Люби себя, как я тебя (сборник) - Юлия Добровольская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Остановились на том, что завтра, если погода не исправится, на дневной сеанс они пойдут все вместе.
* * *Лера надела костюм, который год назад привезла ей Катька и который Лере довелось продемонстрировать всего два раза. Он нравился ей и произвел фурор в обществе родственников — в первый раз и коллег — во второй.
Тонкий финский трикотаж: облегающее длинное платье на бретелях с обнаженной спиной и свободный жакет без пуговиц в виде накидки. Фисташковый цвет, очень идущий к Лериным соломенным волосам и ореховым глазам. На шею — тонкую блестящую серебряную цепочку, такую же — на запястье. Тоже Катькин подарок. Может быть, волосы не закалывать? Нет, слишком длинные, уже не по возрасту.
Гарри сидел на диване рядом с матерью, которая что-то по обыкновению вышивала. Тут же, в кресле, читал книгу отец.
Когда вошла Лера, все замерли, оторвавшись от своих занятий.
Лера смущенно засмеялась:
— Что случилось?
Гарри первым нарушил тишину:
— Лера, вы неотразимы. — Встал, приблизился к ней и сказал: — Можно один штрих?
Зашел сзади и вытянул шпильки из волос — он видел, как это делает Лера. Пышные волнистые волосы рассыпались.
— Мама, отец, правда, так лучше?
Лера сказала:
— Мне кажется, это не совсем прилично…
— Красота не может быть неприличной, — сказал Гарри.
— Нет, не убирайте, — сказала мама.
— Да. Так очень хорошо, — сказал отец. Он подумал и добавил: — Я вас отвезу. Маленький дождь.
— Спасибо, отец, — сказал Гарри.
Гарри выглядел светским львом: трехдневная щетина, безукоризненно сидящий на его стройной фигуре костюм, модный галстук и классический запах туалетной воды, который очень нравился Лере, — она даже подсмотрела, что это такое, чтобы при случае угодить ему… да и себе тоже.
Отец отвез их на своей блестящей новенькой машине, подаренной ему Гарри — как Лера потом узнала от матери, — в кинотеатр.
То ли кстати, то ли наоборот — очень некстати шел восстановленный фильм «Мужчина и женщина». Лера видела его раза два, еще тогда, когда он вышел на экраны впервые. Он будил в ней тоску и смутное осознание неполноценности собственной жизни. Но и радовал: у кого-то бывает вот так…
Она не знала, выбрал ли Гарри этот кинотеатр нарочно или нет и видел ли он этот фильм? Хотя кто же его не видел?.. А может быть, и не видел — он говорил ей, что не киноман.
Это было испытание для Леры. Ее волновал сюжет, но еще больше — сидящий рядом мужчина: плечо, касавшееся ее плеча, его дыхание, его тонкий волнующий аромат, их отношения… Смогут ли они обернуться взаимной любовью — как у этих двоих?..
Лера была благодарна погоде, остудившей ее влажным ветром, когда они вышли после сеанса.
По-прежнему накрапывал дождь. До ресторана было недалеко, и они дошли быстрым шагом, не успев намокнуть.
Желающих попасть внутрь было больше, чем свободных мест. Но столик был заказан, и их пропустили. Лере понравилась такая предусмотрительность Гарри.
Ресторан был совсем несоветским. Как в кино о загранице.
— Как вам фильм? — спросил Гарри, когда они сели и сделали заказ.
— Замечательный… Я его уже видела.
— Правда? Но я надеюсь, вы не скучали?
— Разве на таком фильме можно скучать… если вы живой человек?
Гарри засмеялся:
— Как всегда — метко. А я не видел. И мне понравилось. Это может означать, что я — живой человек?
— Вы и без этого живой.
В его глазах играл отсвет свечи, стоящей между ними на столике. Лера вспомнила самый первый вечер, который они провели в доме Гарри у камина.
— У вас снова весна в глазах.
— А в ваших глазах — всегда лето: то жаркое, то не очень, но всегда — лето… В ваших глазах живет тепло.
— Я родилась летом… — Лера смутилась и не знала, что придумать поумнее.
— Нет, не поэтому… А когда летом вы родились?
— У меня через несколько дней день рождения.
— Восхитительно! Вы должны загадать желание и сообщить о нем мне.
— Перестаньте… Я не привыкла…
— Я буду вас приучать… Можно? — Он улыбнулся одними глазами. — Так когда?
— Пятого.
— Умолчали бы?
— Не знаю… Наверно, проговорилась бы. Как ни странно, я люблю дни рождения…
— А я — нет.
— Я буду вас приучать. — Лера передразнивала Гарри и постаралась придать голосу его интонации. — Можно?
Гарри засмеялся:
— Вы можете делать со мной все, что захотите. — Он стал серьезным и добавил, глядя прямо ей в глаза: — Знайте это. Помните это, Лера.
К их столику подошел молодой человек и что-то сказал сначала Гарри, потом Лере.
— Он приглашает вас на танец, — перевел Гарри.
Лера смутилась и сказала, что не танцует. Молодой человек извинился и пригласил даму, сидящую за соседним столиком.
— А если бы я вас пригласил — вы все равно не танцуете?
— А вы рискните, и узнаете.
Гарри усмехнулся:
— И правда — чего проще!
Он дождался начала следующего музыкального номера, поднялся и, вытянувшись в струнку, с поклоном головы и протянутой рукой, сказал:
— Разрешите пригласить вас на танец.
Лера несколько лет ходила в балетный класс по настоянию и протекции бабы Марины. Ей нравилось это занятие, но, поняв, что великой ей не стать, она бросила его. Это не амбиции — это реализм, объяснила она родителям. От экзерсисов у Леры остались стройная подтянутая фигура и легкая походка.
Гарри танцевал непринужденно, но не виртуозно. Он сразу отметил Лерино мастерство и сказал, что, к сожалению, он не ее партнер.
— Можно я сама решу этот вопрос — кто мой партнер?
Гарри засмеялся:
— Три — ноль в вашу пользу всего за несколько минут. — И он так нежно прижал ее к себе, что у Леры кругом пошла голова.
Неужели и он неравнодушен к ней? Или это спровоцировано фильмом, шампанским, приятной музыкой?.. И что же, в его жизни до сих пор не было подобной ситуации? Наверняка были… Но он говорил, что… Мало ли что он говорил и о чем молчал!
* * *Засыпая, она каждый раз думала о Гарри — это началось еще в Ленинграде. Когда?.. Скорее всего, после первых же их встреч.
Устроившись в постели, Лера представляла свою сестру лежащей на полу на матрасе и принималась пересказывать ей свой день. Порой ей даже казалось, что она слышит Катькин смех и меткие шуточки, сопровождающие Лерины рассказы.
А в них — в Лериных рассказах — все чаще появлялся отец Гарри Анатольевича — будь то встреча или телефонный разговор. Или даже ожидание встречи.