Плата за вседозволенность - Алексей Макеев

Однажды вечером Олеся пришла на встречу с Павловым очень расстроенной. Она со злостью бросила свои солнцезащитные очки так, что те треснули в уголке. Бизнесмен попытался узнать, что с ней случилась, но Олеся резко ответила, что это не его дело. И вдруг расплакалась.

Как оказалось, отец устроил Олесе скандал за то, что она встречается с Павловым. Николай попытался утешить девушку и предложил познакомить его с майором. В ответ Олеся отшатнулась, словно от удара.

Николай удивился и спросил: почему она этого боится? Олеся резко сказала, что это не его дело и со своим родителем она разберется сама. Дальше Павлов расспрашивать не стал. А Олеся минут через пять совершенно успокоилась и вновь стала такой, какой Павлов привык ее видеть.

– Кстати, господин полковник, очки были те самые, что вы нашли у меня в офисе. Олеся их больше не носила. По крайней мере, я этого не помню. О чем и сказал вашему грубоватому коллеге. Вот и все, – усмехнулся Павлов. Похоже, он окончательно пришел в себя. – Вы ведь не считаете это конфликтом?..

Гуров не ответил. Он словно не слышал слов бизнесмена, погрузившись в свои размышления. Если бы сейчас его увидел Крячко, то непременно бы отпустил очередную шутку по поводу озарений сыщика.

– Господин полковник, извините, что рассказал вам эту глупую историю, – решился прервать его мысли Павлов. – Вы что-то хотели у меня узнать?

– Да нет. Вы свободны. Можете идти, – ответил Гуров, улыбнувшись Павлову.

– То есть как? Что, совсем? – не поверил Павлов, но, поняв, что это правда, бросился благодарить Гурова.

– Но-но, вот этого не надо, – отмахнулся сыщик. – Благодарности не по моей части. Это не мой курятник! Хотите выразить признательность, идите в профком. Там это дело любят. А теперь исчезните. Мне подумать нужно…

Когда Крячко добрался до кабинета, где проходило опознание, следователь уже закончил свою работу, которая оказалась пустой тратой времени.

В кабинет привели пятерых мужчин, среди которых был и Смертин. Все они чем-то походили друг на друга. Четверо были темноволосыми, а на сутенера надели черный парик. Всех выстроили вдоль стенки, пригласили понятых и Светлова.

Старичок, щурясь, долго вглядывался в лица молодых людей, а потом попросил развернуть всех пятерых: дескать, он водителя машины видел со спины.

Однако это не помогло.

– Нету здесь его! – наконец рассерженно проговорил Светлов и ткнул пальцем в сутенера. – Я уже говорил вашему начальнику, товарищу полковнику, что у водителя машины была военная выправка. Офицерская! А эти пятеро больше на портовых грузчиков похожи. К тому же усы только у двоих. А я же сказал, что мужчина был усатый.

Гойда едва сдержал смешок. Дело в том, что трое из пяти были офицерами МУРа. Причем один из них ранее служил во внутренних войсках. Следователю очень хотелось сострить по этому поводу, но он сдержался.

– Вот этот немного похож со спины, – Светлов ткнул пальцем в сутенера. – Но опять же выправки никакой нет. Да и парик на нем зачем-то. Вон космы сивые из-под него торчат. В общем, нет тут того мужика!

– Вы твердо уверены в этом? – поинтересовался Гойда.

– Светлов еще никогда не ошибался, – старичок ткнул себя кулаком в грудь. – Раз говорю, что нет, значит, тверже быть уже не может.

И потребовал «товарища полковника», который все понимает, – для разговора.

Следователь долго объяснял настырному старичку, что Гуров очень занят и что Светлов уже и так здорово помог следствию. Лишь после того, как Гойда клятвенно, едва не осенив себя пионерским салютом, пообещал старичку наказать его участкового, Светлов угомонился и согласился уйти домой. Крячко присутствовал при последней сцене и едва сдерживал смех.

– Забавный старикашка, – проговорил он, как только Светлов ушел. – Есть же еще такие!..

– Вот именно, что есть, – согласился Гойда. – Между прочим, если бы не он, мы на этот момент не имели бы даже примерного описания убийцы. А теперь даже фоторобот есть. Хотя, сомневаюсь, что он сработает. Если разглядывать эту рожу по частям, то можно что-то общее и с самим собой найти.

– Ты тоже заметил? – усмехнулся Крячко. – Кстати, Гуров только что приехал из офиса Павлова. Есть интересные подробности.

Гойда слушал, не перебивая. А в самом конце сказал:

– Получается, Павлова нужно выпускать. И машину пригнал, и в офис приходил явно один и тот же человек. Наш арестант тут ни при чем.

