Полный годичный круг кратких поучений. Том III (июль – сентябрь) - Григорий Дьяченко

II. Св. священномученик Аполлинарий, производивший крестным знамением и призыванием всемогущего имени Иисуса Христа чудные исцеления, поистине может служить живым образцом веры во Спасителя.

Значит, великое слово «вера во Спасителя», если силой ее верующий христианин может совершать столь дивные дела.

Побеседуем же в нынешний раз о том, что значит веровать во Спасителя.

Веровать во Спасителя, думаете, быть может, значит только то, чтобы уметь правильно прочесть по символу веры те слова, где говорится об Иисусе Христе, Сыне Божием; или чтобы иметь правильное понятие о Нем в нашем уме? Такую веру имеют и те легкомысленные неверующие, которые знают много об Иисусе Христе, много и говорят о Христе по привычке, без сердечного убеждения в том, что говорят. Слова таких верующих – слова фарисейские, – медь звенящая. Так веруют во Христа Спасителя нашего, по слову Писания, и бесы, и трепещут от этой веры, от сознания карающей их силы Христовой.

Вера же во Христа Спасителя, настоящая вера, есть крепкая сердечная убежденность в беспредельных Его совершенствах, в беспредельной Его любви к нам, в могущественной спасающей Его силе, – вера настоящая есть вместе с тем и деятельное, самою жизнью, стремление всех сил нашей души ко Христу и спасению. Такая вера непременно проникает все существо верующего: из ума переходит в сердце, из сердца в деятельность, во всю внутреннюю и внешнюю жизнь верующого.

Вера во Христа Спасителя, настоящая – это пламень божественный, который охватывает всю душу до самых глубин ее, оживляет, окрыляет и возвышает человека.

Чтобы сколько-нибудь нагляднее понять, что значит надлежаще веровать во Христа Спасителя, представь себе, что ты, во время плавания, потерпел крушение на море и, брошенный в жертву бурным волнам, носишься по ним в отчаянии, не видя ниоткуда помощи, выбиваясь из последних сил, готовый ежеминутно погрузиться в бездонную глубину моря. Но, вот, видишь ты, вдали плывет на помощь тебе смелый пловец, с опасностью для собственной жизни подплывает к тебе и спасает. Какие чувства питал бы ты к этому спасителю твоему? Или еще. Вот, ты тяжкий уголовный преступник; справедливый царский суд приговорил тебя к смертной казни. Вот, ты стоишь уже у позорного столба, и позорная казнь готова совершиться над тобою. Но, вот, выступает из среды толпы сын царский, испросивший тебе прощение у своего отца-царя, подходит к тебе, объявляет прощение, дает полную свободу и предлагает от себя все милости, каких ты только пожелаешь. Как бы ты чувствовал себя в отношении к этому благодетелю? Вот это-то чувство беззаветной благодарности, любви и преданности к твоему благодетелю было бы чем-то похожим на веру ко Христу Спасителю нашему, – нашему Спасителю не от смерти временной, а смерти вечной, предоставившему нам не блага вещественные, временные, но блага духовные, вечные.

Такою-то верой спаслись и ветхозаветные праведники. Например, Авраам, не поколебавшийся ни на одно мгновение принесть в жертву Богу сына своего Исаака, ибо он веровал, что Бог силен и из мертвых воскресить его сына, – Моисей, законодатель, верой совершивший великие знамения и чудеса в народе Божием, и другие свв. великие мужи и пророки, которые верою побеждали царства, творили правду, получали обетования, заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча, укреплялись от немощи, были крепки на войне, прогоняли полки чужих (Евр. 11, 32).

III. Вот, братия мои, какая вера спасительна! Иной скажет, что он верует во Христа; а почему же он так мало думает и говорит о Нем? А почему он даже и на молитве, при беседе со Христом, рассеивается и часто сам не знает, что говорит? Другой скажет, что он верует во Христа: а почему же он не удерживается от того, чего Христос не любит, что Христос запрещает нам? Зачем он часто оскорбляет Христа Спасителя своего своим невниманием к Его святым Заповедям? Зачем он божится и лжет, зачем обижает своих ближних, братьев и чад Христовых, даже своих кровных родных, даже отца и мать? Зачем бесчинствует, грабит, клевещет, тайно и явно доносит о всех мнимых и действительных слабостях своего ближнего, чтобы погубить его и потом злорадствовать при виде его погибели? Так ли должна проявляться в жизни нашей вера в Бога и во Христа Спасителя нашего? Аминь. (Составлено по Четьи Минеям и проповедям, приложенным к «Руководству для сельских пастырей» за 1889 г., декабрь, с. 216–218).

