Республиканские коммандос 3: Истинное лицо - Карен Трэвисс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ложись!
Артиллерийский снаряд разорвался среди деревьев за позицией Этейн, осыпав солдат осколками льда и ветками. Этейн инстинктивно присела.
Левет, обычно находившийся при ней неотлучно, забежал за стену, которая была частью сарая для мерли, и опустился на колени, чтобы стрелять из скорострельного бластера "Е-Веб", который стоял на треножнике, оставшись без расчета. Его стрелок лежал рядом, с ногой, вывернутой под неестественным углом; второй солдат отчаянно пытался снять свой шлем. Левет стрелял, пока двое клонов оказывали помощь своему раненому брату, и Этейн поняла, что она больше не может расставлять приоритеты так, как должен командир.
Все, что она видела сейчас - раненый солдат. Кто он?
Она всегда пыталась запомнить их имена - у них в своей среде всегда были имена, а не только номера, которые давали им их создатели-каминоанцы - а имя этого не запомнила. Она чувствовала себя так, словно отвергала его. Она не могла позволить ему быть чужаком. Но сейчас она должна.
"Ты должна сражаться. Ты не можешь отступить и изображать медика". Фермеры развернули оборону на склоне холма над взводом, прячась в покрытых льдом камнях и впадинах, и где-то наверху у них было небольшое, но мощное артиллерийское орудие, когда-то переданное им Республикой, чтобы помочь им прогнать с планеты сепаратистов. Также у них было множество бластерных винтовок - и то, что было эффективно против дроидов, могло с успехом применяться и против брони клонов-пехотинцев. Световой меч и Сила Этейн приносили немного пользы против такого огня. Все, что она могла делать - отражать бластерные разряды и обломки, потому что ее концентрация исчезла. Раньше она смогла бы сосредоточиться и мысленно увидеть угрозу, заметить ее в самой структуре воздуха, земли и воды, и отразить плазменный разряд или Силой ударить снайперов о камни. Сейчас она пыталась обнаружить каждую огневую позицию, чтобы сосредоточиться только на ней.
"Беременность изменила меня. Но Сила и так не была велика во мне".
Слева от нее Левет направил огонь "Е-Веба" на склон холма, выстрелы, сделанные в четкой последовательности, вызвали небольшую лавину на склоне, открыв траву и камни. Солдаты вокруг Этейн выцеливали позиции снайперов в обоих концах долины. Этейн подождала, когда Левет прекратит стрелять и отрегулировала свой комлинк.
- Потери, коммандер?
У нее под командованием должен был находиться лейтенант, самое большее - капитан, а не полный коммандер, но у каждого генерала-джедая был в распоряжении коммандер, даже у такого незначительного джедая, как она. - Если это обойдется нам слишком дорого, думаю, мы не будем пытаться взять их живыми.
- Десять человек ранены, двое серьезно.
- Окажите им помощь и эвакуируйте.
- Для этого мы должны отозвать АТ, мэм, а там уже неважно, эвакуируем мы их или нет. Если бакта и мед-дроиды не помогут им, то ничто не поможет.
Некоторые генералы могли решить, что десять человек - приемлемые потери для взвода из тридцати шести солдат, но Этейн так не могла.
- Тогда мы очистим этот холм.
- Вы подтверждаете, что... не хотите больше брать пленных?
Этейн едва могла поверить в то, что она говорит.
- Они фермеры. Вы - элитные солдаты. Это не займет у вас много времени.
- Вы не хотите в последний раз попытаться уговорить их, мэм?
Левет знал ее лучше, чем она думала. Казалось, он понимал, что она будет потом упрекать себя, если не предложит им последнего шанса сдаться. Сколько раз она предлагала им сдаться, она уже не помнила. Но они вполне ясно дали понять свои намерения.
- Хорошо. Вызывайте АТ.
Бластерная перестрелка продолжалась, но казалось, что солдаты сражаются в полной тишине. Они могли слышать друг друга по комлинкам в своих шлемах, она - нет. Был слышен только треск бластерных разрядов, взрывы и град мерзлой земли, когда снаряды из пушки разрывались на поле вокруг них. Когда Этейн вспомнила, что надо щелкнуть зубами, чтобы активировать взводную частоту комлинка, в ее наушнике зазвучали голоса, и она погрузилась в хаотический шум боя, солдаты сообщали позиции, расстояние и высоту, и один голос повторял:
- Он в порядке? Вен в порядке? Вен в порядке?
Вен. У него было имя. Теперь она знала.
Этейн переключилась обратно на закрытую частоту Левета.
- Когда прибудет АТ, коммандер?
- Через двенадцать стандартных минут, мэм.