– Выпускать надо, но ты, Игорь, пока с этим не торопись, – остановил следователя Крячко. – Лева хочет его еще раз допросить. А уж затем сам отпустит. Лично я не совсем уверен в невиновности Павлова. Почему бы не допустить, что у него были сообщники?

– А почему бы не допустить, что Земля плоская? – сделал круглые глаза Гойда. – Где ты видел серийного маньяка, окруженного толпой подсобников?

– Во-первых, не пойму, почему вы все отказываетесь от той версии, что убийства девушек могут быть следствием разборок конкурентов. Ведь все жертвы работали в одной конторе. К тому же, они пронумерованы, – возразил Станислав. – А во-вторых, почему бы в нашей сумасшедшей стране маньяку не обзавестись толпой почитателей, считающих его новым Спасителем? Когда-нибудь все случается в первый раз. Может случиться и это.

– Не буду отрицать, что в твоих словах есть крупица истины, – согласился Гойда и тут же поправился: – Но только крупица! А по большому счету ты бредишь. Прими холодный душ.

– Знаешь, Игорь, – обиделся Крячко, – послал бы я вас с Левой обоих подальше, да боюсь, что заблудитесь. У вас же мозги уже только по прямой работают. А в сторону с накатанного пути вы свернуть не в силах! Так и будете идти, куда я вас послал. Бегай вас потом ищи с собаками.

– Что теперь собираетесь делать, сыскари? – беззлобно рассмеявшись, поинтересовался следователь. – Какие версии остались?

– Свои я тебе уже сказал, а Лева требует, чтобы я следственные эксперименты со Смертиным устраивал, – пожав плечами, ответил Станислав. – Сейчас заберу этого гаврика и начну посещать милых старушек. Если хоть одна из них его опознает, то займусь сутенером вплотную. Делать больше нечего. А к тому моменту, когда закончу, гениальный Гуров еще что-нибудь придумает…

После этого следователь и сыщик поговорили еще пару минут. Крячко рассказал о звонках Палача, о Баранове. Следователь потребовал немедленного возбуждения уголовного дела на подполковника, но Крячко его удержал.

– Посадить его, Игорь, мы всегда успеем. Хоть завтра. Но к чему торопиться? – поинтересовался Станислав. – Сейчас он у нас на крючке. Подумай, это дает нам шанс выйти на ненавистного вам Павлова-старшего. Глупо было бы упускать такую возможность.

Гойда вынужден был согласиться с этим. То, что за головой Павлова охотились все, начиная от стажеров, кончая генеральным прокурором, не было секретом. Его подозревали во всех смертных грехах. Но никаких шансов доказать хоть одно обвинение не было. В данный момент Баранов являлся единственной ниточкой, тянувшейся к главарю одной из самых крупных преступных группировок Москвы.

– Ладно, Станислав, решим этот вопрос позже, – проговорил после некоторых раздумий Гойда и попрощался. – Извини, спешу. После визита к нам Мирошкина прокурор ждет от меня отчета. Увидимся еще!..

Крячко с Беловой никогда не встречался. А Гойда и Гуров ничего не сказали ему о характере этой «милой» старушки. Думая, что самое худшее он оставляет на конец дня, Станислав отправился на улицу Фабрициуса.

Взяв с собой несколько человек из МУРа с различными голосами, чтобы те изображали парня, с которым ссорилась Геращенко, и девушку из экспертного отдела, дабы она делала вид, что она Олеся, Крячко поднялся к квартире Беловой. Был с ними, естественно, и Смертин.

Сутенер дорогу знал и шел уверенно. Хотя Станислав заметил, как изменилось его лицо при приближении к дому: на нем промелькнули злость, обида, сожаление и бог весть еще что.

Крячко так и не смог понять, чем вызвана такая буря эмоций. То ли сожалением о девушках, живших здесь совсем недавно, то ли воспоминаниями о совершенном преступлении. Если, конечно, Смертин и был Палачом. В чем Станислав сильно сомневался.

– Это кого тут еще принесло? – завопила Белова через дверь, едва Крячко отпустил кнопку звонка. – Что за сборище такое? Что вам всем тут надо?

– О, господи, похоже, на мегеру нарвались! – пробормотал Станислав и услышал позади себя чей-то смешок. Погрозив пальцем весельчаку, Крячко придвинул к глазку свое удостоверение и закричал: – Антонина Поликарповна, мы из милиции. Пришли по поводу погибшей Олеси Геращенко.

– Ты на меня не ори. Я не глухая! – прокричала в ответ из-за двери Белова. – С каких это пор к пожилым людям милиционеры такими толпами ходят? А может, вы и не из милиции, а ограбить меня хотите?

– А вы позвоните следователю из прокуратуры, который с вас показания о ссоре снимал, – назло бабке, еще громче, закричал Крячко. Позади него раздались новые смешки. Станислав за спиной показал кулак. – Спросите у него. Он вам подтвердит, что нас сюда прислал!