным, что в женской комнате я долго плескала себе в лицо холодной водой, чтобы унять жар.

Приведя себя в относительный порядок, я постаралась придать лицу нейтральное выражение и вышла