Прокляты и забыты. Отверженные Герои СССР - Владимир Конев

В конце августа больного забрали в гестапо Черкесска, где он отсидел 10 суток. Ежедневно допрашивали, избивали. Выпустили его по ходатайству стариков — ахба из родного аула. Сам Кунижев объясняет это освобождение своей малограмотностью и тяжелой болезнью. «Никакой ценности я для немцев не представлял».

После освобождения области от немцев он работал. В 1944 г. был арестован органами НКВД, обвинен в измене Родине и 23 августа 1944 г. осужден на 10 лет лагерей с конфискацией имущества и поражением в правах на 3 года. Наказание отбыл. Возвратился в родное село. До 1972 г. работал в колхозе. Незадолго до выхода на пенсию обратился в судебные органы с просьбой пересмотреть дело по его осуждению.

29 ноября 1971 г. судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР этот несправедливый и необоснованный приговор отменила и дело было прекращено за отсутствием состава преступления. Вскоре ему выдали дубликаты наград и соответствующие документы.

Вот почему его имя не вошло в сборник о Героях-ставропольцах «Их имена никогда не забудутся», вышедший в 1968 г. Снова о подвиге и действительной судьбе Кунижева было написано в 1996 г.

Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. — М.: Воениздат, 1987 — с. 820.

Созвездие славных. Герои Советского Союза Ставрополья и Карачаево-Черкесии. — Ставрополь, 1996 — с. 12–16.

КУЦЫЙ Петр Антонович

1922 г.р.

Родился в с. Малые Крупы, Березанского района Киевской области. Украинец. С 1941 г. в Красной Армии. Находился на территории, оккупированной противником, с осени 1941 г. по сентябрь 1943 г.

Стрелок 1-го батальона 1318-го сп(163-я сд, 50-й ск, 38-я, Воронежский фронт), красноармеец. Отличился при форсировании реки Днепр в начале октября 1943 г. Звание Героя Советского Союза присвоено 29 октября 1943 г.

Впоследствии командир отделения этого же полка.

Звания Героя Советского Союза лишен 30 января 1954 г. в связи с осуждением за убийство жены на почве ревности.

В конце сентября 1943 г. 163-я стрелковая дивизия, преодолев с боями предмостные укрепления противника перед Днепром вдоль шоссе Бровары — Киев, вышла к реке. 1 октября дивизия заняла позиции в районе Бортничи (16 км юго-восточнее Киева). На другом высоком берегу была видна столица Украины. Сверкали купола Печерской лавры, хорошо просматривалась Владимирская горка.

На противоположном берегу на рубеже Мышеловка, Жуковка, Вита-Литовская гитлеровцы вели оборонительные работы. Особенно сильно они стремились укрепить остров Жуковка.

Командир дивизии полковник Ф.В. Карлов поставил перед командирами 529-го сп и 1318-го сп, которые

входили в состав дивизии, задачу: под покровом темноты первым броском закрепиться на острове Жуковка и обеспечить форсирование реки последующим эшелонам. Затем предстояло наступать через мелководную протоку, отделяющую остров от правого берега Днепра.

В 18 час. 1 октября командир 529-го сп подполковник С.М. Шершнев приказал командиру взвода пешей разведки младшему лейтенанту А.И. Сластихину[103] с наступлением темноты со своим взводом переправиться на остров восточнее Жуковки и выяснить там характер оборонительных сооружений и занятость их противником.

Из найденных двух железных бочек, нескольких бревен и досок разведчики быстро соорудили плот. В темноте отчалили. Противник вел по восточному берегу методический огонь из орудий и минометов.

Едва проплыли около 15 метров, как осколком снаряда пробило одну из бочек. Плот накренился, а затем Стал быстро погружаться в воду. Обвешанные оружием и боеприпасами разведчики с трудом вплавь вернулись на свой берег.

Разведчики вновь продолжили поиски подручных средств и вскоре нашли замаскированную в кустах рыбацкую плоскодонку. Начал накрапывать мелкий дождь.

Около полуночи разведчики достигли острова. Гитлеровцев поблизости не оказалось. Бесшумно двинулись вперед, и через 100–150 м Сластихин при свете вражеской ракеты метрах в пятидесяти от себя обнаружил траншеи противника.

Разделив взвод на две части, Сластихин начал выдвигаться влево, остальных, забирая вправо, повел ефрейтор М.Г. Чернов.

