Россия и ее колонии. Как Грузия, Украина, Молдавия, Прибалтика и Средняя Азия вошли в состав России - И. Стрижова

В области самоуправления они пользовались правами, не известными русскому дворянству и городам. В административных учреждениях, судах и школах делопроизводство и обучение велись на немецком языке. Лютеранство (за исключением Латгалии) признавалось господствующей религией. Имениями и крепостными могли владеть лишь дворяне, занесенные в особые списки, или матрикулы. На съездах местного дворянства, или ландтагах, пользовались правом голоса лишь лица, занесенные в матрикулы. Все выборные должности могли занимать только местные дворяне.

В 1710 г. при капитуляции Риги и Ревеля Петр I утвердил привилегии, по которым полноправными гражданами в городах признавались лишь лица немецкого происхождения. Торговлю и промышленную деятельность они рассматривали как свою монополию. Полностью сохранилась цеховая организация ремесла. В крупных городах, например в Риге и Ревеле, ремесленные цехи объединялись в Малую гильдию, в которую не допускались эстонские, латышские и русские ремесленники. Немецкое купечество объединялось в особую Большую гильдию, которая также вела упорную борьбу с торговцами ненемецкого происхождения. Городское самоуправление полностью находилось в руках немногочисленного немецкого магистрата. Латыши и эсты составляли основную массу бесправного люда — домашней прислуги, поденщиков и т. п. Обычно они сами или их предки являлись беглыми крепостными.

Царское правительство формально сохранило шведское аграрное законодательство, но правила, определявшие крестьянские повинности, имели обязательную силу лишь для арендаторов и крепостных в казенных имениях, помещичьи же крестьяне были предоставлены полному произволу владельцев. Казенные имения составляли ничтожную часть земельной собственности, так как количество их в продолжение XVIII в. сократилось во много раз из-за многочисленных пожалований государственных земель представителям дворянства.

После присоединения к России в прибалтийских провинциях началось экономическое оживление, которым воспользовались и представители торгового капитала, и помещики. Прибалтийские бароны поставляли большое количество водки на внутренний рынок, увеличили экспорт льна, хлеба и лесных материалов в западноевропейские страны, особенно в Голландию и Англию. Владельцы имений заражались духом предпринимательства. Рост товарного производства сопровождался усилением барщины. Телесные наказания крепостных стали повседневным явлением. Представитель лифляндского дворянства ландрат Розен отождествил крепостных с древнеримскими рабами.

Он утверждал, что в Лифляндии крепостной и его имущество являются неограниченной собственностью помещика. К середине XVIII в. этот взгляд получил общее признание во всех местных административных и судебных учреждениях. Крепостничество в прибалтийских губерниях приняло еще более суровые формы, чем в остальной России.

Во второй половине XVIII в. крестьянское движение усиливалось с каждым новым десятилетием. Особенно широкий размах крестьянские волнения получили в 1784 г., когда вся Лифляндская губерния превратилась в арену массовых крестьянских выступлений. Со своей стороны идеологи нарождающейся буржуазии все чаще выступали с резкой критикой крепостничества. С требованием реформ выступали И. Г. Эйзен, Г. И. Яннау, Г. Меркель и другие последователи французских просветителей XVIII в.

Лифляндский ландтаг был вынужден пойти на некоторые, впрочем ничтожные, уступки крестьянам. В 1765 г. он предоставил крепостным право искать судебную защиту против произвола помещиков. Но сопротивление дворянства свело на нет и эту уступку. Более существенное значение имело распространение на прибалтийские губернии наместнической системы управления, при которой в административных и судебных учреждениях должностные лица, избираемые дворянством, были заменены чиновниками, назначаемыми правительством. С целью поощрения внешней торговли в 1765 г. был опубликован Устав о рижской коммерции, упразднивший ряд средневековых пережитков, препятствовавших дальнейшему росту торговли. В1787 г. на прибалтийские города была распространена реформа городского управления. Цеховая замкнутость была ликвидирована, и в городах Прибалтики стали появляться первые капиталистические мануфактуры. «Остзейские привилегии» находились под угрозой уничтожения. Но Павел I указом 1796 г. восстановил прежнюю систему управления.

