Подсадная невеста - Элен Бронтэ

Сразу после событий в доме Грэхемов Мередит была слишком взволнована и расстроена, ее пугало будущее, но за полтора года страсти улеглись, и теперь она смогла увидеть в старой истории гораздо больше комедии, нежели драмы. Миссис Спрингвуд тем более была рада посмеяться, чем больше случившееся задевало ее брата.

– Поверить не могу, что вы все это придумали и не побоялись довести проделку до конца! – восклицала она несколько раз по ходу рассказа.

– Это все виконт Стенфорд, его фантазия оказалась неистощима. При первом знакомстве с ним я бы ни за что не подумала, что он способен измыслить такой хитрый план.

– И он так и не приехал к вам после того, как вы покинули дом Грэхемов? – с удовольствием снова и снова переспрашивала тетушка Кэролайн.

Дородное тело миссис Спрингвуд сотрясалось от смеха, когда она представляла себе раздосадованное лицо мистера Бартона. Мередит охотно повторяла отдельные моменты своей истории, отчасти чтобы повеселить тетю, отчасти чтобы и самой вдоволь посмеяться. Она испытывала удивительное облегчение – столько времени ей пришлось молчать, а теперь у нее появилась благодарная слушательница. Мередит подозревала, что долгими вечерами в Бате ей еще не раз придется повторить свой рассказ, все равно из-за тетиного траура им будут недоступны курортные развлечения.

– Отец каждый день внимательно просматривал почту, даже заставлял дворецкого пойти и проверить, не упало ли письмо с подноса, когда тот шел по лестнице.

– Представляю, как он сначала не мог понять, почему виконт задерживается, а потом злился все больше и больше.

– Так оно и было, тетушка.

Миссис Спрингвуд с сочувствием взглянула на племяницу, когда поняла, что именно Мередит пришлось переносить все проявления гнева своего отца, будь то брюзгливое ворчание старого скряги или поток ругательств в адрес вероломного Стенфорда.

– Виконт действительно стоил того, чтобы заменить молодого Грэхема? – спросила тетя Кэролайн.

– В глазах отца – несомненно. У виконта есть титул и состояние, и ему не нужны были те земли вдоль Кеннета, из-за которых и состоялась моя помолвка со Стивеном Грэхемом.

– А что думаешь про виконта ты? Он хорош собой? – настаивала миссис Спрингвуд.

Мередит задумалась. Как ни странно, она почти забыла, как выглядит виконт.

– Пожалуй, что и так, – медленно ответила она. – Его уже не назовешь молодым человеком, хотя он достаточно привлекателен. Но он держится холодно, с достоинством, и такая манера вести себя отпугивает от него людей, если только они хорошо с ним не знакомы.

– Он не остался у Грэхемов после вашего отъезда?

– Нет, мистер Грэхем-старший, кажется, сам догадался или понял по словам батюшки, что виконт послужил причиной разрыва помолвки. После этого Стенфорд не мог продолжать свой визит, так что мисс Хаммонд пришлось возвращаться домой вместе со своей матерью, навряд ли атмосфера в доме Грэхемов в те дни располагала к приятному времяпровождению.

– Не сомневаюсь. Грэхемов можно только пожалеть, но, с другой стороны, способ, которым они решили устроить судьбу своего сына, нельзя назвать безупречным. В итоге, я думаю, каждый получил то, что заслужил.

Мередит немного поразмышляла над этим утверждением тетушки, но миссис Спрингвуд еще не закончила выспрашивать подробности из столь необыкновенного периода в жизни своей племянницы.

– И как же вы узнали о помолвке твоей подруги и бывшего жениха? – спрашивала тетя Кэролайн, рассчитывая на продолжение истории.

– Джессика прислала мне письмо. Стивен не мог выдержать даже неделю, через пять дней после нашего отъезда он сообщил своим родителям о намерении жениться на мисс Лоусон. Они были так поражены неудачей с предыдущей помолвкой, что сразу не нашли возражений, а после было уже поздно, Стивен закусил удила и проявил завидное упорство в своем стремлении устроить свое счастье так, как ему хочется.

– Ты сразу же передала эту новость своему отцу? – с улыбкой спросила миссис Спрингвуд.

– О, мне потребовалась трехчасовая прогулка, чтобы собраться с силами и заговорить об этом во время чаепития. Отец видел, что я получила письмо от Джесси, и сам потребовал рассказать, что она пишет. Я до сих пор с дрожью вспоминаю тот день, даже матушка испугалась, когда увидела, как сильно он покраснел от гнева. Мы опасались, что он всерьез заболеет.

– Ты сделала мне настоящий подарок, – тетя Кэролайн едва не мурлыкала от удовольствия, как большая старая кошка, которой в холодный день позволили посидеть у камина. – Это хорошее наказание за его отношение к своей дочери, как к залежалому товару, от которого во что бы то ни стало надо избавиться. Да и за многое другое…

Миссис Спрингвуд, вероятно, вспомнила о своих счетах с братом, чье очерствевшее сердце не способно было в равной степени одаривать любовью всех своих близких, ее едва хватало на жену и сына, а теперь еще и на внука.

Некоторое время обе леди молчали, погруженные в невеселые мысли. Мередит сожалела, что так и не смогла побывать на свадьбе Джессики и Стивена, хорошо еще, отец не запретил ей переписываться с подругой. Джесси писала часто, нередко пару строчек приписывал от себя и Стивен, и Мередит с радостью убеждалась, что ее милая подруга счастлива так глубоко, как они обе надеялись. Старшие Грэхемы тепло приняли Джессику, а мисс Алисия утверждала, что всегда была уверена именно в таком исходе событий.

По словам Джессики, Стенфорд уехал путешествовать по Франции и Италии, так как его матушке захотелось пожить в лондонском доме Стенфордов, и примерный сын счел полезным для себя оказаться подальше от своей родительницы. Виконт почти не присылал писем, за исключением двух или трех кратких сообщений о том, что он находится в добром здравии и намерен и дальше пребывать в этих благословенных краях. Мередит, Джессика и ее муж были благодарны виконту за помощь, но его вмешательство в их жизнь закончилось.

Мередит скучала по разговорам с подругой, после случившегося избранное общество Рединга вновь обратило на нее внимание, но она предпочла бы обойтись без него. Кажется, мисс Бартон не была так популярна в свете даже в свой первый сезон. Подруги миссис Бартон ежедневно являлись с визитами, чтобы узнать еще больше подробностей о неудавшемся браке ее дочери, и бедной женщине приходилось напрягать все свои силы, чтобы сохранять безмятежный вид. Разговоры шли почти до самого Рождества, и только после наступления нового года Бартоны смогли почувствовать себя свободнее. Джозеф и его жена почти не разговаривали с Мередит, по их мнению, в случившемся была виновата только она одна. К счастью, мнение этих родственников крайне мало заботило Мередит, ей нравилось оставаться дома в одиночестве, когда миссис и мистер Бартон навещали внука. С ней были ее книги, фортепьяно и письма Джессики…