Каинова печать - Селия Бреттон

В конце арки стоял священник. Увидев счастливую пару, сильная половина которой старалась скрыть эмоции после страстного поцелуя, даже этот мрачный тип ощутил желание поздравить новобрачных.

Так или иначе, но Марк и его преподобие пожали друг другу руки, и последний возгласил:

— Счастья, сын мой! — В душе он позавидовал его высокому росту, красивой фигуре и даже тому, как изящно тот вытирает пот тыльной стороной ладони. — Ну ладно, ступайте, а то мне кажется, что ты несколько… взволнован. — Затем он коротко пожал руку Карле и сурово добавил: — А вот вы, молодая леди, не очень.

Глядя на ошарашенное лицо Карлы, Марк расхохотался.

— Мы поработаем над этим, — заверил он его преподобие, размышляя, как бы им поскорее покинуть это место. Поздно! Сквозь толпу уже пробирался полицейский в форме. Марка словно пригвоздили к полу. Полицейский коснулся плеча священника.

— Добрый вечер, преподобный Блэкшоу. Пора было немедленно убираться отсюда.

— Ах, это вы? — Его преподобие обернулся и пожал протянутую руку. Тем временем оправившийся от страха Марк пытался утащить Карлу в толпу, чтобы незаметно пробраться к выходу. — А мы тут только что дали этим новобрачным наше благословение.

— Великолепно.

— Мистер и миссис Уайтхед, — обратился к ним священник, — разрешите представить вам местного констебля, Мартина Олдертона. — Они обменялись рукопожатиями, и Марк заметил, что ослепительная улыбка Карлы заставила местного блюстителя порядка заморгать, как от солнца. — В его и моем ведении, — продолжил Блэкшоу, — находятся две ближайшие деревни. Мартин живет в Портсли. Что тебя принесло сюда, Мартин? Приехал повеселиться с нами, парень?

— Боюсь, что нет, — вздохнул тот. — Тут у вас парочка машин заблокировала дорогу. Мне велено перегнать их в другое место. Кто-то позвонил и пожаловался, что пришлось сделать крюк миль в десять.

— Справедливо. — Преподобный Блэкшоу показал на сцену. — Подойди к Грегу, он сделает объявление.

— Было приятно познакомиться. — Мартин Олдертон улыбнулся. — Желаю хорошо повеселиться.

— Спасибо. — Карла уютно прижалась к боку мужа. Марк кивком поблагодарил констебля.

Мартин пробрался сквозь толпу, поговорил о чем-то с Гретом Гоуэром. и тот охотно попросил хозяев машин передвинуть их дальше по улице.

— Наступил момент, которого я ждал весь вечер. — Солист жестом призвал зал к тишине. — Есть ли здесь человек, который захочет нам спеть?

Раздалось несколько возгласов, а на сцену удивительно быстро вышел первый желающий. Конкурс певцов-любителей шел бойко и весело. Кто-то пел лучше, кто-то хуже; последних поддерживали особенно горячо. Зрители вернулись на свои места и жадно следили за представлением.

— Уайтхед… — Глаза Карлы расширились от ужаса.

— Что случилось?

— Мое кольцо! Я потеряла кольцо! Опять! — На ее глаза навернулись слезы. — Я должна найти его!

— Успокойся, моя радость. — Он встал. — Мы попросим солиста сделать объявление.

Сердце Марка сжалось от чувства вины. Все это — замужество, арка и лепестки цветов — значило для Карлы слишком много.

— Наверное, оно осталось на сцене. Я помню, что-то упало у моей ноги. Я просто не обратил внимания…

Не успел он закончить, как Карла ринулась к эстраде, бегом поднялась по ступенькам и затормозила рядом с певцом, который пожимал руку последнему участнику.

— Черт побери! — выругался Марк. С Карлой всегда случается что-нибудь нелепое и неожиданное. Она не останавливается, чтобы подумать. Поразительная натура!

Влетев на сцену, Карла тут же обнаружила свое кольцо, лежавшее под ногами у певца. Она стремительно схватила его и надела на палец.

— Спасибо, огромное спасибо! — Карла послала солисту благодарную улыбку. — Я уже думала, что потеряла его…

— А я-то решил, что вы поднялись сюда спеть нам!

Под влиянием нескольких бокалов пунша и сангрии внутренние запреты затрещали по швам. Карла на секунду погрузилась в мечты. Ей всегда хотелось петь. В ушах звучал нежный и гармоничный голос матери, но Карла стеснялась… Однако кровь бурлила, и соблазн был слишком велик.

— С удовольствием! — Она улыбнулась, играя ямочками на щеках.

Марк съежился, гадая, где тут запасный выход.

