Опередить дьявола - Мо Хайдер

Кэффри смотрел ему в глаза. Что на это ответишь? Парень все сказал. А он, Кэффри, выглядит болваном: расселся этаким Нероном на гладиаторских боях и с видом вершителя судеб крутит карандаш между пальцев. Все они дали маху, наломали дров, а угонщик обставляет их на каждом шагу. Есть от чего ужаснуться.

— Черт. — Он швырнул карандаш. — В каком же мы дерьме!

— Это вы в дерьме. — Оэмпэшник поднялся и выжидающе повернулся к дальней двери. — Вы, не я.

Обернувшись, Кэффри увидел пухленькую девушку в черном брючном костюме, которая шла в их сторону, лавируя между столами. Безукоризненно прямые блондинистые волосы и рыжеватый загар делали ее почти неотличимой от его сотрудниц, занимающихся индексацией. Однако, судя по тому, как она озиралась вокруг, это была новенькая. В руке она держала большой конверт.

— Благодарю вас. — Оэмпэшник поднялся ей навстречу и забрал у нее конверт. — Не уходите. Я уже заканчиваю, так что мы можем уехать вместе.

Девушка неловко пристроилась возле низенькой кушетки, а он вытряхнул на стол содержимое — десяток фотографий, которые он разложил по столешнице кончиком пальца. На всех можно было разглядеть черную машину с внутренней отделкой цвета шампанского, под разными углами — интерьер, экстерьер, вид сзади. «Ауди» миссис Костелло.

— А вот то, что вас интересует. — Оэмпэшник пододвинул к детективу фотографию, показывавшую испод: выхлопная труба, днище. С вчерашней датой и временем — 11:23. Кэффри пару секунд ее разглядывал. Сейчас бы таблетку парацетамола. К головной боли добавилась ломота в костях после холодной ночи со Скитальцем. Днище было чистым. Никаких посторонних предметов.

— Как насчет извинений? — поинтересовался оэмпэшник. — Или я слишком многого требую?

Кэффри взял в руки фото. Он так сильно стиснул его, что побелел ноготь на большом пальце.

— Ее ведь пригнали сюда? И Костелло забирали ее с нашей стоянки, так?

— Они не хотели тащиться к нам. Как я понимаю, они сейчас находятся в Кейншеме или где-то рядом. Короче, они решили, что будет проще забрать ее отсюда. Я распорядился перегнать машину на вашу стоянку. Так сказать, оказать вам услугу.

— И мой офис-менеджер за нее расписался?

— Да.

Кэффри продолжал изучать фотографию. Когда Костелло приехали к себе, приборчик уже был под днищем машины. А это означало — от одной этой мысли у него зашевелились волосы на руках, — что прицепить трекер можно было только здесь, исключительно здесь, на служебной стоянке. На закрытой парковке, куда простому смертному доступ закрыт. Разве что у него есть код доступа.

Кэффри поднял воспаленные глаза. Он оглядел своих подчиненных. Уоррент-офицеры. Штатный состав. Гражданские лица. Вероятно, у сотни человек есть доступ. И кое-что еще. Он вспомнил про то, как угонщик удачливо обошел все дорожные камеры видеонаблюдения. Словно зная, где они находятся.

— Босс?

Он медленно повернул голову. Проди. Лицо белое, почти серое, взгляд странный. В руке одно из писем угонщика. Первое из полученных семьей Брэдли. Где говорилось, что он поправил Мартино лицо.

— Босс? — тихо повторил он.

— Что? — несколько отчужденно спросил Кэффри. — Что такое?

— Я могу переговорить с вами наедине?

Подразделение подводного розыска выполняло общую поддержку и специальные операции. На этом его обязанности по обнаружению Марты Брэдли заканчивались. Таким образом, после провального прочесывания туннеля кабинеты в пригороде Бристоля вернулись к привычной рутине, и констебль Веллард наконец нашел время для культурологического тренинга, обязательного для каждого офицера. Заключался он в двухдневном компьютерном курсе. Сидишь и тупо жмешь на клавишу: да, я согласен, нехорошо судить других людей, нехорошо подвергать их дискриминации. Когда Фли приехала утром на работу, он с мрачным видом пялился в свой монитор. Она отлично понимала, что о вчерашнем фиаско в туннеле лучше помалкивать. Заглянула в его комнату и улыбнулась, как будто ничего не произошло.

— Добрый день.

Он поднял руку в знак того, что видит ее.

— Салют.

— Как дела?

— Да вот заканчиваю. Кажется, все усвоил. Больше ты не услышишь, как я называю ниггера ниггером.

— О господи, Веллард. Такие вещи не говорят вслух.

Он поднял вверх обе руки. Дескать, сдаюсь.

