Хаггопиана и другие рассказы - Брайан Ламли

Неделю назад я был на домашней вечеринке у своего друга из Министерства обороны. Там должен был присутствовать Магрусер, и именно потому там был и я. Должен сказать, что для этого пришлось кое-что организовать, причем весьма осторожно, поскольку я не мог позволить, чтобы кто-либо узнал о моих подозрениях. Впрочем, кто бы все равно мне поверил?

На вечеринке мне в конце концов удалось припереть Магрусера — весьма странную личность — к стене, и, оказавшись с ним лицом к лицу, я окончательно удостоверился, что это действительно он. Теперь я знал, вне всякого сомнения, что Магрусер — в самом деле величайшее зло, когда-либо существовавшее в мире! Может, это и звучит мелодраматично, Анри, но тут я ничем не могу помочь.

И все же, при взгляде на него… любой другой мог ощутить жалость. Как я уже говорил, он был альбиносом, с белыми как снег волосами и такой же кожей, на которой выделялись лишь бледные вены на шее и лбу. Он был высок и худ, с крупной головой, размеры которой намекали одновременно на слабоумие и гениальность, и большими, близко посаженными розовыми глазами с красными зрачками. Я знал женщин, достаточно извращенных, которые могли бы назвать его привлекательным, и некоторых мужчин, которые могли бы позавидовать его деньгам, власти и положению. Что касается меня, он показался мне отталкивающим! Но, конечно, мнение мое было основано на том, что я знал правду.

Ясно было, что ему не хочется здесь находиться, судя по загнанному взгляду, столь заметному на фотографии. Он боялся, Анри, боялся, что его остановят, ибо он, конечно, понял, что кто-то узнал его. Не знал он лишь того, что этот кто-то — я.

О, он сильно нервничал, этот Магрусер. Лишь тот факт, что этим вечером он должен был получить ответ, добро из министерства, заставил его выйти из укрытия. И он действительно получил добро, после чего, как я уже сказал, я припер его к стене.

— Погоди, — умоляюще попросил я. — Ты говорил, он понял, что его узнали. Откуда?

— Он понял это в то же самое мгновение, что и я, Анри, в тот же миг, когда его вихри появились в моем саду! Но я уничтожил их, к счастью, до того, как он сумел выяснить, кто я. Можешь не сомневаться, он пытался меня выследить, но меня защищали барьеры, которые я поставил вокруг Блоун-хауса. Сейчас, однако, я тоже был полностью открыт…

— Но я до сих пор не понимаю, как можно было обманом заставить британское правительство выдать ему несколько атомных бомб! — настаивал я. — Мы что, все в руках безумцев?

Кроу покачал головой.

— Тебе следовало бы знать, — сказал он, — что британцы ничего не дают просто так. То, что должно было получить правительство, намного превосходило жалкие два миллиона фунтов. Магрусер пообещал поставить энергетический экран, Анри, силовой купол, закрывающий всю страну, который можно было бы включать и выключать по желанию, после чего Британские острова стали бы полностью неуязвимыми!

— И ему поверили?

— Проводились демонстрации, хоть и поддельные. К тому же давно было известно, что он экспериментирует с «системой национальной обороны». И не забывай, друг мой, что Магрусер никогда не нарушал никаких законов. Он был образцовым гражданином, человеком вне всяких подозрений, поддерживавшим любую благотворительность. Мне кажется, что иногда он даже финансировал само правительство. Но, при всем том, у него не было средств, чтобы привести в действие свое чудовищное оружие. И теперь начинаешь понимать, насколько этот человек был умен и каким он при этом был злодеем.

Но, возвращаясь к тому, о чем я говорил: я в конце концов припер его к стене, нас собирались представить друг другу, я даже протянул ему руку, и…

В то же самое мгновение распахнулось окно, и в комнату ворвался ветер, бушевавший уже больше часа. Пятьдесят леди и джентльменов пролили напитки, цепляясь за свои шляпы, и вихрь, подхватывая пригласительные карточки, цветы из ваз и бумажные салфетки, пронесся между Магрусером и мной, словно… словно один из его собственных дьявольских смерчей!

Его розовые глаза сузились, уставившись на меня, а затем он быстро отошел прочь. К тому времени, когда восстановился порядок, Магрусера уже не было. Он выбежал из дома и уехал, вероятно, обратно на свой завод в окрестностях Оксфорда.

Я тоже поспешно ушел, но лишь после того как мой друг пообещал не рассказывать Магрусеру, кто я. Позднее Магрусер действительно ему звонил, но в ответ услышал лишь, что я, вероятно, какой-то незваный гость. Так что на какое-то время он стал для меня не опасен.

Когда я вернулся домой, звонил телефон, и я было решил не снимать трубку, но… это была та самая информация, которую я ждал, цитата из самого Безумного Араба, Абдула Альхазреда.

Встав, Кроу подошел к столу, пошарил на нем и вернулся с листком бумаги. Снова сев, он сказал:

— Послушай, Анри:

«Многообразны темные ужасы Земли, коими она наводнена с древнейших времен. Они спят под камнями, произрастают вместе с деревьями из их корней, движутся под водами морскими и обитают в глубоких подземельях. Некоторые давно известны людям, другие же неведомы и поныне, дожидаясь страшного дня, когда они смогут себя проявить. Одно из таких зол рождено проклятием, ибо Великий Древний, прежде чем уйти в свою темницу на дне морском, проклял этот мир на веки вечные, и проклятие это было слышно во всех уголках Земли. И проклятие Его заключалось в том, что кто бы ни населял этот мир, ставший Его тюрьмой, появятся среди них великие изменники, которые будут стремиться их уничтожить и освободить мир ко дню Его возвращения. И услышав это великое проклятие, они низвергли Его туда, где он больше не мог причинить вреда. И, желая всем добра, они пытались искоренить зло, которого Он желал, но не смогли. И тогда они создали защитное заклятие, а именно, что всегда будут те, кто узнает силы зла, когда они созреют, защитив тем самым невинных от Его проклятия. И сделали они так, что, когда проявит себя тот, кто воплощает в себе силы зла, любой, кто узнает его, сможет его уничтожить, схватив его и сказав: «Я знаю тебя», и назвав его число…»

А дальше все было очень просто, Анри…

Поздно вечером я приступил к усилению магической защиты, которую построил до этого вокруг Блоун-хауса, а также наложению на себя некоторых защитных заклинаний на то время, когда я буду находиться вне этих безопасных стен. Когда я закончил, уже близилось утро. В тот самый день Штурм Магрусер должен был собрать свои смертоносные детонаторы, приводящие в действие его дьявольское устройство; я представил себе, как к некоему внешне безобидному, но хорошо охраняемому зданию подъезжает грузовик, водитель предъявляет пропуск, подписываются соответствующие документы, а затем крайне осторожно выгружаются семь тяжелых ящиков.