Маньяк Фишер. История последнего расстрелянного в России убийцы - Елизавета Михайловна Бута

При судебно-медицинском исследовании трупа обнаружены: линейная, горизонтально расположенная циркулярная рана мягких тканей шеи с наличием дополнительных повреждений по краю свободного кожного лоскута; рассечение тканей органов шеи, сосудисто-нервных образований, мышц над щитовидным хрящом; расчленение шейного отдела позвоночника между 5 и 6 шейными позвонками, без повреждений суставных поверхностей и нижележащего позвонка; линейная, продольная рана передней поверхности тела в области грудной и брюшной стенок, проникающая на всем протяжении в брюшную полость, продолжающаяся на лонную область и промежность; дефект мягких тканей половых органов.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы

Несмотря на одежду в бурых пятнах, запутавшиеся в волосах листья и прутики, а также набитую до отказа кожаную сумку, Головкин своим видом не привлек внимания немногочисленных пассажиров электрички. Мало ли чем человек мог заниматься на даче: может, за ягодами ходил, а может, мотор перебирал в машине. Головкин сам не помнил, как добрался до дома. Все его мысли занимало совершенное убийство и «сувенир», который он привез с собой.

Спустя несколько дней он вновь вернулся к своим обязанностям зоотехника. Как это часто бывает, ему казалось, что за время его отсутствия все изменилось – люди, настроения в коллективе. А главное, все видят, как сильно поменялся он сам. Лишь в конце первого рабочего дня человек обычно понимает, что в мире все по-прежнему и коллеги видят в тебе лишь старого знакомого. Вечером его вызвали в администрацию.

– Головкин, ты же вроде детей любишь? – поинтересовался директор.

– Не то чтобы. Просто они ко мне тянутся, – ответил зоотехник, и взгляд его затуманился. В воображении тут же стали всплывать воспоминания о подростках из пионерских лагерей, за которыми он наблюдал и о которых обычно фантазировал.

– Ну, тогда у меня для тебя хорошая новость, – преувеличенно бодро сказал начальник и хлопнул рукой по столу. – К нам тут школа обратилась с просьбой наладить производственное обучение. Детей нужно воспитывать и приучать к труду, верно?

– Верно.

– Ну вот, я тебя и назначаю начальником производственного обучения. Будешь подросткам объяснять, как с лошадьми управляться. Ты и так этим бесплатно целыми днями занимаешься.

* * *

Следователь Телицын наблюдал за тем, как криминалисты проводят осмотр обезглавленного тела, как убирают его в мешок и переговариваются. Он молча смотрел и курил одну сигарету за другой, чем страшно нервировал судмедэксперта, который боялся привязать к делу чужие окурки.

– Нашлась! – прокричал кто-то из глубины леса. – Нашлась!

Второй оклик прозвучал уже значительно громче. Телицын хотел было спросить, что случилось, но тут увидел оперативника с головой жертвы. Мужчина догадался не оставлять отпечатков и поэтому нес ее за волосы, отчего напоминал кровожадного дикаря, который убил врага и оставил его голову в качестве трофея.

– Там валялась, на развилке, где дорожки к станции и пионерскому лагерю, – пояснил оперативник, которого, похоже, ничуть не смущала страшная находка.

– Лагерь? – оживился Телицын. Это было хоть что-то. Поначалу он думал, что убитый паренек приехал в поселок погостить на выходные. Но если он из лагеря, то есть надежда найти свидетелей.

Следователь в последний раз взглянул на ветку, где болтался обрезок веревки, подавил в себе желание отпилить ее к чертям, плюнул и направился к лагерю. Небольшой перелесок метров на триста быстро закончился, а еле заметная тропинка превратилась во вполне широкую дорогу с двумя колеями, оставленными автомобилями. Вскоре Телицын разглядел развилку. К станции вела тонкая тропка, а вот к лагерю – хорошо утоптанная дорога. Следователь с тоской подумал, что в этот лагерь кто только не приезжал, всех не отследишь и не опросишь. Надежда лишь на подростков, которые вечно везде суют свой нос и имеют свойство игнорировать установленные правила.

Возле ворот «Звездного» обнаружилось две группы мальчишек человек по пятнадцать. Они курили и о чем-то оживленно переговаривались. Когда следователь подошел ближе, все замолчали и с недоверием стали наблюдать за ним, будто ожидая, что он сейчас ткнет в кого-то из них пальцем и скажет: «Вот убийца».

– Ребят, вы вчера никого из взрослых в округе не видели? Или на днях?

– А что случилось? – спросил кто-то из подростков.

– Пока ничего, – обрубил следователь, решив переложить на кого-то другого необходимость рассказывать о случившемся. – Ищем маньяка-убийцу, вроде бы здесь его заметили.

– Мы вчера гуляли… к нам мужик какой-то подходил, просил прикурить, – подал вдруг голос парнишка, которого Телицын поначалу не заметил. Следователь пристально посмотрел на подростка, который сейчас уже явно был не рад своему признанию и желал провалиться сквозь землю.

– Пойдем-ка в администрацию, – медленно проговорил Телицын. Мальчишка от этих слов еще сильнее вжал голову в худые плечи и глубже засунул руки в карманы форменных штанов, но все же сделал шаг вперед.

Телицыну пришлось придерживать паренька за плечо, чтобы тот не сбежал по дороге.

– Меня из пионеров исключат? – тихо спросил подросток, когда они приблизились к одноэтажному бараку, на обшарпанной двери которого висела табличка с надписью «Администрация».

– За что? – не понял следователь, пытавшийся отогнать навязчивые воспоминания о найденном теле.

– Мы курили, выходили за территорию… – начал загибать пальцы парнишка.

– Тебя просто расспросят. Сейчас твои сигареты могут помочь найти убийцу, – усмехнулся следователь. – Но привычка это плохая: если бы вы не курили, то твоего друга сейчас бы не собирали по всему лесу.

– Что? – опешил мальчик.

– Ничего, – бросил Телицын, поняв, что сболтнул лишнего.

В администрации все уже знали о случившемся, поэтому не стали задавать никаких вопросов, когда следователь попросил разрешения забрать подростка на допрос. Когда Телицын уточнил, что мальчик может быть свидетелем и никто его ни в чем не обвиняет, директор лагеря выдохнул и предложил выпить чаю.

Парнишку звали Сергеем Квачковым. Всю дорогу до отделения милиции он вел себя тише воды ниже травы. Подросток до последнего опасался, что на него хотят спустить всех собак, заставят подписать чистосердечное признание, а потом выведут на задний двор и расстреляют. По крайней мере, что-то подобное о порядках в милиции рассказывала ему бабушка, а никаких более достоверных и современных сведений у него не было. Девятиклассник был в школе не самым популярным троечником, которого никто никогда не замечал. Ни на какие сборища его особо не приглашали и в КПЗ с детской площадки, как это случалось с его одноклассниками, не забирали. Пожалуй, самым тяжким его проступком была та злосчастная пачка сигарет, которую они с приятелем решили раскурить в лагере. Ему хотелось вернуться в школу уже заядлым курильщиком и одним щелчком лихо выбивать сигарету из коробки.

– Ну, рассказывай, кого вы там видели вчера? – спросил Телицын, придвигая подростку