Спаситель мира - Джон Рэй

— Да, сказал, — парировал машинист. Теперь он смотрел только на Эмили.

— Кажется, мы действительно никуда не едем! — вздохнула девушка, откидываясь на спинку сиденья.

Ёрш засмеялся, а машинист с хриплым стоном схватил его за шкирку. Неизвестно почему, но Ершу вспомнилась песенка Бутси Уайта «Моркофельное пюре».

— Сейчас врежу! — закричал Ёрш. — Лицо в моркофельное пюре расквашу!

— Только попробуй, — спокойно отозвался машинист. Эмили перестала смеяться, с опаской посмотрела на обоих и засмеялась снова. Машинист отпустил Ерша, неторопливо вытер руки о форменную куртку цвета ночи и апатично уставился в пустоту. Поезд сильно качнулся влево, выровнялся и со звуком, напоминающим собачий зевок, подкатил к станции, той же самой, но с другой стороны.

— Как в зеркале! — шепнула Эмили, незаметно для машиниста подмигнув Ершу.

Машинист встал и вытянулся по стойке «смирно».

— Ну, детишки, вытряхивайтесь отсюда!

Двери распахнулись. Ёрш с Эмили тут же вскочили и безропотно сошли на платформу. Машинист застыл, прижав ко лбу кулак. Прозвучало ля-до, двери захлопнулись, а он даже не шевельнулся.

— По-моему, мы его обидели! — сказала Эмили.

— Он призрак, состоит из волоконной оптики, — шепнул Ёрш. — Я закрыл его рот на замок.

Эмили обняла Ерша за плечи и ловко развернула лицом к себе.

— Слушай, Хеллер, ты красавчик, ты прикольный, мне хочется пойти с тобой на ту старую станцию, но, пожалуйста, перестань пороть чушь. Ты до смерти меня пугаешь, а ведь ты вовсе не страшный! — Эмили буравила Ерша взглядом до тех пор, пока он не кивнул. — Вот, правильно! Ты лапочка, гений, а без одежды будешь чудо как хорош! — Девушка улыбнулась. — Я серьезно, Хеллер! Штаны на тебе явно лишние.

— В школе я иногда ходил без штанов, — отозвался Ёрш. — Меня наряжали в рубашку с длинными-длинными рукавами.

— В смирительную рубашку? Зачем?

— Тебе этого лучше не знать.

«Сейчас захохочет», — с опаской подумал Ёрш, но девушка промолчала.

— По-моему, тебе стоит со мной поделиться, — через какое-то время сказала она. — Не держи все в себе, разгрузи голову, ну хоть немного!

Ёрш в замешательстве коснулся своей макушки.

— Да, да, Хеллер, там у тебя свободного места не осталось.

— Откуда ты знаешь, как я выгляжу без одежды?

— Пошли, придурок! Пошли скорее! — Эмили сделала пять шагов и развернулась резко, как дуэлянт. — Сам же говорил: времени в обрез.

«Я такое не говорил, по крайней мере вслух», — про себя отметил Ёрш, но быстро нагнал девушку и двинулся за ней в конец платформы. Над переполненным мусорным контейнером висел монитор с пыльным исцарапанным экраном, на котором беззвучно двигались фигурки, напоминающие стало баранов. Эмили подняла голову и замахала руками.

— Что это за фигурки? — поинтересовался Ёрш.

— Люди. — Эмили снова замахала руками, но на экране ничего не изменилось. — Люди сзади нас.

Застыв у монитора, они стали ждать. Ершу показалось, что два «барана» приблизились.

— Ты прав! — вздохнула Эмили. — Они впрямь одинаковые.

— Кто одинаковый?

— Не кто, а что. Лица тех людей.

«Неужели я и это говорил?» — снова удивился Ёрш. Туннель и платформу разделяла невысокая, примерно до пояса, калитка — такие родители ставят на втором этаже, чтобы ребенок не упал с лестницы. Из туннеля пахнуло мочой. Ёрш кивнул Эмили и толкнул калитку. «Входящие, оставьте упованья»[4], — сказал он себе. Голоса согласились. Черные от смазки петли калитки даже не скрипнули.

Едва калитка осталась позади, голоса окрепли. Они по-прежнему звучали из соседней комнаты, но куда громче, да еще и бились о хрупкую, как стекло, перегородку. Когда Ёрш свистел или напевал песенку, голоса затихали, но, увы, ненадолго. Ёрш догадывался: куда эффективнее говорить вслух. Только о чем? Следовало немедленно подобрать тему. Эмили не шла, а медленно, с опаской кралась вперед, обеими руками хватаясь за стену туннеля, и безостановочно чертыхалась. Чего она так боится? На широкой и гладкой бетонной дорожке через каждые шесть-семь шагов попадались выступы. Невольно вспомнилась утренняя прогулка по туннелю. Хезер Ковингтон темнота ничуть не смущала — она двигалась легко и непринужденно, шуршала полиэтиленовыми гольфами, оборачивалась, помогала ему, называла малышом, солнышком, деточкой. Эмили замерла: к станции приближался очередной поезд шестого маршрута. Ёрш хотел ее обогнать, но девушка схватила его рукав.