— Извиняйте, сержант, но это оскорбление для мыслящего человека. Зачем учить тому, что должно происходить само собой? Даже наши черные ребята — извините, британские индивидуумы афро-карибского происхождения — так считают. Приличным людям не надо впаривать эту хрень, а козлы, которым нужно, спокойненько ставят галочку в нужном квадратике и с улыбочкой произносят что положено. А вечером идут на сходку британских нациков с бритыми головами и крестом святого Георгия, вытатуированным в местечке, недоступном для солнечных лучей.

Фли вздохнула. Некапризный, работящий Веллард не обращал внимания на цвет кожи и любил в равной степени всех своих напарников. Уж он-то, точно, ни в каком тренинге не нуждался. Тут он прав. Для людей вроде него это оскорбление. Но были и другие, которым следовало вправлять мозги.

— Я не могу в это вмешиваться, Веллард. Ты прекрасно знаешь.

— Знаю. Вот почему все идет наперекосяк. Все молчат. У нас опять эпоха маккартизма.

— На маккартизм мне наплевать, Веллард. Давай заканчивай эту хренотень, и все дела. От тебя требуется всего-навсего поставить галочку в правом квадратике. Даже тренированному тюленю это по силам.

Он продолжил жать на клавиши. Фли прикрыла дверь и села за свой стол, глядя невидящим взором на ряд личных шкафчиков и в тысячный раз пытаясь сосредоточиться на том, что находилось за пределами видимости. К одному из шкафчиков была приклеена скотчем рождественская открытка, первая в этом году, одинокая и обезоруживающая, как январская снежинка. Все прочее — ботинки на стойке в углу, доска объявлений с непристойными посланиями и дурацкими карикатурами — находилось здесь месяцами. Годами. Еще когда Том сбил на дороге Мисти. Точно, она помнила, как сидела на этом самом месте и пыталась понять, откуда ее преследует запах гниющего мяса. Тогда она еще не знала, что источником является ее собственная припаркованная внизу машина. Точнее, разлагающийся в багажнике труп. А кондиционер этот запах разносит.

Кондиционер. Она побарабанила пальцами по столу. Она физически ощутила затылком и шеей электромагнитное поле, и по рукам у нее побежали мурашки. Какие новые страхи рождались в ее голове? Выход газа на поверхность. Характерные испарения. Ее воображение нарисовало место захоронения: из пещеры, через невидимые трещины толщиной в палец, выходят наружу струйки трупных газов.

И тут ее вдруг осенило. Она достала с полки папку с текущими делами и, быстро пролистав бумажки, нашла отчет по вчерашнему осмотру туннеля. Дрожащими руками она разложила перед собой страницы и впилась в них взглядом. Все стало на свои места. Вентиляционные стояки. Вот что она упустила из виду. Чертовы вентиляционные стояки.

Кто-то постучал в дверь.

— Да? — С виноватым видом она быстро спрятала листки обратно в папку и развернулась, закрыв собой стол. — Ну, что там?

Вошел Веллард. В руке он держал блокнот со своими каракулями.

— Сержант?

— Да, Веллард. — Она отклонилась назад, прикрывая телом папку. — Чем могу помочь?

— Появилось дело. Только что позвонили.

— Дело?

— Ордер на арест.

— Кого нам предстоит арестовывать?

— Не знаю. Было сказано, чтобы мы поскорее прибыли на стоянку кемперов. Без оружия, но, судя по всему, дело серьезное.

Она внимательно на него посмотрела.

— Веллард, возьми это на себя. Я беру отгул. Веллард всегда подменял ее в качестве и.о., если у нее возникали проблемы, но такие вещи согласовывались заранее.

— Сегодня твое дежурство.

— Я заболела. Возьму больничный.

— Ничего ты не заболела. — Он подозрительно поглядел на нее. — Эй. Это не из-за моих слов, а? Ну, что ты не услышишь, как я называю н…

Она остановила его жестом, сердце у нее колотилось.

— Спасибо, Веллард. Нет. Не из-за этого.

— Тогда из-за чего?

Поведай она ему, что творится у нее в голове, он все равно ее не поймет. Скажет, что это помешательство и что не надо заморачиваться. Он ее высмеет или, того хуже, пригрозит все рассказать инспектору. Или прочитает ей лекцию. А то и вызовется сопроводить ее в пещеру. Короче. Как-нибудь сама справится. Все обойдется.

— Я заболела. Свиной грипп… не важно, врач что-нибудь напишет. Я еду домой, чтобы отлежаться. — Она сунула папку в рюкзак, закинула его за спину и одарила Велларда лучезарной улыбкой. — Удачного ареста. Не забудь получить денежки за то, что подменил меня.