Двадцать четвертый день

Поучение 1-е. Св. великомученица Христина

(Познали ли мы Господа на пути своей жизни?)

I. Прославляемая ныне св. Церковью св. великомученица Христина происходила из г. Тира от богатых и знатных родителей. Она отличалась замечательной красотою, и отец хотел определить ее в языческие жрицы. Чтобы приготовить к этому, отец поместил ее в особой части своего дома, где поставил множество золотых и серебряных идолов. Но, в своем одиночестве нередко любуясь природою, – созерцая, например, небо, усеянное звездами и планетами, св. Христина задумывалась: кто же сотворил такой прекрасный мир? Неужели наши безжизненные истуканы? А если не они, то кто же сотворил? Где та религия, которая ясно и вразумительно решала бы все вопросы о мире, человеке и Творце их? Спрашивала об этом своих прислужниц. Те ввели к ней христианских учителей, которые разрешили все ее вопросы. Христина крестилась, последовала за Христом, за это и была предана жесточайшим мукам от язычников.

II. Св. великомученица Христина, будучи первоначально язычницей, придя в возраст, оставила язычество, познав Господа Иисуса Христа. А мы, братия христиане, можем ли сказать о себе, что познали Господа на пути своей жизни? Я думаю, что не многие скажут это. А, между тем, Спаситель близок к каждому из нас.

а) При всем невнимании нашем, мы замечаем иногда, что кто-то как бы невидимо находится с нами и действует на нас во благо, входит тайным влиянием в наши мысли и чувства, разделяет праведные радости и праведные печали, дает себя по временам сильно ощущать; но мысль, что это Спаситель наш, всего менее приходит при этом на ум: очи наши держатся, да Его не познаем. При грехопадениях слышим нередко внезапные, сильные упреки, то в уме и совести – извнутри, то совне – в событиях; некоторые из них отзываются явно гласом свыше и напоминают собою упрек Еммаусский: о несмысленная и косная сердцем, еже веровати о всех сих; но мысль, что таким образом нас обличает Спаситель наш, нам не приходит на ум: очи наши держатся, да Его не познаем. Святые предметы веры, наипаче же страдания и смерть Спасителя, непрестанно изъясняются нам в церковных песнопениях и молитвословиях: да и сами мы, когда только захотим, можем читать пророков и апостолов; при слышании и чтении сердце нередко приходит в сильное чувство, внутри нас возгорается небесный огнь, мы делаемся легки и готовы парить духом к небесам; но мысль, что этот огнь из уст нашего Спасителя, беседующего с нашим сердцем, не приходит на ум: очи держатся, да Его не познаем. Увлеченные иногда сладостью пребывания в области веры и любви христианской, стараемся продлить благие мысли и чувства в душе, готовы за это на самые жертвы, на борьбу с миром и его соблазнами, емлемся на некоторое время за жизнь вечную (1 Тим. 6, 12), но мысль, что все это следствие близости к нам нашего Спасителя, Его тайных вещаний, Его Божественного одушевления – не приходит на ум: очи держатся, да Его не познаем.

б) Вообще святая мысль о присутствии нам нашего Господа чужда нам; самые добрые, по видимому, христиане не почитают за нужное иметь ее всегда в уме. Сделают ли какое особенное доброе дело? – Вся честь – их уму и сердцу. Постигает ли какой внезапный, важный случай? Виною – люди или обстоятельства, или тот же случай. При изъяснении приключений своей жизни, скорее обратятся ко всякой другой причине, нежели – к своему Спасителю и Его действию. Хотим быть одни на пути жизни, действовать одни, страдать и радоваться одни; и точно бываем одни, не видим и не чувствуем Того, Кто с нами всегда. Что же приобретаем мы от нашего печального одиночества, от нашей несчастной самостоятельности? Приобретаем то, что нет ничего слабее нас ни в счастье, ни в несчастье. Встретится сомнение? И вера тотчас падает. Случится обида от ближнего? И вся любовь исчезла. Ищем непрестанно покоя сердцу, и нигде не находим; что бы долженствовало веселить, то самое огорчает нас. Между тем, так ли было бы, когда бы мы шли по пути жизни и действовали в присутствии нашего Спасителя? Каких горестей не усладил бы Он нам Своим благословением? Особенно с каким дерзновением вступали бы мы во врата смерти, на которые теперь и взглянуть не смеем без страха?