— Мать твою, Хеллер, не торопи меня! Расскажи что-нибудь. Историю, анекдот — что угодно!

Ёрш посмотрел на подругу, коснулся ее щеки и на секунду задумался.

— Ладно, Эмили, — наконец проговорил он. — Вот тебе история…

Дальше они побрели рука об руку, но все равно шатались, как плохо скрепленные вагоны. Ёрш рассказывал о том, что случилось в школе. Он поверить не мог, что решился на откровение, и Эмили тоже. Даже голоса испуганно затихли и прислушались.

ГЛАВА 13

Эмили меня поместили в спальню но не в отдельную а в общую. Забрали одежду пачку Бенсон энд Хэджис цветные карандаши бумажник в котором лежала твоя фотография и отвели в спальню с застеленными клеенкой кроватями. На одной лежал плотно завернутый в одеяло мужчина. Кто это? спросил я но мне велели заткнуться. Высокие темнокожие красавицы-медсестры правой рукой гладили по головке а левой отвешивали подзатыльники. Что это за школа? спросил я. Что здесь изучают? Это летняя школа Уильям ответили медсестры. Посмотри в окно! Я подошел к окну и увидел пухлые белые облака желтые листья свое отражение и паруса на реке увидел все что полагалось видеть. Да все вижу! сказал им я. Умница! ответили медсестры. Наша школа высоко-высоко из окон видно далеко-далеко поэтому ее название в переводе с испанского означает Прекрасный вид. Ты счастливчик что к нам попал! Они погладили меня по головке и закрыли дверь. Мне не нравится что школа высоко! шепнул я. И что видно далеко тоже. Зачем мне это? Увы медсестры уже скрылись в коридоре.

Мужчина в одеяле меня не заметил. Он хрипел жевал губы и вопил что хочет встать с кровати и вылизать каждую медсестру. Раз в день медсестры по две или по три заглядывали к нам в спальню перекладывали его на другую кровать и протирали клеенку губкой. Мужчина успокаивался едва медсестры к нему прикасались выпячивал слюнявые губы и вздыхал. Его тело было по-девичьи мягким. Вместо штанов на него надевали рубашку с длинными рукавами и звали Малышом. Получив новое одеяло Малыш заливался смехом и мочился от радости. Медсестры улыбались в ответ снимали с него рубашку комкали промокали его голую промежность и уходили закрыв за собой дверь. Кто-то сказал мне что раньше Малыш служил в полиции.

Когда выдали карандаши я начал рисовать тебя но к тому времени забыл как ты выглядишь. Не смейся Эмили! Читать стало трудно во-первых из-за лекарств а во-вторых отдельные слова искажались до неузнаваемости. Например слово «слон» иногда читалось как «гром» а иногда как «морг» «свет» порой превращалось в «кот» «верх» в «низ» «юг» в «север» и так далее. Время измерялось не часами а градусами я определял его по льду на Ист-Ривер. Когда выдали бумагу я написал тебе письмо и не одно а семь подряд. Ты их получила? Нет вряд ли мне же сказали что ты переехала а еще что тебе тридцать восемь лет.

Примерно в то же время начались игры с температурой. Я смотрел по телевизору летнюю Олимпиаду когда мне назначил свидание доктор которого я прежде не видел. Выяснилось что его фамилия Фляйсиг а имя Апокалипсис. Он отвел меня в класс и устроил индивидуальное занятие. Эмили тот класс поразительно напоминал комнату отдыха но без телевизоров и настольных игр. В центре стоял стол каким-то образом соединенный с диванчиком. Доктор вежливо попросил меня сесть или лечь на диванчик и стал повышать мой температурный уровень. Откуда я это знаю? Во-первых чувствовал во-вторых следил за изменениями по часам. Сперва Фляйсиг добавил несколько градусов потом несколько десятков и наконец целых шестьдесят градусов Цельсия. Интересно почему Цельсия? Как думаешь Эмили?

Как самочувствие Уилл? любезно осведомился Фляйсиг. Хорошо доктор только сейчас мне немного жарко. Какие препараты тебе дают? Чесоточный порошок ой простите доктор геодон. И как по-твоему геодон действует? По-моему да но сейчас мне так жарко что дышу с трудом. Ладно Уилл попробую тебе помочь. Ощущение жара один из побочных эффектов геодона. Если хочешь в качестве дополнительного препарата пропишу рисперидон. Думаю от него тебе полегчает вот только прием рисперидона иногда приводит к ожирению. Будет очень жаль ты же такой симпатяга! Ну что скажешь амиго?

Кто амиго? не понял я. Ты конечно улыбнулся Фляйсиг. Уильям Генри Хеллер эсквайр. Ну как изменим схему медикаментозного лечения? Я не ответил и поплотнее закрыл глаза и рот. Помимо этого я ничего сделать не в силах. Во всем мире жарче становится… Слышал о глобальном потеплении? О чем простите? разлепив веки переспросил я. Так ни о чем. Фляйсиг откашлялся понизил мой температурный уровень до обычного и выписал рецепт на кремовом рецептурном бланке. Ладно амиго мио посмотрим как на тебя подействует рисперидон! Фляйсиг вызвал медсестер велел отвести меня обратно в спальню только он опоздал чудо уже случилось.