В траншей ворвались одновременно около 1 часу 2 октября. Сначала работали только ножами и прикладами. Затем один из гитлеровцев выстрелил, это всполошило остальных, в воздух взлетели ракеты, поднялась беспорядочная стрельба. Пользуясь замешательством противника, который не мог понять, что происходит, разведчики, пустив в ход автоматы и гранаты, быстро продвигались по траншее навстречу друг другу. В бою они уничтожили 38 гитлеровцев, захватили в исправности оружие и боеприпасы.

Сластихин организовал оборону, захваченное оружие врага распределили между бойцами. Ефрейтор М. Чернов обзавелся даже пулеметом.

Минут через тридцать прибыло двое связистов, которые установили телефонную связь с КП полка. Через полтора часа на берег высадилось около 50 солдат и сержантов во главе с лейтенантом Н.С. Юрченко. Не успели они занять позиции, как гитлеровцы перешли в контратаку. Бойцы с ходу вступили в бой и вскоре заставили противника отойти. Лейтенант Н.С. Юрченко приказал группе Сластихина занять оборону на северной оконечности острова. Это был наиболее опасный участок, так как находился в непосредственной близости от западного берега. До самого рассвета велись работы по укреплению позиций.

Не успел развеяться предутренний туман, как артиллерия врага открыла сильный огонь по траншее. Под его прикрытием вражеские пехотинцы стали переправляться на остров. С восточного берега после доклада Юрченко по атакующим ударила наша артиллерия.

Решив экономить боеприпасы, офицеры дали команду открыть огонь, когда они приблизились на 150–120 метров. В рядах атакующих возникло замешательство. Они залегли, а затем под плотным ружейно-пулеметным огнем начали отходить.

В течение дня десант отражал атаки. Были случаи, Когда немцы достигали траншеи. В рукопашной пускали все, что попадало под руку: приклады, ножи, штыки, гранаты, лопаты.

Во время четвертой атаки внезапно замолк пулемет. Преодолев в несколько прыжков расстояние, отделявшее его от пулемета, Сластихин встретил противника кинжальным огнем.

Опускался вечер 2 октября. Оглохшие от беспрерывных разрывов снарядов и мин, бойцы отбили девятую по счету атаку. В живых остались немногие, да и те были ранены или контужены. Но свою задачу они выполнили, удержав захваченные позиции до темноты.

Все это время к переправе на остров готовились бойцы 1318-го сп. В прибрежном кустарнике были упрятаны лодки.

Первыми из 1318-го сп на о. Жуковка ночью 2 октября переправились небольшие десантные группы, в составе которых находились старший сержант К. Андреев[104], сержанты М. Угаров[105], М.З. Хохлов, стрелок И.Д. Дьяченко. От командира батальона старшего лейтенанта Бубчикова они получили задание протянуть провод через Днепр и поддержать огнем переправлявшиеся подразделения.

К. Андреев вспоминал: «На камерах от колес автомашин установили бойцы станковый пулемет, ящики с боеприпасами, катушки с проводом. Вода… Бр-р-р… До сердца обжигает. Вперед…Командую трем своим разведчикам Васильеву, Муравкину и Шамбатову. Сколько мы плыли, сказать боюсь. Всякое представление о времени потеряли. Из сил окончательно выбились. Вот-вот ко дну пойдем. Да вдруг на нас наплыл черный крутой берег. Еле выползли на землю. Зуб на зуб не попадает — трясет словно лихорадка.

— Муравкин, плыви, дружище, обратно. Тяни провод, — говорю я солдату.

Жалко его мне стало до невозможности. Нам-то хорошо. Возьмем в руки лопаты, кирки, начнем копать, согреемся. А каково ему? Опять ледяная вода…

Муравкин исчез в темноте. Слышали — заплескалась вода… Поплыл…

Выбрались мы наверх, и тут немцы идут прямо на нас. Плюхнулись мы наземь. Лежим, прижавшись к «матушке» щеками. Еле дышим. А сапоги уж над самой головой стучат. Еще мгновение — и наступят на нас фашисты. Спокойней, Кирилл, спокойней, уговариваю себя.

Пронесло. Обдали холодной росой, запахом плохоньких сигарет и еще чем-то особым, чем пахнут враги. Чуть носы нам не отдавили, а не заметили, прошли. Вздохнули мы свободней, а с самих горячий пот так и льет, и разогреваться не надо.

Врылись в землю. Сидим. О Муравкине подумываю. Доберется ли солдат? Много времени прошло, а связи все нет и нет. Пропал Муравкин, думаю. А тут Васильев радостно зашептал: «Товарищ сержант! Связь… Доплыл Муравкин».

— Дал я сигнал, когда светать начало. Тут и началась катавасия. Вздрогнув, охнул весь берег. Заухали орудия, визгливо запела реактивная артиллерия.