Сын серой смерти (Рейн 8) - Валерия Веденеева

— Но ничего не предвещало прорыва силы, — проговорил Августус потеряно. — Все руны показывали стабильное состояние амулета…

— Нам еще долго ехать до Тарима, — сказал я. — Подумайте, вдруг поймете, как подобное могло произойти.

* * *

Вечером этого дня — остановились мы в большом деревенском трактире, который младший командир Достойных Братьев приказал прежде тщательно обыскать, чтобы избежать неприятных сюрпризов — я обнаружил, что Бинжи куда-то пропал. Обычно он старался держаться рядом, так что подобное исчезновение показалось мне странным.

Я еще раз оглядел обеденный зал на первом этаже и направился наверх, в выделенные нам комнаты. Возможно, подросток решил зачем-то подняться туда сейчас, еще до ужина. Следом за мною тут же пошли два Достойных Брата — выполняя приказ Гонджи, не иначе. Я хотел было велеть им остаться в зале, но потом решил, что к постоянному присутствию телохранителей надо привыкать.

Едва я поднялся на второй этаж, до меня донесся знакомый голос.

— Вы удивительный молодой человек с уникальным талантом, — говорил Августус. Звук шел из одной из отведенных нам комнат, дверь в которую стояла чуть приоткрыта. — Только в моем ордене вы сумеете по-настоящему изучить свою способность общаться с созданиями Верхнего Мира. Научитесь использовать ее во благо себе и людям.

— Я вовсе не… — попытался возразить Бинжи, но Августус тут же торопливо его перебил:

— Мой орден очень богат. Если вы переживаете о мирских благах, то у вас будет все, что только пожелаете. Обещаю!

— Но я не хочу в ваш орден! — сумел вклиниться Бинжи, когда Августус остановился перевести дыхание. — И вообще в Церковь не хочу! Оставьте меня в покое!

— Но… а как же… — Августус, судя по тону, заметно растерялся.

Мысленно вздохнув, я решил, что сейчас самое время вмешаться, и открыл дверь в комнату.

— Прошу прощения, но я случайно услышал ваш разговор. Не знал, что главы орденов лично занимаются вербовкой.

Августус слегка смутился.

— Уникальный талант требует особого подхода, — проговорил он. — Уверен, Таллис не будет возражать, когда я все объясню.

Ах да, Августус же до сих пор думал, будто Бинжи с отрядом послал Таллис. Ха, и ведь не побоялся «переманивать» у верховного иерарха «его подчиненного».

— Не надо меня вербовать, — раздраженно заявил Бинжи, по широкой дуге обойдя старшего магистра, чтобы оказаться у меня за спиной. — Я сказал, что не хочу, значит, не хочу!

Августус посмотрел на подростка, потом на меня, и тяжело вздохнул.

* * *

— Ненавижу церковников, — пробормотал Бинжи позднее, уже после ужина, но сперва огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.

— За что хоть?

— Лицемеры, — ответил он зло. — Подлые жестокие лицемеры. Все они одинаковы!

Хм, прозвучало это как что-то очень личное.

— Почему так? — спросил я, но объяснять дальше Бинжи не пожелал. Лишь помрачнел, скрестил руки на груди и отвернулся.

— Ладно, некоторые из них наверняка такие, — проговорил я после паузы, вспомнив магистров-предателей. — Но ты никак не мог успеть познакомиться со всеми…

— Мне хватило, — сказал он резко, и после того замкнулся уже намертво.

* * *

Несмотря на опасения Гонджи, многократно высказываемые вслух, до Тарима мы доехали без новых приключений.

О том, где и когда Бинжи успел пересечься с церковниками, я больше не спрашивал. Августус свою затею его завербовать тоже, кажется, бросил, потому подросток вскоре оттаял и заметно повеселел. Когда мы въехали в город, он с таким энтузиазмом крутил по сторонам головой, что мне аж стало страшно, что она оторвется.

Впрочем, посмотреть было на что — Тарим, хоть и небольшой, и малоизвестный, выглядел на редкость живописно: все его дома были вырублены либо из серо-синего, либо из красноватого песчаника, а улицы — вымощены песчаником черным. Снег тут давно уже выпал, но на мостовых его тщательно убирали, так что покрытие оказалось на виду.

А еще здесь не росли деревья. И кусты. Возможно, что и трава тоже.

Необычное место. Странное, мрачноватое, по-своему красивое, но жить тут я бы не хотел.

— Легенда гласит, что в давние времена императрица Ксания, самая могущественная магичка своего времени, подняла из глубин земли скалы песчаника, создав лабиринт, в котором заблудилось и погибло воинство демонов, — повернувшись ко мне, проговорил Августус. — Когда же война подошла к концу, местные жители решили превратить этот лабиринт в город и вырубили свои дома прямо в скалах.

Я огляделся по сторонам еще раз.

— Да вроде не похоже на скалы. Дома как дома, только из однородного камня.

— Со временем все, что не пошло на строительство, было убрано. Для магов земли это несложно.

— Императрица Ксания, — я нахмурился, пытаясь вспомнить, слышал ли когда-нибудь это имя.

— Она правила сорок два века назад, — любезно пояснил Августус.

Ну, неудивительно, что об этой достойной дане я ничего не знал. Хотя мне и было интересно, что происходило с человечеством за последние пять тысяч лет его присутствия на этом континенте, куда важнее казалось как можно скорее освоить магию. Ну и еще понять современное строение Империи — чем она живет и как работают все ее составные части. И Младшие кланы в том числе.

Несмотря на мои изначальные опасения, во время пути Августус с готовностью отвечал на все вопросы и рассказывал о самых влиятельных из этих кланов. Бумаги, данные мне секретарем Таллиса, я тоже прочитал — сколько успел. Остальное постарался хотя бы пролистать.

— Где мы остановимся? — поинтересовался я у Августуса. Наш отряд уверенно двигался вдоль очередной узкой улицы и видно было, что место назначение уже определено. — В какой-нибудь гостинице? Или у Церкви здесь есть владения?

В городе имелись, конечно, и храмы Пресветлой Хеймы, но я сомневался, что весь наш отряд поместится в прилагающиеся к ним пристройки, даже самые просторные.

— В Тариме находится одна из крупнейших крепостей моего ордена, — отозвался Августус. — Собственно, именно поэтому глава ордена Сотворяющих всегда отвечает за дела Церкви с Младшими кланами. Вопрос близости и удобства. Ну и наших давних торговых связей.

Мы свернули в переулок, который вывел нас на небольшую круглую площадь, на противоположной стороне которой возвышалась, очевидно, та самая крепость.

Она тоже была