Моя по всем статьям - Алиса Ковалевская

обеспеченная. Узкие, аристократические ладони с неброским маникюром. Такие ухоженные, что мне сразу стало стыдно за свои. Я обратила внимание, что кольца у неё нет. У меня тоже не было. Больше не было.

– Меня Валентина зовут, – сказала она, устроившись удобнее. – Лучше просто Валя.

– Кристина. А это, – кивком показала на так и продолжающую рассматривать кота дочь, – Алиса.

Дочь поёрзала, широко зевнула. Днём она не спала и была вялой. Сегодня у неё вообще сбился режим: ни отдыха, ни нормального обеда. Я специально взяла билеты у столика, чтобы можно было покормить её. А тут ещё такое развлечение в пути.

– А Тёма… Так вышло. У нас с мужем не было детей. Оно и хорошо.

Наверное, на лице моём отразилось недоумение, потому что Валентина сразу же поспешила добавить:

– Вы не так поняли. Муж оказался не тем человеком, с которым стоит заводить детей. Вначале я переживала, а сейчас понимаю, что нет и нет. И не нужно. Хорошо, что Тёму у него смогла отсудить.

– Отсудить? – переспросила я.

Ответить Валентина не успела. Подошедшая проводница попросила нас показать документы и положила на стол несколько комплектов наушников. Я попросила её принести чашку кофе, печенье и стакан тёплого молока для Алисы.

– Ты же будешь молоко?

Она нахмурилась, зевнула. Бедная моя девочка. Против воли я тяжело вздохнула.

– Муж не хотел отдавать мне его, – сказала Валентина, когда проводница отошла. – Наш брак давно превратился в попытки уколоть друг друга побольнее. Он знал, как я люблю Тёму. Его подарила мне мама. Мамы не стало, а Тёма… – она не договорила. Замолкла и махнула рукой. – Не важно. Бывший муж решил отомстить мне за то, что я первая подала на развод. Если бы не один адвокат…

– Рихард Агатов, – сорвалось у меня с языка.

Истеричка с котом, развод.

Валентина вскинула голову.

– Откуда Вы знаете?

– Давайте на «ты»? – предложила я и спросила: – Вы едете в Санкт-Петербург зализывать раны? Говорят, этот город помогает. Сама я не знаю, но хочу проверить.

Как выяснилось, в северную столицу Валя ехала вовсе не затем, чтобы справиться с душевными переживаниями. В Санкт-Петербурге у неё была квартира и, главное, собственное дело. Пока я пыталась напоить уставшую и раскапризничавшуюся дочь молоком, хозяйка рыжего Тёмы рассказала мне, что уже почти десять лет управляет сетью парикмахерских салонов премиум класса. Нечего было даже удивляться её ухоженности. Разве могло быть иначе?

– Уснула? – спросила она тихонько, взглядом указав на Алису.

– Вроде бы.

Дочь и правда спала. Волнистый локон лежал на её по-детски пухлой щёчке напоминанием, как только этим утром я касалась волос её отца.

– Она ведь его дочь? – спросила Валя, чем привела меня в лёгкое смятение.

– Чья?

– Рихарда.

– С чего ты взяла?

Валя снисходительно улыбнулась.

– Как две капли на него похожа.

Поспорить с этим было трудно. Отпираться я не стала. Только опять посмотрела на дочь и всё-таки убрала локон с её лица.

– Алиса Рихардовна.

Я впилась взглядом в лицо Валентины. До этого я только про себя проговаривала эти два имени вместе. Но теперь это прозвучало… Объёмно, полно. Валентина даже не представляла, что только что сделала для меня. Никто не мог представить этого.

– У вас всё наладится.

– Да, наверное, – ответила я, просто чтобы слова её не повисли в воздухе.

Кот в переноске тоже задремал. Странно это было – мы, две женщины каждая со своей судьбой, сидящие друг напротив друга, и дремлющие Алиса с Тёмой. Почти забавно.

– Может быть, ещё кофе? – предложила Валентина, когда в конце прохода показался молодой человек с тележкой.

Я согласилась. Ехать нам было ещё прилично. Когда этот день закончится, я так вообще не знала. Как только начинала думать об этом, становилось дурно. Ладно я, но Лисичка… Всё, чего мне хотелось, снять номер в нормальной гостинице и уложить её в постель. Остальное не так важно. Об этом можно было подумать и завтра.

– Когда подруга посоветовала мне обратиться к Рихарду, – после того, как на нашем столе оказались чашки с кофе, продолжила разговор Валентина, – я подумала, что он немец. Имя сразу обращает на себя внимание.

– У него мама немка. Вышла замуж за русского парня, переехала в Россию, – я хотела, чтобы это прозвучало непринуждённо, но вышло с толикой грусти.

Само собой мне вспомнилась мама Рихарда. Высокая, статная, с опускающимися немного ниже плеч волосами женщина. При ней я всегда чувствовала себя чуть-чуть неловко. Наверное, потому, что боялась потерять её любовь и доверие.

– Даже не знаю, что бы делала, если бы не Рихард, – вздохнула Валя.

Щёлкнула замочком и, открыв дверцу переноски, погладила кота. Я испугалась, что он выскочит, но Тёма только вытянул лапу, пару раз лизнул себя и повёл ушами.

– Наверное, со стороны это кажется нелепым.

– Да нет, – возразила было я, но Валентина махнула рукой.

– Как будто я не понимаю.

Я не нашлась, что ей сказать. Валентина высыпала в стаканчик сахар и пододвинула ко мне квадратную шоколадку, полагающуюся к кофе. Показала на Алису, и я с благодарностью приняла маленький подарок.

– До Рихарда у меня был другой адвокат. Когда он проиграл дело, я пришла в отчаяние. Тёма – всё, что осталось у меня от мамы. И хуже всего, что я ничем не могла доказать, что он мой. Понимаешь, ничем. Для кого-то он просто кот, но для меня… Для меня он правда, как ребёнок. Я всегда буду благодарна Рихарду, – сказала она и повторила медленнее, почти по слогам: – Всег-да.

– Он всегда знал, чего хочет, и шёл к своим целям. Решил, что будет лучшим из лучших и вот… Ему ведь никто не помогал. Он сам всего добился. Поступил на бюджет, потом дальше пошёл.

Я поймала себя на том, что вместо того, чтобы злиться и жаловаться, какой Ард мерзавец, пою ему тут чуть ли не хвалебные оды. Вот же! Осталось только пойти по поезду и начать раздавать его визитки.