Толпа, уже выразившая свою симпатию молодоженам, приветствовала это решение радостным гулом. Когда ведущий объявил, какую песню выбрала Карла (а это была хорошо известная чувствительная песня в стиле «кантри», с исполнением которой мог справиться только профессионал), Марк стал подозревать, что никто не заметит его бегства.

Пожалуйста, не делай этого… Жгучее любопытство приковало его к креслу. Когда зазвучал роскошный грудной голос Карлы, у него, как и у многих в зале, перехватило дыхание, а рука медленно стянула вниз темные очки.

Она стояла у микрофона так, словно родилась на сцене. Голос свободно и без напряжения поднимался на высоту, до которой большинство выступавших и не мечтало дотянуть. Этот дивный голос не столько ласкал слух, сколько притягивал к себе внимание и не отпускал его. Марк был очарован голосом Карлы и ее удивительным талантом. Неужели это заметил только он? На секунду оторвавшись от сцены, он огляделся по сторонам и увидел, что женщины стараются сдержать слезы и мечтают, чтобы у песни был другой, счастливый конец.

Когда голос Карлы упал почти до шепота и осталось всего несколько аккордов, сопровождавших слова: «Все кончено, живи один. Воспоминания лучше обещаний, которые ты не в силах сдержать…», женщина за соседним столиком горько всхлипнула.

Марку показалось, что рядом кто-то закурил: глаза защипало, и он начал усиленно моргать. Соседка наклонилась к нему и с чувством сказала:

— У вашей жены необыкновенный талант.

— Спасибо. — Да, это был именно талант, и, когда Карла взяла заключительную ноту, Марк вместе со всеми вскочил на ноги и крикнул «браво!» Эхо повторяло восторженные крики.

Видя знакомую полуулыбку, ямочки на щеках и волосы, сиявшие в свете прожекторов, он ощущал что-то до смешного похожее на гордость.

Улыбающаяся Карла наклонилась к микрофону.

— Спасибо вам всем огромное! Я давно не пела и с удовольствием спою еще, только дайте мне минутку отдохнуть!

Он словно увидел ее впервые. Особенно впечатляло, что на этот раз он смотрел на нее глазами других людей. Теперь это уже не та застенчивая и скромная девушка, которая была рядом с ним и всеми силами заставляла его жить. Теперь она виделась ему изящной, но сильной и энергичной женщиной, обладавшей голосом с диапазоном от ангельской нежности до сурового драматизма, от которого мурашки бежали по коже.

Ведущий подал ей стакан воды, который Карла с жадностью осушила. Зал бушевал: крики «бис», свист, топанье ног. Карла о чем-то быстро поговорила с оркестром, певец на секунду исчез и вернулся с гитарой.

Тут потрясенный Марк окончательно утратил дар речи.

— Я написала эту песню давным-давно, но ее никто никогда не слышал. Это мой подарок всем в знак признательности за то, что вы сделали этот вечер совершенно необыкновенным.

В зале воцарилась такая тишина, что стало слышно уханье совы на росшем неподалеку дереве. Карла стояла перед микрофоном, закрыв глаза, собираясь с силами и отсчитывая такт.

Она коснулась одной струны, затем другой, — словно пробовала мелодию, а затем начала петь.

Иди по жизни медленно.

Если будешь спешить, ничего не увидишь.

В жизни есть много такого, что не разглядишь на бегу.

Так иди по жизни медленно, милый,

Иначе ты не заметишь,

Что для меня в тебе весь мир.

Оркестр подхватил мелодию. Карла обернулась, послала музыкантам теплую улыбку и продолжила петь. Публика снова замерла, завороженная голосом, который погружал сердца в океан нежности. Умелые пальцы извлекали из гитарных струн серебристые звуки. Если первой песней она покорила жителей Джанипер Фоллс, то второй сразила их наповал.

И Марка тоже.

Карла замедлила темп, прикрыла глаза, глубоко вздохнула, затем отыскала глазами мужа и посмотрела ему в лицо.

Даже если я умру, стараясь доказать это.

Милый, знай правду:

Ты значишь для меня все,

И я хочу заменить тебе весь мир.

Пока Карла кланялась, благодарила публику и возвращала гитару, Марк пробирался к эстраде. Уайтхед совершенно забыл, что она пьяна. Очень пьяна. Когда все в едином порыве подняли руки вверх и устроили овацию, Марк потерял Карлу из виду и почувствовал панику.

— Кажется — воскликнул певец, — благодаря нашей очаровательной новобрачной сегодня вечером я остался без работы! — Аплодисменты не утихли даже тогда, когда он помахал рукой; прося внимания. — Заслуженная оценка прекрасной работы, дамы и господа! Но, может, мы наконец вспомним о муже и отпустим Карлу к нему?