Жених под елкой - Алина Кускова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интересно, задумалась Светлана, пропуская мимо ушей угрозы бритоголового, Эдик напился с горя, что не женился на ней, или на радостях, что все-таки умудрился остаться холостяком?!
Пьяный Бочкин не сказал ничего вразумительного, если не считать того, что постоянно отмахивался и называл ее призраком. Если верить поговорке про то, что у трезвого на уме – у пьяного на языке, то получается очень прискорбно. А если допустить, что Эдик находится под действием алкогольного дурмана и не контролировал свои чувства, то получается…
В любом случае получалось скверно.
Светлана так ничего и не узнала. Виноват ли Бочкин в развале бракосочетания или нет, осталось невыясненным. Зато Телегин вздрогнул, когда она обозвала его шефом!
– Так и сделаем, шеф, как прикажете, шеф…
О, пока она раздумывала над ходом следствия, Шкафу позвонил этот самый шеф. Светлана навострила ушки, но услышала лишь завершение разговора.
– Все, – сказал ей Шкаф, показывая здоровенный кулак Светланиному носу, – допрыгалась, коза! Папаня рвет и мечет.
– Чего он хочет? – шмыгнул носом сидевший в кресле Жираф, он наблюдал за действием совершенно индифферентно. – Пора отделаться от этой девицы, иначе за свою жизнь я не дам ломаного гроша. Вторая, ее подруга, тоже сумасшедшая. Это ж надо, живых людей в мумии превращать среди бела дня!
– Не стони, Жираф. Шеф сказал, что скоро приедет сюда сам. А кукла, – он зловеще посмотрел на Светлану, – снова написала ему эсэмэску!
– А-а-а-а, Шкаф, я понял, она телефон взяла у подруги.
– У какой?
– У нее подруга – телеграмма.
– Она тебе мозги не повредила?
– Нет, – пожаловался Жираф, – только рот. Когда ты отлеплял скотч, было очень больно щекам!
– А чем шефу не понравилась эсэмэска? – пожала плечами Светлана.
– Подписью, – хмыкнул Шкаф, чувствуя, что Светлана чего-то боится.
– Какой? – напряглась она.
– «Мы»!
– И что это значит, Шкаф? – заинтересовался Жираф. – Она нами подписалась? Вот дура! Мы – это мы.
– «Мы», как понял шеф, а он всегда и все понимает правильно, означает она и ее хахаль. То есть на момент отправления эсэмэски она была с ним!
– Глупости, – отрезала Светлана. – Сами говорили, что в праздники отправления задерживаются операторами сотовой связи!
– Ошибались, – скривился Шкаф. – А чего ты так струхнула, кукла?
– Она меня боится, – распрямил хилую грудь Жираф. – Я ей сказал, что отомщу! Оставлю без еды. И тебя она боится. У тебя, Шкаф, очень страшная морда, чесслово! А раз боится, значит, уважает и больше эсэмэски отправлять не будет.
– Не буду, – покрутила головой Светлана.
– Дело не в этом, Жираф, – зловеще усмехнулся Шкаф. – Дело в том, что ее мужик здесь! И к приезду шефа мы должны его вычислить и обезвредить.
– Правильно, его надо найти и кастрировать, – поддержал его Жираф.
– Придурки! – закричала Светлана, ужасаясь перспективе. – Только посмейте!
– Ага, переживает, значит, мы правы.
– Нет его здесь, он был и сплыл!
– Врешь, кукла. Он один из троих, я, Жираф, их всех видел, когда куклу нашел. Один алкаш, второй пентюх, а третий очень нервный. Бегал туда-обратно. Кто-то из них ее жених. Не понимаю, как он нас нашел?!
Зато Светлана поняла, что Эдичка ни при чем, раз шеф на него открыл охоту.
– И что вы собираетесь делать, мальчики? – с предательской дрожью в голосе спросила она.
– Ловить его, что же еще? – развел руками Жираф.
– И будем делать это, – мстительно прищурился Шкаф, – на живца!
– Нет, – испугался Жираф, – на меня не надо! Лучше на нее.
– На нее и будем. Начнем ее водить прямо с утра пораньше мимо домов, он ее увидит и обязательно подойдет.
– Не подойдет, Шкаф, – поморщился сотоварищ. – У тебя морда страшная, я же говорю.
– Тогда я в сугробе посижу, а ты будешь ее водить.
Ее спасет, мрачно подумала Светлана, только перелом конечностей, лучше всех сразу.
Эдик проснулся оттого, что кто-то безжалостно тряс его за плечо. Он разомкнул слипшиеся ресницы, поднял веки на манер гоголевского Вия и увидел склоненную физиономию Ивана, глядевшего на него с такой ненавистью, что Эдику стало еще хуже. Он закрыл глаза и застонал.
– Не поможет, – сказал Иван. – Довольно придуриваться. Давай поговорим как мужчина с мужчиной! Что ты делаешь в этой постели?!
– Сплю.
– Как часто?
– Постоянно.
– Ясно! И что ты собираешься после этого делать?
– Встать и умыться.
– Я имею в виду, что ты собираешься делать с девушкой?!
– А что я должен с ней делать? – искренне удивился Эдик, протирая глаза ладонями.
– Так, все понятно! Постель не повод для женитьбы. – Иван вскочил и зашагал по комнате. – Получается, что ты ее постоянный половой партнер!
– Я? Чей?
– Марии Морозовой!
– А-а-а, да. То есть нет! Я партнер, но не постоянный…
– Временная замена шефу?! Этому Тачкину?!
– Телегину. Слушайте, вы, кажется, Машин кадр? Но как же нехорошо вы думаете о своей девушке! Да, я ее партнер, но по бизнесу.
– Она этим зарабатывает?!
– Нет, ну это переходит всяческие границы! Маша – очень серьезная девушка…
– Если не считать того, что в ее постели постоянно спишь ты!
– Я?!
– Ты сам только что это подтвердил!
– Не может быть.
– Я не глухой!
– Тогда черствый, слабоумный и недалекий. Это надо ж так подумать о Машке! Выметайтесь из нашей комнаты, чтобы я вас больше не видел. Я ценю Машу, уважаю и люблю!
– Аа-а-а! Из вашей комнаты?! Любишь?! – подскочил к Эдику Иван и рывком поднял того на ноги. – Я так и знал! Специально напился и подкинулся ей в постель, да? Признавайся, олух! Наверняка еще выдумал душещипательную историю о том, как тебя бросила невеста, чтобы разжалобить Машу! Вкрался к ней, как кур во щи!
– Сумасшедший, – покрутил у своего виска пальцем Эдик. – Меня действительно бросила невеста.
– Мне этого можешь не рассказывать! Я не поверю, я не Маша.
Эдик стряхнул с себя руки Ивана и огляделся.
– Ничего я вам не буду рассказывать… Где это я?
– Там, где спишь постоянно! В Машиной комнате.
– Это ошибка…
– Разумеется! Ты ее ошибка и этот еще, как его там, Тачкин!
– Телегин.
– Какая разница! Сколько вас у нее?!
Эдик пригляделся и понял, что мужик совершенно съехал с катушек. И если и дальше злить его отрицаниями, будет только хуже. С сумасшедшими нужно вести себя мягко, ненавязчиво, потакая им в безумных прихотях и желаниях. Ну, желает человек услышать, что у Морозовой куча кавалеров, так пусть слышит.
– Много. Нас много. И мы все в тельняшках.
– Моряки нашлись! – взревел Иван, кидаясь с кулаками на Бочкина. – Поматросите и бросите?!