- Хорошо, - она сосредоточила мысли на склоне холма, проникая в разумы мужчин и женщин, которых она знала - и когда-то обучала сражаться - и попыталась внушить им, влияя Силой на их мысли, что они поколебались, они не уверены, хотят ли продолжать этот бой, и что они желают улететь отсюда ради лучшей жизни.
- Прекратить огонь. Ждите.
Солдаты немедленно опустили бластеры и осторожно отошли из-за стены, некоторые тащили на себе раненых товарищей. Один из раненых не проявлял никаких признаков движения. Вен лежал немного поодаль от "Е-Веба", шлем был снят и лежал рядом с ним, ярко-алая кровь текла на тающий снег. Его товарищ все еще стучал по его груди, пытаясь вызвать сердцебиение.
Огонь со склона холма постепенно затих.
Этейн могла чувствовать эмоции вокруг себя как пятна разноцветного света: ярко-желтый страх, сине-белая пульсирующая напряженность угасающей жизни, и что-то, что она могла определить только словом "детское", слабое и серое. Это было эхо того, что она ощутила при первой встрече с Дарманом. Хотя это не была невинность: это было чувство потери и бедствия.
Ребенок внутри нее снова толкнулся. На секунду она подумала, что это его эмоции она почувствовала. Однажды он должен будет узнать, что его мать сделала все возможное, чтобы позволить этим фермерам уцелеть.
- Бирхан? - крикнула она. - Бирхан, ты там?
В долине отозвалось эхо. На Квиилуре звуки разносились очень далеко. Этейн показалось, что она слышит отдаленный топот АТ-ТЕ, идущего по полям к дороге.
- Это не Бирхан, - отозвавшийся голос принадлежал женщине.
- Вы можете прекратить это сейчас. Вы все можете уйти отсюда.
Последовала длинная пауза.
- Вы отрезали нас с обеих сторон...
- Мы пытаемся увезти вас живыми... пока, - от крика у Этейн заболело горло. Она взглянула на хронометр. - Я даю вам пять стандартных минут, чтобы сложить оружие и сдаться.
Тишина. Абсолютная тишина, за исключением звуков дикой природы, которые Дарман обозначил как НДК - нормально для Квиилуры.
- Подозреваю, что это означает "нет", - сказал Этейн.
Она ждала, время от времени поглядывая на хронометр. Было так тихо, что она могла слышать, как снежная метель стучит по броне солдат. Левет вернулся к ней и жестом предложил взглянуть вперед.
Прищурив глаза, она смогла разглядеть сквозь снег движение. Со склона холма медленно вставали фигуры в однообразной рабочей одежде, с лицами, замотанными шарфами, и поднимали руки в знак сдачи. "Слава Силе. Наконец хоть немного здравого смысла". Она внимательно смотрела на них в поисках оружия, но, кажется, все они действительно бросили оружие. Она рискнула встать, держа световой меч в руке.
- Мэм, когда вы научитесь беречь свою голову? - резко сказал Левет. - Если вы джедай, это не значит, что вы неуязвимы.
- У меня есть броня, - сказала она. - И я могу отразить бластерные разряды, если они все же попытаются выстрелить в меня.
Включить световой меч казалось проявлением ненужной агрессивности, но она все равно включила его. Она не хотела полагаться на волю случая. Когда она пошла вперед, держа оружие перед собой, новые фигуры появились из-за покрытых снегом камней, некоторые заложили руки за голову, некоторые просто подняли бластеры и винтовки над головой. Фермеры с нижних склонов начали пробираться к дороге.
Их сопротивление, казалось, было лишь жестом. Они просто хотели сохранить лицо, чтобы потом сказать своим детям, что они не ушли без боя. Гордость имела для них значение. Она могла это понять.
- Хорошо, - она прошла еще несколько метров и обратилась к ним: - Вам нечего бояться. Никаких репрессий не будет, я обещаю. Мы просто заберем ваше оружие.
Ответа не было. Казалось, им понадобится много времени, чтобы спуститься по склону, но снег был больше похож на спрессованный лед, и был предательски скользким. Этейн повернулась к Левету, кивнула и махнула рукой нескольким солдатам, чтобы они подошли и забрали у фермеров оружие. Пятнадцать солдат пошли через поле, на котором летом рос барк, они казались призраками на белом снегу, заметные только по черноте комбинезонов, видневшейся между пластинами белой брони, и по зеленой маркировке брони сержанта.
Этейн отметила в своем мысленном списке еще одну вещь. Это было нелегко, но они справились.
- Левет, эвакуировать...
Она не договорила. Взрыв засыпал ее лицо мерзлой грязью и подбросил двух солдат на несколько метров в воздух. Один упал с криком, другой кричать не мог, потому что был разорван на куски.