Документы

Мы, земский предводитель и земские послы ныне созванного сейма благородного рыцарства и земства герцогств Курляндского и Семигальского.[47]

Чрез сие всенародно объявляем, что поелику мы на настоящем сейме и нынешнего числа манифестом нашим торжественно отреклись от союза, в коем мы доселе с Польшей пребывали, и от прежнего над нами польского верховного начальства и покровительства по означенным в нашем манифесте побуждениям и причинам и в то же время приняли во уважение не токмо, что нам, яко весьма малой области, невозможно самим собою независимо и без покрова высшей державы существовать, но и сколь тягостна и предосудительна была для общего блага бывшая доселе в Курляндии ленная система,[48] то натуральным образом долженствовали мы не токмо восчувствовать необходимости покориться вновь верховной власти, но и возыметь желание, отрицаясь от существовавшего доныне верховного начальства, отказаться и от ленной системы и происходившего от оной посредственного правления и покориться непосредственным образом, но беспосредственно сей высшей державе.

При сей [для нас] и потомства нашего столь важной перемене с чувствами покорности и благодарности вспомнили мы то высокое и сильное покровительство, коим мы и сии герцогства в продолжение всего настоящего столетия августейшими обладателями Российской империи уже удостоены были, а наипаче в новейшие времена от Е. В. достославно царствующей Императрицы всея России Екатерины II во время высочайшего благоденственного и достославного Ее государствования, так что пред целым светом почитаем мы долгом чрез сие паки возобновить достодолжное признание, что мы нашим по днесь продолжающимся существованием единственно обязаны сему высочайшему и сильному покровительству. И поелику таковое покорное и благообразное воспоминание необходимо долженствовало возбудить и вселить в нас намерение, чтоб посредством добровольного покорения под достославную державу Е. В. Императрицы Всероссийской не токмо навсегда приобрести сие высочайшее и сильное покровительство, но и тем самым сделаться сопричастными блаженства и счастья, коим наслаждаются верноподданные под правлением столь многомощным, премудрым и правосудным, каково есть правление, Е. В. достославно царствующей Императрицы, того ради, вследствие всего вышеозначенного, мы на настоящем сейме постановили, утвердили и положили и сим и силою сего за себя и потомство наше торжественно и безотменно постановляем:

1) мы за себя и потомство наше себя и сии герцогства покоряем Е. В. достославно царствующей Императрице Всероссийской и под ее высочайшую державу;

2) поелику мы опытом узнали, сколь тягостна и вредна была для общего благосостояния отечества существовавшая доныне под верховным начальством польским ленная система, то мы по примеру наших предков задвинской части Лифляндии (которые в 1561 г. при отречении от верховного начальства Императора и Германской империи отказались купно от тогдашней ленной системы и от проистекающего из оной посредственного правления Тевтонического ордена и покорялись беспосредственно Польше) отрицаемся от существовавшей поныне под верховным начальством Польши ленной системы и от происходящего от оной посредственного правления и потому беспосредственно покоряемся Е. В. Императрице Всероссийской и Ее скипетру и с толиким же подобострастием как и доверенностью предоставляем и совершенно предаем на волю Е. И. В. точнейшее определение будущей нашей участи, тем паче, что Е. В. по днесь была великодушной защитницей и ручательницей всех нынешних прав, законов, обычаев, вольностей, привилегий и владений, и которая по всемилостивейшему и благотворительному Ее образу мыслей всеконечно благоволит с матерним попечением промышлять о поправлении будущего состояния той области, которая Ей с подобострастною и неограниченною доверенностью покоряется:

3) делегацией, из шести особ состоящей, которая имеет быть отправлена в С. -Петербург, исходатайствовать от Е. В. Императрицы Всероссийской принятие сего нашего покорения и в случае всемилостивейшего благоприятия оного учинить присягу в верности и подданстве Е. В. Императрице Всероссийской чрез сию самую делегацию за нас и от имени всех нас и за потомство наше <…>.